— Сделай еще глоток, птичка моя, — вливаю в Рани отвар, приготовленный Кали.

Есть полноценно твердую пищу девушке пока нельзя, так что я полностью сейчас полагаюсь на демоницу.

— Всё, — коротко говорит моя девочка и отворачивает голову.

Больше никак на меня не реагирует. С тех пор, как она пришла в себя, только и смотрит либо в потолок, либо в стену. И это угнетает и безумно сильно тревожит. Но есть кое-что еще хуже.

— Как она? — спрашивает Алиандр, слегка сжимая мое плечо в моральной поддержке.

— Я не чувствую зверя в ней, — печально впервые признаю это вслух.

В тишине раздается только тиканье часов. Молчание прерывается другом только спустя полчаса.

— У меня есть знакомый шаман, пусть взглянет на нее, — говорит утвердительно, но на самом деле это предложение.

Не могу и не желаю от него отказываться. Другого выхода не вижу.

— Зови, — киваю и подхожу ближе к паре.

Глажу ее щеку, но никакой реакции так и не следует. Сжимаю кулаки и стискиваю челюсть, впервые за долгое время чувствую себя абсолютно беспомощным, ничем не могу помочь самой важной женщине в моей жизни. И это хуже всякой агонизирующей боли, любой раны, сильнее даже ненависти к себе за то, что допустил подобное.

— Будь готов, что…, - друг не договаривает, пару минут стоит надо мной, а затем бесшумно выходит.

Мне не нужны его слова, я и без него понимаю, что все очень плохо. И оттого глубже и яростнее мое желание уничтожить Орден. Последующие сутки я снова наблюдаю, как моя истинная механически ест и пьет то, что я ей даю, позволяет себя мыть, но сама инициативы не проявляет. Словно она не живая и не мертвая. Шаман пребывает к вечеру. Лет шестидесяти, с полностью седой головой, лицо испещрено морщинами и оспинами. Но энергетика не излучает агрессии, а оттого мой собственный зверь молчит, лишь продолжает скулить и порыкивать, безуспешно зовя свою драконицу. Но та не откликается на первобытный зов.

— Расскажите вкратце, что именно произошло, — говорит мне старик и присаживается на стул в середине комнаты.

Он прикрывает глаза, но слушает меня внимательно. Я говорю практически все, скрыв только факт принадлежности ее к роду Златокрылых. Ни к чему посторонним подобная информация.

— Странно, — изрекает шаман, а затем встает и подходит к лежащей на кровати безучастной ко всему девушке, совершает над ней какие-то пассы руками, — возьмите девушку и положите в центр комнаты.

Я следую его указаниям, поднимаю ее вместе с матрасом. Не позволю лежать ей на холодном полу.

— Отойдите, — говорит мне мужчина, но я делаю только пару шагов, готовый всегда придти ей на помощь.

Все инстинкты вопят, что я должен взять и улететь с ней домой, в Небесный Лог, но боюсь, что в таком состоянии ей может стать только хуже. Шаман в это время закатывает глаза, держа в руках какой-то пучок охваченных огнем трав, от которого исходит неприятный аромат. Морщусь, но стойко терплю. Он читает какие-то заклинания, входит в транс и водит над Рани ладонями. В какой-то момент мне кажется, что в дыму, который заполнил все помещение, я вижу силуэт дракона, но все быстро исчезает.

— Драконица жива, — резко открывает глаза старик, смотрит мне пристально в глаза, словно в душу заглядывает и нутро наизнанку выворачивает.

Облегченно выдыхаю, но настороженно жду его дальнейших слов.

— Но что-то сдерживает ее, не давая вырваться наружу, — хмурится он, казалось, и сам не понимая причин происходящего, — могу сказать одно. Это не результат ритуала, это что-то из разряда драконьей магии. Вы точно уверены, что ничего больше не происходило?

Сердце на секунду замирает, а затем разгоняется до предела. Мысли в голове мечутся хаотично, складываясь в события последних дней, но проблема в том, что ничего подозрительного я не могу припомнить.

— Уверен, — нехотя подтверждаю, разочарованный этим.

Ведь будь еще какая причина, всяко было бы легче. Тогда и устранить проблему было бы проще. А так…Это тоже самое, что тыкаться вслепую.

— Никто на материке не в силах ей помочь, — говорит мне напоследок шаман, встает с колен и кидает взгляд на девушку, — здесь нет специалистов по вашей расе, так что сами понимаете…

Многозначительно молчит, а после уходит, бесшумно ступая по деревянному полу.

— Повредит ли ей путешествие? — спрашиваю, пока он не успел уйти.

— Нет, — коротко отвечает и исчезает за дверью.

Я подхватываю девушку и кладу обратно на кровать.

— Прости меня, милая, — прислоняюсь лбом к ее лбу, — я не должен был подпускать к тебе Раису. Все это моя вина, и я ее исправлю. Обещаю тебе, родная.

Сжимаю ее ладонь, целую, укрываю одеяло и выхожу следом за мужиком. Шаман прав, выбора нет.

— У меня к тебе просьба, Алиандр, — мрачно становлюсь рядом с демоном, — вместо себя я пришлю Эла, введи его в курс дела подробней. Мы уезжаем на рассвете.

Друг прикрывает глаза и кивает.

Придется какое-то время ларцу побыть в руках Ордена.