«Чего я ещё не знаю о тебе, отец?», — пронеслось моей голове. День подошёл к концу так же незаметно, как и наступило следующее утро. Голова раскалывалась от пережитых мною событий вчерашней давности.

На часах было около девяти, когда я поднялась с кровати и, приведя себя в порядок, спустилась вниз. В гостиной сидела Мэйз. Она что-то читала в своём планшете.

— Доброе утро, Мэйз.

— Ах, это ты… — она зевнула, махнув рукой. — Утро в нашей семье начинается в восемь, милочка.

— Что с тобой не так? — Я села напротив неё. Женщина сузила глаза и непонимающе мотнула головой.

— Что?

— Почему ты так ненавидишь меня?

— Я тебя не ненавижу, Рикарда. — Она тихо рассмеялась. — Просто ты литая копия своей матери.

— Что плохого в том, что я похожа на маму? Во мне течёт кровь вашего сына.

— Но в тебе течет кровь и Виктории. Знала бы ты, через что мне пришлось пройти, после того, как она вошла в нашу жизнь.

Меня передернуло от её слов. Озлобленная и обиженная вскочила с места, вырвала из рук её планшет, отбрасывая его в угол дивана. Женщина вытаращила на меня свои испуганные глаза, но не проронила ни слова, ожидая моих последующих действий.

— А знаете ли вы, семейство Ричардсон, сколько мне пришлось пройти до недавнего момента? Сколько ссадин и царапин я замазывала, в надежде, что никто не узнает о них? Сколько я молила бога, чтобы он услышал и послал мне спокойствие? — Я приблизилась к ней ещё. Женщина с замиранием сердца смотрела мне в глаза. — А знаешь, чьих это было рук дело? Фрэнка Ричардсона.

— Твой отец стал таким не просто так, Рикарда. Все дело в твоей матери.

— Ни слова больше! Не смей говорить плохо о моей маме! Отец и её ненавидел больше всех. И то, что он выбрал её, а не вас, это ещё не значит, что виновата она.

— Убирайся вон! — Крикнула женщина, вскакивая с дивана. Её голос дрожал, выдавая волнение.

— И уйду, Мэйз. Только потому что мне противно находится в одном доме с женщиной, которая люто ненавидит собственную кровь!

Она застыла на месте. Её глаза смотрели сквозь меня, целясь скорее в своё прошлое. Потом, она слегка пошатываясь сделала пару шагов на меня. Её глаза закатились, и на выдохе она рухнула на ковер. Тут же прибежала служанка, я поспешила непослушными пальцами набрать скорую помощь. Вскоре подошли и другие члены семьи. Глория вилась около матери, что-то в суматохе причитая то ли плача, то ли заговаривая. Я стояла истуканом. У меня не было сожаления, что подобное случилось с моей родной бабушкой. Видимо, родная кровь просыпается только тогда, когда вы вместе изначально.

Дункан подоспел скоро. Стремглав влетев в дом, он тут же оказался около кровати матери. Его суровый взгляд прошелся по мне.

— Рикарда, на минутку. — Он позвал меня, и мы вышли в коридор. — Что произошло?

— Мы поссорились с бабушкой. — Мой безразличный голос заставил волноваться дядю ещё сильнее. — Она сказала, что я вылитая мать. А я запретила говорить её о маме плохо. Потом она прогнала меня. — Я смотрела в угол. — А я сказала, что мне противно жить там, где ненавидят собственную кровь.

Дядя помедлил, опустив голову. Потом покачав ею, он поднял на меня свой взгляд и простонал.

— Ох, детка, так сказала твоя мать, когда ушла вместе с Фрэнком из этого дома.

— Иронично. — Так же безразлично отозвалась я. Я посмотрела на родственника. — Но это не дает ей никакого права говорить так о маме.

— Есть новости об отце. — Он резко перевел тему. — Его вчера заметили снова в казино «Виктория».

— Надо связаться с Оливером. — Пробубнила себе под нос я. Дядя нахмурился и злобно ответил.

— Ни в коем случае.

— Почему?

— Потому что Оливер и есть тот человек из-за которого страдает твой отец сейчас.

— Что ты имеешь в виду?

Я изогнула бровь, недоверчиво всматриваясь в лицо Дункана.

— Это долгая история. — Он хотел было вернутся к матери в комнату, но я взяла его за локоть.

— А мы никуда не торопимся.

— Жди меня в моем кабинете. — Процедил сквозь зубы дядя и зашел в комнату.

Я зашла к нему в кабинет и наткнулась на множество разных фотографий. Детство, юношество, молодость… И везде они были вместе с отцом. Такие счастливые и дружные. Дункан пришлось спустя несколько минут. Я развернулась к нему и торопливо произнесла.

— Рассказывайте, мистер мафиози. — он усмехнулся.

— Ты и в правду вылитая мать. — Я закатила глаза.

— Если хоть раз ещё кто-нибудь об этом скажет, я за себя не отвечаю.

— Хорошо. Слушай. — Он начал свой рассказ нехотя и медленно, словно вспоминая прожитые им времена. — Несколько лет назад казино «Виктория» принадлежало твоему отцу. У него шли дела в гору до того момента, пока он и сам не стал играть. С начала на интерес, потом на желание, ну, а потом на деньги. Его не интересовало своё казино, ему хотелось сыграть по-крупному. И как-то раз мы с Фрэнком, в очередной раз в тайне от всех виделись в одном ресторане, и он мне предложил такую авантюру. Говорил, есть молодые бизнесмены, которые только оторвались от мамкиной юбки.

— Дай угадаю, Люциан?

— Нет, — он, пристально смотря на меня, ухмыльнулся. — Коэн тут не причем. Это были рожденные простыми работягами дети. И один из них оказался рыжий Оливер. Так вот, когда я спросил его в чем же дело состоит, брат ответил мне, что нужно всего лишь удачно надуть этих детей. Я нехотя согласился, думая, что это обычное развлечение, которое принесет нам пару сотен тысяч баксов на счет. Но в тот день, когда должен был осуществиться наш план, у меня в больницу попала Мелани — моя жена. Она была беременна вторым ребенком, и врачи говорили о преждевременных родах. Фрэнк пошел на дело один, а когда я ему позвонил, что сказал, что все прошло как по маслу. Я порадовался за брата, но спустя месяц мне снова позвонил Фрэнк и сказал, что Викторию зверски убили. — По моему телу пробежал холодок. Я снова вспомнила тот ужасный день. Маму, которую мне не показывали, убитого горем отца и лакированный черный гроб. — Вскоре я потерял связь с ним. И через полгода я узнал о том, что Фрэнк больше не является хозяином Виктории и что хозяин казино теперь Оливер.

— Оли убил мою мать?

— Этого я не знаю, Рикарда. Об этом может знать только отец. — Он замолчал, наполняя комнату