Ивашутин сделал себе очередную отметку в книжечке и ответил:

— Хорошо, за оставшиеся две недели до пленума мы проведём соответствующую работу.

— По Украине вам поможет Щербицкий, договорённость с ним имеется, а вот в Закавказье к сожалению на помощь властей рассчитывать не придётся…

5 апреля 1985 года

Сообщение на первой полосе газеты Правда:

4 апреля 1985 года на Пленуме ЦК КПСС с отчётным докладом выступил Генеральный секретарь ЦК КПСС Виктор Васильевич Гришин. Доклад назывался «О созыве очередного 27 съезда КПСС и задачах, связанных с его подготовкой и проведением». В прениях по этому вопросу выступили товарищи Романов Г.В., Председатель Совета министров СССР, Щербицкий В.В., первый секретарь ЦК Компартии Украины, Кунаев Д.А., первый секретарь ЦК Компартии Казахстана, Зайков Л.Н., первый секретарь Ленинградского обкома КПССС, Месяц В.К., министр сельского хозяйства, Климченко Е.И., слесарь-инструментальщик ПО «Минский тракторный завод», Федосеев П.Н., вице-президент Академии наук СССР.

Пленум принял постановление по докладу В.В.Гришина, в котором назначил дату открытия 27 съезда КПСС на 25 февраля 1986 года.

Пленум также рассмотрел ряд организационных вопросов. Пленум избрал министра обороны СССР С.Л.Соколова кандидатом в члены Политбюро, а В.П.Никонова секретарём ЦК КПСС. Пленум удовлетворил просьбы товарищей Горбачёва М.С., Шеварднадзе Э.А. и Чебрикова В.М. об освобождении их от занимаемых должностей по состоянию здоровья.

На этом Пленум ЦК КПСС закончил свою работу.

— Удивительно гладко всё прошло, — сказал Гришин на импровизированном совещании с Романовым, Щербицким и Кунаевым, — я думал, что будет сложнее…

— Не те времена, Виктор Васильевич, — поморщился Романов, — сейчас не 37 год и не 53-й… и даже не 64-й. Научились цивилизованно всё проводить.

— Статья в Штерне очень вовремя появилась, — заметил Щербицкий, — признайтесь, Григорий Васильевич, это ведь ваша была ответка на сервиз из Эрмитажа?

— Да за кого вы меня принимаете, — картинно возмутился Романов, — просто досужий журналист по фамилии Кухинке раскопал некоторые факты, а я тут совершенно не при чём.

— Кухинке-Кухинке… — задумался Кунаев, — я где-то слышал такую фамилию…

— Не напрягайтесь так, Динмухаммед Ахмедович, — помог ему Гришин, — это тот самый датский профессор из фильма «Осенний марафон».

— Точно, вспомнил, — обрадовался Кунаев, — кудрявый такой и в очках.

— А по совместительству он еще и корреспондент журнала Штерн в Москве. Но давайте уже о делах поговорим, товарищи, — призвал собрание к порядку Гришин. — На первом месте у нас вопрос по Комитету госбезопасности, нехорошо его надолго без первого лица оставлять.

— А кто замещает Чебрикова? — спросил Щербицкий.

— Тот, кому и положено по должности — первый заместитель Цинёв Георгий Карпович, — ответил Гришин.

— Он ведь немолодой, — заметил Романов, — к тому же за ним тянется шлейф доверенного лица Леонида Ильича… и характер у него сложный, люди говорят, что он неумён и склонен к пустым интригам.

— Я тоже такое слышал, — добавил Щербицкий, — Григорий Васильевич, у вас есть предложения по этой кандидатуре?

— Да, конечно, — быстро отреагировал Романов, — мы с Виктором Васильевич уже пару раз обсуждали эту тему — есть такой директор института востоковедения Примаков, знаете наверно?

— Не очень подробно, но знаю, — ответил Щербицкий. — Во время шестидневной войны арабов с евреями он хорошо отметился.

— Да, — согласился Романов, — его переговоры с лидерами противоборствующих сторон сильно помогли исправить дело. Кроме того, он на короткой ноге с Саддамом Хуссейном, например, и с Ясером Арафатом. Очень полезный человек в разведке, на мой взгляд — а какие будут ваши мнения?

— Я не возражаю, — по очереди сказали Кунаев со Щербицким, а Гришин просто кивнул головой.

— А с Цинёвым что будем делать? — уточнил Кунаев.

— Моё мнение — ничего с ним не надо делать, — ответил Романов, — пусть работает на своём месте, старый конь, как говорит пословица, борозды не испортит.

— Но и глубоко не вспашет, — закончил пословицу Гришин, — решено, Цинёв пока остаётся замом. А что насчёт Горбачёва и Шеварднадзе?

— Хорошо бы их послами отправить куда-нибудь подальше, — предложил Романов. — В Южную Америку например. Пусть потрудятся на благо советской дипломатии.

— Решено, — стукнул ребром ладони по столу Гришин, — по кадровым вопросам мы кажется закончили обсуждение, давайте теперь о главном…

— Об экономике? — спросил Романов.

— Да, именно о ней… с нашей экономикой надо что-то делать… вот данные ЦСУ за прошлый год — рост ВВП всего на полпроцента, тогда как в США все четыре. Сельское хозяйство стагнирует, зерна за границей мы всё больше и больше закупаем. Отечественная продукция имеет дурную славу в народе, все предпочитают импорт, а это в корне неправильно.

Глава 18. И о медицине

— Ещё один маленький кадровый вопрос не обсудили, — сказал Романов. — Медицинский.

— На Евгения Ивановича намекаете? — спросил Гришин.

— Да, на него… начальника 4 управления при Минздраве надо поменять. Слишком уж сильно он стал влиять на принятие важных государственных решений.

— Поясните? — попросил Щербицкий.

— Леонида Ильича кто на барбамил подсадил? Константина Устиновича кто отключил от искусственной вентиляции лёгких, а до этого прописал лечение в непрофильном санатории? Да и со смертью Юрия Владимировича далеко не всё ясно…

— Так может запустить расследование? — спросил Кунаев, — по всей форме…

— Думаю, это лишнее, — скривил губы Романов, — уж слишком явные аналогии с печально известным делом врачей вылезут — зачем нам это надо? А вот сменить руководство в 4 управлении наверно стоит… там прекрасные специалисты в заместителях засиделись — Шпаков, Константинов, Тихомирова. А Чазову давно пора на пенсию.

— Согласен, — коротко бросил Гришин, — я имел дело с Тихомировой — предлагаю её поставить главной. Ну а теперь всё же перейдём к экономике. Григорий Васильевич, я знаю, что вы подготовились к этому вопросу — давайте свои предложения.

— Да, действительно я готовился, Виктор Васильевич, — ответил Романов, — и вот краткая выжимка из моих изысканий… надеюсь все помнят, что такое НЭП? — и он обвёл взглядом окружающих.

— Помним, конечно, вы не останавливайтесь, Григорий Васильевич, — благожелательно улыбнулся Щербицкий.

— Так вот, Ленин не просто же так объявил