– У меня с ними – да. А вот у тебя… Теперь уж и не знаю.

– Но с чего бы?!

– Интересный вопрос… – усмехнулась старуха. – Ответ очевиден: если это отношение заработала не ты, то…

– Отряд? Сверг?! – и через секунду: – Хельга…

– Вот, о них я поговорить с тобой и хотела. Ты, конечно, понимаешь, что я вынуждена быть чрезвычайно осторожной и реалии Дианеи не задевать. Но извне поиски найти Хельгу зашли в тупик. Единственный путь ней – отряд Сверга. Вы.

– Он его закрыл .

– Умный мальчик. Но, девочка, теперь будь скрупулёзно-точной и сформулируй то же самое под протокол, чтобы я могла его сунуть в нос всем желающим. Чтобы те не пришли спрашивать тебя. Итак?

Итак, “желающих” много. Много даже из числа тех, перед которыми Астрейторра Агнория из ветви Арджейн вынуждена отчитываться. Она им, конечно, всё это не спустит, но те, взвесив риски, отчёта всё-таки требуют. Что ж, Хельга подобный градус ненависти у многих и многих заслужила. Но не у неё, Джимайи Аркенанны, лично. Поэтому добавим раздражения в голос и ответим:

– Тётя! Мне Сверг должен страз, стоимостью в замок! А у меня из интерфейса пропали все отрядные данные! Все! И не только у меня – я получила письмо от Рилль – у неё тоже самое! Как он это провернул, не находясь в игровом поле – уж и не знаю!

– А подумать? – улыбнулась тётушка: – Когда у тебя появился «Воин тени», а у Таурэтариэлль – яйцо золотого дракона?

А ведь правда! Но потратить волшебное слово на другую… на других…

–…Судя по всему, этот мальчик на удивление для торговца не жадный… Он мне нравится… – пауза и уже несколько другим тоном: – Держись его. А что касается его негодяйки… – точно: закрыла свой протокол! – Возможность будет, передай, что ветвь Арджейн сейчас свои с неё претензии снимает… Видишь ли, эта мерзавка устроила представление, по итогам которого нами… и не только нами… было признано, что в отношении гения Эллистоуилла Хельга действовала как инструмент законной мести.

– Тётя! Как она умудрилась?!

– В Дианее эта рыжая малявка взяла внешность Митрии Ашкеннзои и перед твоим Свергом раз покрасовалась. Весь мир и полюбовался. И вспомнил. А я ведь её и живую помню… А уж её портреты его работы…

– Я только репродукции видела.

– Вот, как раз об этом. Процесс снятия претензий будет завершён, когда она возвратит то, что ей не принадлежит. Признано, что портреты Митрии ей были переданы в оплату юридически безупречно, но она прихватила ещё четыре полотна. Пусть вернёт. Да и свои – зачем ей в Дианее шедевры-подлинники нашего мира? Не продаст? Предложи.

– Тётя! Как?!

– Не скажу. Передача значимой информации в Дианею извне запрещена, – улыбнулась выглядящая ослепительно-молодой старуха. – Но сходи ж ты на почту! Конец связи.

Та самая тётушка обдумывать значимые разговоры её и выучила. Итак, судя по всему, у неё к Хельге образовался ещё один маленький должок. У той со всеми неписями Дианеи отношения должны были с тех легендарных времен остаться легендарными – вот их отсвет в злачной таверне ей и помог.

Но возникал следующий вопрос: однако, как? Сверг, что ты сотворил с отрядом, что его нет, но он есть?!

И н т е р л ю д и я

локация – Веррония

Таурэтариэлль было скучно. Все знают, что запечатление дракона происходит в момент его рождения – когда он вылупляется из скорлупы, в целом оно случайно, но предпочтение будет отдаваться тому претенденту, который ранее касался яйца. И чем прикосновений больше, тем связь – дракон-наездник – прочнее, тем она будет глубже. Никого другого к яйцу на расстояние возможного тактильного контакта Рилль, понятное дело, не подпускала, но она хотела добиться не только эмоциональной связи – когда питомец чувствует настроение хозяина, но и телепатической – чтобы тот выполнял её достаточно сложные мысленные приказы. В источниках писалось, что для этого необходимо не разрывать контакта с яйцом не менее двадцати часов в сутки в течение всего срока “высиживания”, всей недели. Вот она и мучилась.

Кто б знал, как она устала! Хорошо хоть, что оно само по себе достаточно прочное и по ночам, широкой лентой – шёлковой! – привязав его к руке, можно было не опасаться раздавить. Хотя первую ночь она всё равно практически не спала.

На следующий день эльфийка сумела настроить интерфейс, чтобы протокол фиксировал время вне контакта. И оказалось… Кто б мог подумать, что эти секунды так стремительно скапливаются в часы!

Катастрофа едва не случилась на третий день: от купленного ею дома – деньги имелись, а владение недвижимостью существенно повышало статус его обладателя – до почты было пятнадцать минут неспешного хода. Но она туда, и – особенно обратно – бегом бежала! Она даже услышала, как какой-то щёголь крикнул ей вслед: «Красавица, бросьте его! Это за Вами так бегать должны! Позвольте – буду!». Но она даже не оглянулась.

Сорок три минуты! При том, что письма Анне и Свергу были написаны заранее, в конверты вложены и запечатаны. А почтмейстер – её добрый знакомый.

Ей требовалось обменяться новостями с тёмной – может, той влиятельные родичи что-то объяснили. И она всё-таки очень хотела, чтобы ответил он сам: Сверг, почему?!

Анне письмо ушло, а отправить письмо торговцу просто не получилось: «Извините, леди Таурэтариэлль, но данный персонаж в наших списках не значится». Рилль почти четверть часа убила, пытаясь объяснить упёртому неписю, что такого просто не может быть! Что, вот оно, имя, сохранённое в её протоколах! Бедный гном едва не расплакался, но принять конверт отказался.

Вот, потом она и помчалась назад! В результате в конце суток счёт пошёл уже на последние минутки. Она даже ванну приняла уже после полуночи – чтоб в новые сутки, чтоб в этих – даже на секундочку уже, ненароком не разорвать контакт!

Что произошло со Свергом, как он исчез из списков персонажей… –