- Я проклял его, когда нашёл её тело, - я не собираюсь приукрашивать свой и без того потрёпанный образ. – Она лежала на дне ущелья вся изломанная, её последним словом было: брат. У неё были одни сёстры, так что сомнений, о ком она говорила, не возникло. Я не мог уйти вслед за ней, оставив эту ситуацию не выясненной. И не отомщённой.

- Господи, сколько боли, - Диана не выдерживает, делает шаг ко мне навстречу.

Несмело, боясь вызвать моё недовольство, она протягивает руку. Я молчаливо закрываю глаза. От неё идёт мягкое тепло. Свет, дарящий успокоение. Лёгкое, поверхностное, на иное ни у кого не хватит сил, но такое приятное.

- Я безумно тебя хочу, - открываю глаз и смотрю на неё в упор. – До дрожи, до изнеможения. Еле держусь.

Диана вздрагивает, отдёргивает руку, делает шаг назад. Заливается румянцем.

- Ты даже не представляешь силу моего желания. И в то же время я каждый раз себя проклинаю за эти чувства. Потому что они неправильные. Их не должно быть! Но они есть, шварк меня раздери!

- Я… я тебя поняла, - она возвращается обратно на одеяло, собирается с духом и поднимает свой бездонный взгляд. – Нам надо как можно скорее добраться до острова и отправить меня домой. Думаю, это действительно очень жестокое испытание, которое ты должен пройти, не запятнав чести.

- Спасибо, - мой голос дрожит. – Спасибо, что поняла.

- По…пожалуйста, - она отворачивается, что-то ищет. – Где мой фотоаппарат?

Диана

Если вчера боль была неожиданная и острая, то сегодня она тупая и безысходная.

Безумно жаль Амана, ещё сильнее жаль его жену и не родившегося ребёнка. Как я умудрилась нарисовать Айру? Понятия не имею! Я вообще плохо помню, как это делала.

А ещё мне жаль себя. Гораздо меньше драконов, но все равно очень. В груди поселилась тупая игла, которая, вроде бы и колет не сильно, но и не даёт нормально дышать.

Что я ещё могла ему сказать, какое решение принять? Конечно, мне надо уходить. Его взгляд, с одной стороны полный страсти, с другой, невероятной боли от осознания того, что он предаёт любимую, пусть и давно погибшую. Он выворачивает душу.

Как же сложно этим драконам! Кто придумал такое издевательство, что когда умирает один из супругов, за ним сгорает второй? А, точно, Драконий Бог, чтоб его черти драли! И ведь именно он использовал меня вслепую, чтобы насолить Аману, а на меня наваждение наводил, точнее, наводит до сих пор, потому что, несмотря на всё я…

Нет, прочь эти мысли! Они лишние! Надо взять себя в руки, долететь до острова и уйти отсюда. Да, потом я буду очень долго зализывать свои раны, но так будет правильно, так будет честно. Осталось только фотоаппарат найти, и я готова.

- Он должен быть в пещере на камне – я вчера прибрал, чтобы не повредить, - Аман вскакивает, идёт за камерой.

Не могу глаз от него отвести. Пусть, хотя бы так, напоследок, пока он не видит. Он ведь в этом не участвует? Значит, никого не предаёт. А я никому ничего не должна. Так-то!

Собираю одеяло, надеваю на шею шнур – Аман уже принёс камеру, делаю вид, что всё нормально. Тут же, словно только того и ждал, появляется элементаль.

- Вижу, вы уже готовы, - он вновь поражает моё воображение своей немыслимой формой.

- Да, пора выдвигаться, - киваю я. – Только нужны верёвки, чтобы я не упала.

- Лучше ремни, - элементаль швыряет на землю целый ворох кожаных ремней, похоже, это снаряжение, которым пользуются наездники драконов. Совершенно не понятно ни откуда он это вытащил, ни где вообще мог взять столь специфический предмет. – Магнус в закромах нашёл, просил передать, если понадобится.

От последних слов Аман сплёвывает и идёт в пещеру. Видимо, чтобы остыть от намёка на то, что могло бы быть другое решение.

Нет, уж я-то точно знаю, что оно невозможно. А если и возможно, то в корне неверно.

Ирония в том, что я очень ценю эту его стойкость. Она говорит, что он – дракон слова и чести. Он не хочет предавать свою пару, какие бы соблазны не подкидывали ему Боги. Точнее Бог. Да, мне безумно больно расставаться с ним, но… будь я на месте Айры, я бы им гордилась. И любила бы до скончания времён.

Задумавшись, не замечаю, как Аман выходит из пещеры и протягивает мне горсть драгоценных камней.

- Вот, хочу отдать их тебе.

- Зачем? – отшатываюсь, глубоко задетая за живое. – Я похожа?..

- Стоп! – Он берёт меня за плечи и слегка встряхивает. – Я не знаю, что ты там себе подумала, но это не так. Я просто хочу отдать их тебе, потому что они мне не нужны. Я с ними скоротал время, пока шлифовал – не более.

Я ничего не могу с собой поделать. Знаю, что нельзя, но впитываю в себя его прикосновения, ловя моменты блаженства. Короткие, но такие горячие. После такого даже драгоценные камни воспринимаются как-то проще. Хочет подарить? Пусть его, буду на них любоваться.

- Ладно, только мне их некуда положить пока.

- Тогда позже отдам, - убирает их в карман. Перекидывается.

Ремни ложатся на него, как так и были. Он морщится, шевелит крыльями, приноравливаясь, ему явно не нравятся ощущения.

- Только ради тебя я готов это терпеть, - выдаёт он, наконец. – Забирайся.

И вытягивает крыло на манер трапа.

Я всегда боялась высоты. Я и сейчас её боюсь, но как-то по-другому. Нет выхода, поэтому и настраиваться легче. Да и после последних потрясений всё кажется нипочём, лишь бы это помогло решить проблему.

Забираюсь, сажусь туда же, куда вчера садился Магнус, застёгиваю пряжку страховочного ремня – в ней довольно просто разобраться – и выдыхаю.

- Полетели.