Как выяснилось, сегодня в центре Москвы проходит какая-то международная конференция, посвященная противостоянию неживой угрозе. Посетить ее собирались делегации из почти сорока стран, а потому нас всех направили туда в качестве усиления. Ну вот, блин, отдохнули…

И ладно бы сюрпризы на этом закончились, так ведь нет! По приезду в опорный пункт, оказалось, что мы должны присутствовать непосредственно на мероприятии, прямо среди гостей и участников. Только с пустыми «Косами» без боекомплекта и в задраенных на программном уровне ИК-Б. И что, мать твою, за усиление такое?!

Собственно, именно на эту тему я и возмущался, пока мы с Изюмом и Умаром изображали из себя суровых стражей, бестолково тусуясь на огороженной территории бизнес-центра.

— Ну и на кой хрен нас дернули? — ворчал я, сверху вниз глядя на толпу проходящих мимо зевак. — Если организаторы ждут нападения, то чем мы его отбивать должны? Голой задницей?!

— Молодой ты еще, Факел, — снисходительно усмехнулся в микрофон Виноградов. — Не понимаешь, что происходит…

— А ты прям понимаешь? — недовольно огрызнулся я.

— А то… хочешь, тебе на пальцах разложу?

— Ну попробуй.

— Короче говоря, мы здесь для понтов стоим. Сечешь?

— Э-э-э… в смысле?

— На коромысле!

Напарник собирался продолжить мысль, но примолк, потому что мимо нас прошла группа гостей, беззастенчиво разглядывающих наши фигуры. Трое мужчин в строгих деловых костюмах и пара сопровождающих их дамочек, разодетых спутникам под стать. У каждого из них на шее висели карточки-пропуски участников конференции, поэтому они вполне могли оказаться делегатами других государств, с которыми нам строго-настрого запретили контактировать. Для всех приезжих инквизиторы должны оставаться немыми истуканами, наглухо игнорирующими любые попытки заговорить. Гиштап на этот счет очень красноречиво выразился. «Даже если вам на ноги ссать будут, стойте и не дергайтесь!» Вот мы и не дергались.

Но я уж надеюсь, до таких крайностей не дойдет. Потому что любому наглецу, вздумавшему провернуть подобное, я пипку-то вырву. Не посмотрю ни на какие статусы, регалии и предписания.

— Настоящая охрана сейчас стоит за периметром, — возобновил беседу спецназовец, когда иностранцы, нафотографировавшись с нами, будто с Микки-Маусами в Диснейленде, отправились дальше. — Вот у них и стволы не пустые, и менты с вояками в подкреплении. Снайпера каждый угол пасут, техника по переулкам запрятана, на случай кипиша. А все свободные инквизиторы, мы в их числе, здесь клювами щелкаем просто для статуса толстожопых депутатов.

— Но зачем это все нужно? — недоуменно спросил Умар, подключаясь к обсуждению.

— Понты дороже денег, Сынок, — с какой-то непонятной горечью поведал Макс. — Знал бы ты, сколько жизней отдали молодые ребята за то, чтобы раскормленная скотина в пиджаке сохранила лицо и репутацию…

— Уж проще было б тех же полицейских в ИК-У нарядить и тут выставить, — буркнул новичок. — Внешне они от боевых костюмов не отличаются, а для приезжих так и тем более разницы не будет.

— Э, нет, малой, снова не угадал, — покачал шлемом Изюм. — Потому что помимо имиджевого, есть и другой аспект. Нам сейчас указывают наше истинное место.

— Это ты к чему? — не понял я соратника.

— К тому, что мы с вами цепные псы, — терпеливо пояснил Виноградов, будто разговаривал с неразумными детьми. — А собаки, особенно дрессированные и обученные, должны исполнять любые команды молча, а не задумываться об их целесообразности.

— Да они охренели что ли совсем?! — возмутился Умар, повышая голос. — У нас что, других занятий нет?!

— А вот этого не надо, Сынок, — крестообразный визор шлема Изюма обратился в сторону новобранца. — Если пес перестает слушаться, начинает скалить зубы и рычать на хозяина, то его усыпляют. И будь уверен, с нами, в случае неповиновения, произойдет то же самое, потому что инфестатов боятся гораздо сильнее, чем любую бешеную собаку.

— Если боятся, то зачем притащили на это тупое сборище? — скептически поинтересовался Салманов.

— Я ж тебе говорю, понты! — упрямо повторил Макс. — Наши власти задались целью показать всем участникам форума свою крутость, сечешь? Чтоб эти приезжие чинуши и их холеные спутницы могли пройти мимо тебя, меня или Факела, ощутить запах плохо смытой крови и застарелого пожара. Чтобы пощекотали себе нервишки, представляя, что под этими доспехами стоят настоящие инфестаты, способные убить их одним лишь всплеском некроэфира.

— Вряд ли они знают, что Россия нанимает на службу одаренных, — с сомнением покачал я головой.

— Уж поверь, — с непоколебимой убежденностью возразил напарник, — кому надо, тот знает! Сейчас на этой конференции решается судьба такого количества бабла, что половину мира скупить можно. Лидеры сотен стран напуганы и обескуражены раскручивающимися масштабами неживой угрозы. Поэтому мы лишь напоминание о том, что даже диких волков удается приручить. Грубо говоря, дешевая реклама, сечешь?

— Что-то увлекся ты со своими аналогиями про собакообразных, — подколол я сотоварища. — То псы, то волки…

— Ну извини, Факел, — ядовито откомментировал отставной спецназовец, — я тебе не поэт. По сути моего мнения есть возражения?

— Я стараюсь не касаться политики, — признался я, не желая развязывать жаркий спор, — поэтому нет.

— Мы уже часть политики, — выдал Изюм. — И чем раньше вы это поймете, тем лучше для вас.

* * *

К моей огромной радости, задерживать нас после окончания этой конференции не стали. Едва только степенные господа соизволили покинуть правительственный бизнес-центр, как всех инквизиторов, задействованных в тупой профанации, распустили по домам. И хоть я не разделял мнения Виноградова, которое он нам озвучил, но сам факт, что мне пришлось участвовать в подобной показухе, изрядно меня подбешивал. Я в самом деле разозлился на всех, начиная от комбата и руководителя ФСБН, заканчивая министрами и приезжими делегатами.

Нет, ну они совсем что ли говна объелись?! Заставлять боевых офицеров бродить среди этих откормленных рож только для того, чтобы произвести нужное впечатление. Серьезно?! А может лучше дать нам нормально отдохнуть перед дежурством, или они думают, что мы железные?! Что кровь и смерть, которые постоянно окружают инквизиторов, никоим образом на нас не сказываются?! Что десятки дыр и ожогов на наших шкурах это ерунда, недостойная даже упоминания?! Иной раз начинает казаться, что мы и в самом деле бесправные собаки, которых натаскивают на врага. Сегодня ты грудью бросаешься на упырей и умертвий, и тебя треплют по холке. Хвалят и швыряют кость со своего стола. А завтра ты сдохнешь, и о тебе забудут. Заведут взамен новую послушную шавку, которая с точностью повторит твою судьбу. И так до бесконечности. Сука, как же меня это раздражает…

Доведенным до автоматизма движением я выхватил из поясного кофра упаковку жвачки, забросил две подушечки в рот и принялся работать челюстями. Ледяной торнадо постепенно раскрутился на языке, набирая обороты и пронзая холодными иглами череп, а потом я представил, как он неуклонно промораживает всю мою злость. Фу-ух, вроде отпустило. Странно, раньше подобных приступов у меня не было. По крайней мере, не по такому поводу. Неужели дар ищет ключик к моему самообладанию? Блин, а ведь и не сказать, что безуспешно… Надо с этим что-то делать, с мозгоправами хотя бы поболтать.