норманн вначале хотел получить от других вождей гарантию: если город удастся захватить, то его отдадут под его власть. Княжеский совет в полном составе, за исключением Раймунда Тулузского — давнего недоброжелателя Боэмунда, согласился с его притязаниями. Стоит отметить, что Стефан Блуа, чувствуя, что падение Антиохии неизбежно, отправился со своей свитой в Европу. В ту же ночь крестоносцы, сделав вид, что снимают осаду, под покровом темноты вернулись к городским стенам и проникли в одну из башен, вход в которую открыл Боэмунду предатель. Вскоре город пал; но, когда Кирбога наконец добрался до Антиохии, уже сами крестоносцы оказались в осаде. Однако, найдя под полом одного из городских храмов «святое копье», которым легионер когда-то пронзил распятого Христа, они воодушевились и совершили смелую вылазку. В результате сарацины ретировались.

Поскольку продолжение похода на Иерусалим в условиях начавшегося жаркого лета было признано невозможным, армия крестоносцев осталась в Антиохии. Выход был назначен на 1 ноября — День всех святых. Тем временем между рыцарской знатью началось своего рода состязание в захвате земельных владений. Первым такой рискованный, но успешный шаг предпринял Балдуин Булонский, основавший первое латинское государство, графство Эдесское, в Месопотамии (северо-восточнее Антиохии). Прибыв в Эдессу всего с восьмьюдесятью рыцарями, он был благожелательно принят местным армянским властелином Форосом, который усыновил графа, чтобы сделать наследником. Форос с его монофизитскими взглядами не был популярен среди горожан, и уже месяц спустя — возможно, не без участия Балдуина — он был смещен и убит, а его место занял приемный сын.

В июле в Антиохии вспыхнула эпидемия чумы, а в августе от нее погиб преподобный Адемар Монтейльский. Будучи папским легатом и духовным вождем похода, он обладал мудростью и талантом примирять врагов, потому успешно улаживал конфликты между задиристыми и тщеславными вельможами. Спасаясь от чумы, многие из них бежали из Антиохии, в результате нравы среди оставшихся в городе крестоносцев заметно упали. Давняя вражда между герцогами Боэмундом и Раймундом привела к открытому противостоянию между провансальцами и норманнами; излюбленной насмешкой последних стало заявление, будто «святое копье» — всего лишь грубая подделка.

Вернувшись в сентябре в Антиохию, герцоги написали письмо папе Урбану II с просьбой лично возглавить продолжение крестового похода. Тем временем прошел контрольный срок — праздник Всех Святых, — но дело с места не двигалось. Наконец Раймунд согласился уступить Антиохию Боэмунду при условии, что тот примет участие в захвате Иерусалима.

Боэмунда это устроило, но, похоже, остальных вождей охватила настоящая апатия. Продолжение похода изо дня в день откладывалось. Завоевательные авантюры вождей в соседних странах только поднимали боевой дух христианского ополчения, стремившегося исполнить свой обет. Когда же наступила осень, то поход был снова отложен под предлогом позднего времени и зимних дождей. И только ропот и недовольство рядовых участников заставили вождей избрать Раймунда Тулузского своим командующим и возобновить военные действия.

Армия крестоносцев вышла из Антиохии 13 января 1099 года и направилась на юг — по узкому коридору между горной грядой и Средиземноморским побережьем. Большинство местных эмиров, предпочитая не связываться с ордами «ужасных франков», не оказывали им особого сопротивления. Наиболее могущественные из мусульманских правителей — в Дамаске, Алеппо и Мосуле — лишь выжидали и внимательно наблюдали за пришедшими: они не испытывали желания помогать египетским халифам из рода Фатимидов, чьи войска годом раньше в очередной раз оккупировали Иерусалим.

Наконец 7 июня 1099 года войско крестоносцев разбило лагерь под стенами Священного града. Хотя Иерусалим уступал по размерам Антиохии и почти не играл политической роли, тем не менее он являлся хорошо укрепленным бастионом еще со времен императора Адриана, заново отстроившего все крепостные сооружения. Правившие здесь византийцы, Омейяды и Фатимиды, постоянно усиливали его оборонительную мощь, а Ифтихар, мусульманский правитель из династии Фатимидов, неплохо подготовился к нашествию крестоносцев. Все христиане — но не евреи — были изгнаны из города. Все цистерны были заполнены водой, созданы огромные запасы еды. Вместе с тем все источники вне города либо засыпали, либо отравили. Около оборонительных укреплений разместили арабские или суданские войска, и из Египта ожидалось подкрепление.

Осознавая угрозу со стороны направленной к городу вооруженной подмоги, ощущая явный недостаток продовольствия и воды и не располагая тяжелой осадной техникой для взятия крепости — передвижными башнями и стенобитными машинами, крестоносцы не без оснований решили, что долгая осада обречена на неудачу. Только треть из тех, кто двумя годами раньше покинул Европу, осталась в живых. Не считая невооруженных богомольцев, женщин и детей, в строй могли встать лишь около двенадцати тысяч пехотинцев и менее полутора тысяч конных рыцарей. Крестоносцы знали, что не могут рассчитывать на помощь византийцев: на самом деле император Алексей, вместо того чтобы послать войска, затеял за их спиной переговоры с египетским халифом.

В это время, будто посланные Божественным провидением, в покинутый мусульманами порт Яффа прибыли корабли из Англии и две генуэзские галеры. Они доставили продовольствие и необходимые для осадных машин и штурмовых башен гвозди, гайки, болты и другие приспособления. Танкред и Боэмунд с частью крестоносцев выдвинулись дальше в Самарию, надеясь отыскать там деревья для сооружения стенобитных устройств. Заготовленные бревна они доставили в лагерь на верблюдах. Генуэзские плотники тут же приступили к изготовлению передвижных башен, катапульт и штурмовых лестниц. Особенно впечатляли три огромные башни новой конструкции; в каждой из них было по три этажа: первый предназначался для рабочих, которые руководили движением, второй и третий — для воинов, которые должны были вести осаду. Эти перекатные крепости были выше стен осаждаемого города. На вершине каждой башни был подъемный мост, по которому можно было проникнуть в саму крепость.

Штурм Иерусалима начался 13 июля 1099 года. Первым под прикрытием штурмовой башни крепостных стен достиг отряд под командованием Раймунда Тулузского. Однако в этом месте обороной руководил сам комендант гарнизона Ифтихар, и провансальцам не удалось с ходу преодолеть крепостной вал. На следующее утро Готфрид Бульонский на такой же передвижной башне приступил к штурму северных укреплений, и уже к полудню его воинам удалось перекинуть мост с верхушки башни на городскую стену, откуда Готфрид вместе с братом Евстафием Булонским организовали решительную атаку. Первыми по мосту ворвались два фламандских рыцаря — Литольд и Гильберт Турнейские. Вслед за ними в пролом двинулись знатные крестоносцы из Лотарингии и Танкред со своими норманнами. Часть воинов Готфрид направил открыть городские ворота, тем временем Танкред мечом пробивал дорогу к Храмовой горе, которую мусульмане собирались превратить в укрепленный редут. Но своим стремительным натиском Танкред их опередил. Ворвавшись в мусульманский храм на горе, он