Тарасов посмотрел на нее так, что она сжалась, весь его вид говорил о том, что он в недоумении: неужели вы, дорогуша, меня пригласили сюда, чтобы рассказать мне весь этот бред?

– Нет-нет… Денис Витальевич, скажите мне, пожалуйста, Виктор действительно собирается развестись со своей женой или же говорит мне об этом, чтобы просто меня успокоить? Ведь развод для такого человека, как Виктор, не такое трудное дело. С помощью денег можно горы свернуть, не то что развестись.

– Успокойтесь, Клара, мы действительно делаем все возможное, чтобы ускорить этот процесс.

– Но что там нужно делать?

– Я не имею права разглашать все подробности, но скажу самое главное: мы стараемся сделать так, чтобы избежать радела имущества, понимаете? А это, поверьте мне, довольно непростое дело. И надо предусмотреть все риски.

– Он так расхваливает вас, Денис, я сама слышала, как он говорил о вас с кем-то по телефону, – сочиняла Клара на ходу, стараясь расположить адвоката к себе, – что не могу себе представить ситуацию, при которой вы со своими мозгами не могли бы составить правильные бумаги.

– Хорошо, я скажу вам честно: в банковских документах перепутали фамилию Эммы Евгеньевны, там есть расхождение с тем, как записано в ее паспорте. Вернее, нет, не так. Наоборот, в паспорте жены есть расхождения с ее свидетельством о рождении. Словом, все эти ошибки следует исправить, и только после этого мы отвезем Эмме Евгеньевне документы на подпись. Вот и все! Но не могу же я повлиять на работу паспортного стола! Поэтому ждем-с!

– Ах вон оно что! Ну тогда ладно. Вы меня прямо успокоили.

– Не переживайте, все будет хорошо. Виктор Владимирович оформит развод, Эмма Евгеньевна уедет в свою деревню, а вы станете Кларой Александровной Финягиной.

– Вы полагаете? – Растроганная Клара едва сдерживала слезы. – Ну хорошо. Вы уж извините, Денис Витальевич, что я побеспокоила вас.

– Ничего. Я все понимаю.

Допив свой кофе, Тарасов распрощался с Кларой и ушел, заплатив по счету. Клара не спеша допила чай, вышла из кафе, нашла на парковке перед бизнес-центром автомобиль Виктора и попросила водителя отвезти ее в кондитерскую.

Глава 16

15 января 2023 г. Из дневника Эммы Ф.

«Я не сразу поняла, что своим ночным бредом подписала Виктору смертный приговор. Сейчас, когда я пишу эти строки, я понимаю, что мой дневник может оказаться после смерти мужа в руках следователя, а потому прошу понять меня: я не заказывала Виктора. Просто человек, который ночью задал мне провокационный вопрос и попросил назначить его палачом, воспользовался моим сонным состоянием и добился от меня разрешения на убийство.

Конечно, не так-то просто убить человека, я это хорошо понимаю, но, с другой стороны, что я вообще знаю об этом мальчике, кроме того, что он не ладит со своими близкими, раз рискнул забраться в чужой дом? Конечно, уже один этот поступок говорит о его личности.

С одной стороны, я бы назвала его трусом, ведь он скрывается от мобилизации, но с другой – разве трус смог бы преодолеть все свои страхи и, приставив лестницу к окну второго этажа обитаемого, я повторяю – обитаемого, дома, залезть туда?

У вас, господин следователь, может возникнуть вопрос: а почему он не залез в необитаемый дом? Почему не спрятался в более скромном доме в этом же поселке, тем более что здесь у нас полно запертых на зимнее время дач. И дачи все не курятники, а нормальные, добротные теплые дома, везде есть, помимо электрического или даже газового отопления, камины, а в сараях практически у всех домовладельцев имеется запас дров.

И вот тут, господин следователь, я и сама задаю себе этот же вопрос: а что, если этот дом был выбран Сергеем не случайно? Что, если он вообще был подослан ко мне моим мужем? Ведь чтобы выяснить, какое из окон нашего дома не заперто, нужно как минимум их все проверить! То есть сначала проверить все окна на первом этаже, плюс стеклянную дверь, выходящую на террасу и в сад, потом по лестнице подняться ко всем окнам подряд, пытаясь открыть их, и вдруг (о чудо!) найти незапертое окно!

Вот интересно, и как же это Соня могла, подготавливая дом к зимовке и отмывая окна, не запереть его? Вы, я считаю, господин следователь, вы подумали сейчас так же, как и я: это окно кто-то подготовил, открыл. И не факт, что Сергей вообще поднимался по лестнице и забирался в дом через окно. Он мог спокойно войти в дом, который ему открыл Виктор. Мало ли было таких ситуаций, когда я отсутствовала? Распродавая вещи, я время от времени уезжала, чтобы встретиться с покупателем где-нибудь на станции метро или в торговом центре, чтобы только не назначать встречу у себя дома. И вот в те дни, когда меня подолгу не было дома, Виктор мог спокойно спланировать весь этот спектакль с Сергеем. Тем более что тема мобилизации была у всех на слуху, и можно было просто подогнать историю появления в доме наемного убийцы к теме дезертирства. И Виктор, хорошо зная меня, мою глупую доброту (иначе и не назовешь мое легкомыслие), мог без труда спрогнозировать развитие событий.

Я обнаруживаю в доме Сергея, жалею его, кормлю, позволяю ему жить в доме сколько захочется (вернее, до первого февраля), потом, само собой, влюбляюсь в него (получается, у Сергея было задание соблазнить меня), после чего он решает освободить меня от мужа-тирана и выставляет меня как заказчика убийства, а потом…

А потом он возвращается ко мне, падает мне в ноги, плачет и признается в том, что не смог убить мужа. Что он вот такой – бедный, ранимый, потому и в армию не может идти, не то чтобы убивать.

И тогда я, преисполненная самых теплых чувств и радостная оттого, что никакого убийства совершено не было, проникаюсь к этому мальчику еще более сильными чувствами. И настолько уже доверяю ему, что полностью теряю бдительность. И вот, когда нахожусь в таком состоянии, мой любовник убивает меня.

Не