Я шумно вздыхаю, не скрывая от нее своего недовольства принятым решением, но делать нечего - сегодня мы едем в школу вместе. Родители Кости узнали о пропусках им физики, тетя Валя сбегала на поклон к физюне, и та на ныне выцветшем, но некогда голубом глазу поинтересовалась, не собирается ли и мать Шереметевой предстать пред её ясными очами. Тетя Валя, конечно, тут же отзвонилась маме и поведала о вопиющем поведении их отпрысков. Мама была в ужасе, что ее дочь уже почти две недели не посещает профильный предмет. Поначалу мне удалось ее убедить, что ничего страшного не произошло и что Великая - самодура, наказание нам влепила незаслуженно. Но уже на следующий день ей позвонила Леонтьевна и настоятельно попросила "поучаствовать в судьбе дочери". Такого мама уже стерпеть не могла. Поэтому сегодня у меня эскорт, и как раз первым уроком злосчастная физика - весь класс увидит мой позор.

Я сижу, закрыв глаза, на заднем сидении маминой служебной машины, и от всей души желаю, чтобы у нее спустило шины или случилась другая какая незначительная поломка. Зла я никому не желала, но не знала, как еще мне избежать публичной порки. Сейчас уже идея игнорить условие физюни и предостережение Бодровой не кажется мне здравой. Даже непонятно, на что я рассчитывала. Что все само собой рассосется? В чудеса я давно не верю, с тех пор как узнала в приходящем каждый Новый год Санта Клаусе папиного брата.

*

Великая, конечно, при маме поломала комедию, припомнив все мои даже самые мелкие нарушения дисциплины, эпизодические пропуски и несделанные домашки. Попыталась козырнуть и примерами плохих оценок по ключевым, оценкоопределяющим, тестам и контрольным, но не нашла и даже как будто расстроилась. Угроза будущему непоступлению из-за мнимой неуспеваемости получилась слабенькой - мама не впечатлилась и вообще не очень-то и внимала мечущей бисер физюне. Я бы даже сказала, что это Ринатовна тушевалась в присутствии помощника прокурора, а не мама ёрзала на стуле из-за позорящей ее безупречную репутацию никудышной дочурки.

В итоге встреча закончилась даже похвалами со стороны физички, что-то типа "хорошая Кира девочка, но подвержена чужому дурному влиянию". Аха, щас. Это Костик-то на меня влияет? Мама ни за что в это не поверит! Уж она-то Костю знает куда лучше учителя, пусть и со всех сторон заслуженного. С самого детства во всех наших играх и проказах заводилой была я. Да и ничего дурного в нем нет, он мне почти как брат. Хотя Алиска даже с таким гипотетическим родством не согласится - она прибрала друга детства к рукам, и уже почти год они встречаются. Сестрица и тут меня обскакала.

- Ты была права, - заявляет мне мама, как только мы, покинув лаборантскую, выходим из класса, уже частично заполненный одноклассниками, - ваша Ольга Ринатовна та еще самодура.

- Мама! - нарочито удивленно восклицаю я. - Это же непедагогично!

- Поучи! - осаживает меня она, но я вижу: не сердится, и примирительно развожу руками. - Ладно, мне пора, тоже на ковер, но уже по своим косякам. А ты топай на физику. Надеюсь, ты готова к тому, что спрашивать тебя сегодня будут с особой жестокостью?

- Готова, но этот твой ментовский жаргон, мам… - неодобрительно качаю я головой, и мы вместе тихо смеемся.

Она быстро целует меня в щеку и удаляется, задорно цокая каблуками сапог именитого дизайнера, а я возвращаюсь в класс.

Сажусь за свою парту, пока пустующую, и ко мне подсаживается Ромка. Тот самый Ромка, что и насоветовал мне, в числе прочих, забить на ультиматум физички.

- Че, добралась до тебя императрица?

- Не сама, классная подсуетилась, ну и Костины родители на моих повлияли.

- Не сильно выёживалась? - он кивает на стену, за которой расположена лаборантская и откуда физюня покажется только со звонком.

- Попыталась. Как без этого? Но мама не купилась.

- Да, мама у тебя чумовая. Повезло, - соглашается Ромка и, хоть, вроде, всё уже спросил, не уходит. - Слушай, Кир, - решается, наконец, - мы собираем компанию махнуть на дачу в предновогодние выходные. На классный корпоратив. Ты с нами?

Приглашением я, мягко говоря, удивлена - это едва ли не первый раз, когда меня зовут присоединиться к тусовке одноклассников. Наши интересы и привычки давно не совпадают, и последний раз на выездах с классом я была пару лет назад, в походе всешкольного Дня Здоровья на загородную турбазу.

- Соглашайся. Обещаю, будет круто, ты не пожалеешь. Никакой пьянки, всё культурно. Ну в разумных пределах, конечно, - он смеётся.

- Не знаю, Ром, - мнусь я, не желая ни обидеть парня, к которому всегда относилась с уважением за ум и безразмерный кругозор, ни давать ложную надежду. - Спроси меня ближе к делу, там я буду лучше знать свои планы.

- Замётано. Как твоя подготовка к поступлению, кстати?

- Бегаю, - вздыхаю я. - Медкомиссию на следующей неделе проходить, еще обещают пробный физкультурный тест, но он, кажется, только весной. Есть еще время.

- Ну, удачи на испытаниях. Как с датой тусы определимся, я тебе наберу.

Он едва успевает встать со стула, как в дверях появляется Вика. Выглядит моя соседка весьма необычно, если не сказать неподобающе для школьного дресскода - волосы растрепаны, макияж размазан, одежда помятая, но на лице счастливая улыбка от уха до уха.

Свяжина фурией проносится по классу, подлетает к нашей парте и, невежливо отпихнув засмотревшегося на ее фееричное появление Ромку, плюхается на свое место.

- Кир, прикинь, Владик вернулся! - подруга просто сияет, как граненый бриллиант под прямыми лучами солнца. - Он признался, наконец, что любит меня. И заявил, что хочет быть моим парнем, моим единственным парнем... - на слове "единственным" она ставит интонационное ударение.

- И что это значит? - в первую секунду туплю я.

- Да короче, он поставил мне условие, чтобы я бросила всех своих "запасных" парней. Вот прям твоими словами и сказал!

- Поздравляю. Ты же, конечно, не станешь его слушать? - в ожидании ответа я чувствую необъяснимое волнение и замираю, как перед прыжком.

- Если бы... - досадливо кривится она. - Владик заставил меня звонить им в его присутствии. Пришлось послать и соседа Пашку, и расстаться с Никитосом.

Она недовольно поджимает заметно припухшие губы.

- И что Никитос? - Сердце против воли сжимается и на время забывает о своих основных функциях.

- Он даже не расстроился! Прикинь! - это ее излюбленное слово-паразит.

Вика явно возмущена такой реакцией своего парня, меня же терзают противоречивые чувства, дать определения которым я затрудняюсь или, скорее, побаиваюсь. А Вика продолжает свою эмоциональную речь:

- Когда я сообщила, что ухожу от него, он сказал "Ну и хорошо" и попросил у меня твой телефон.

- МОЙ?!

Я буквально подпрыгиваю на стуле и, уронив со стола ручку, наклоняюсь за ней.