— Я звонил ей сегодня, как раз хотел тебе рассказать. Она говорит, в почтовый ящик положили конверт с адресом, ключом и запиской. Там была какая-то пафосная речь, что любовь всей ее жизни (это я) пал от чар мошенницы (это ты) и надо его (меня) спасать. Всё чистое, концов нет, отпечатков тоже. На камерах просто курьер, возник ниоткуда, пропал в никуда.

— Это может быть дело рук Лёши. Я говорила, у него руки длинные, но как это доказать? Нельзя же наказать невиновного человека, отдав журналистам на растерзание, — пожимаю плечами я.

— А я бы отдал. Правда последствия непредсказуемы.

— Я подумаю, — отвечаю я, обнимая его еще раз. — А теперь топай работать. Субординация.

А когда в конце рабочего дня я выхожу на улицу, чтобы захватить кофе в ближайшем кафе, меня ожидает очередной сюрприз.

Глава 31.

Я останавливаюсь с попытке выбрать, в какое кафе идти за кофе. Тут есть парочка хороших мест, в одном готовят чудесный тыквенный латте, а в другом не менее потрясающий лавандовый раф. В раздумьях, чего бы мне хотелось больше, я останавливаюсь на ступеньках и тут же вижу направляющуюся ко мне девушку. Я могла бы ошибиться, но не будет человек просто так целенаправленно идти прямо и смотреть мне в глаза, если просто прогуливается мимо.

Я немного напрягаюсь, в конце концов, Лёша многое сделал для того, чтобы расшатать мои нервы, почему бы им и сейчас не шалить.

На вид девушке лет двадцать, у нее светлые волосы, немного раскосые глаза и она вся, просто с ног до головы, бежевая. Внешность довольно экзотическая, слегка восточная, так что волосы точно крашеные. Зачем я это для себя подчёркиваю, интересно?

— Привет, Алиса. Я хочу, чтобы ты исчезла из жизни Лёши навсегда, — заявляет девушка, и я понимаю, что это та самая Анфиса.

Да что мне так на блондинок везет?

Она говорит довольно уверенно, явно заготовленную и отрепетированную заранее фразу. Голос приятный, да и на вид, если убрать мое раздражение, вполне симпатичная девушка, снять бы еще с нее снять этот бежевый аутфит. Хотя, может, это просто защитная реакция и он вполне хорош? Но меня не покидает чувство, что ее лицо просто в фоторедакторе вставили в этот наряд. Слишком уж эти вещи для нее блеклые… Лёша всегда был фанатом этого цвета на женщинах и вот, пожалуйста, ходячий результат. Еще и имена так похожи, Алиса, Анфиса, очень созвучно. Интересно, специально выбирал?

Это немного улучшает мое настроение, но раздражение никуда не девается

— А ты, видимо, Анфиса. Ну, не могу сказать, что рада познакомиться. Это, конечно, фантастическая наглость приходить ко мне, да еще и с такими просьбами. Но, вот что интересно, я и сама многое бы отдала, чтобы исчезнуть уже из его жизни. И даже пару недель ничего о нем не слышала. К счастью.

Анфиса выглядит удивленной и настороженной. Наверное, она должна бы вызывать у меня что-то посильнее раздражения, например обиду, ярость, желание вцепиться ей в волосы или хотя бы просто послать к черту. Все-таки, мой мужчина изменял мне с ней довольно долгое время, а я тогда его любила, планировала детей и замуж.

Но в итоге все, чего мне хочется — чтобы она забрала Лёшу и держала где-нибудь подальше от меня, даже если для этого его придется приковать наручниками к батарее. Очень соблазнительная идея.

— Я думала, ты хочешь его вернуть, — настороженно говорит мне девушка, хмуря брови и явно что-то прикидывая в голове. — Всё время где-то всплывает твое имя, какие-то фото на его телефоне. Ты говоришь мне правду?

— Нет, конечно! Мне же необходимо стоять и вешать лапшу на ушли любовнице моего бывшего, чтобы… чтобы что, подскажи?

Анфиса на секунду впадает в ступор, а потом как-то сдувается. Опускает плечи, выдыхает, ее брови становятся абсолютно круглыми, а лицо приобретает грустное выражение. Фантастика, расстроенная любовница, вот уж не думала созерцать такое.

— Я думала, это твои происки. А выходит, он сам не хочет от тебя отстать? — ее голос становится грустным и обиженным, как в плохой мелодраме, где второстепенная героиня, обычно злодейка, объясняет свои планы по завоеванию мира главной героине. Чтобы зритель точно все понял, и не пришлось анализировать, ведь это такая тяжелая умственная работа.

— Анфиса, я вообще не обязана с тобой разговаривать и что-то объяснять. Но, на этот раз, сделаю исключение. Я ушла от Лёши, потому что он тиран и диктатор, в тот момент я даже не знала, что он мне изменяет. Он стал портить мне жизнь, я попросила его этого не делать. В силу некоторых обстоятельств, он пропал с радаров, очень надеюсь, что навсегда. А теперь извини, меня страшно раздражает наш разговор, я хочу кофе, и меня ждут. Пожалуйста, если он так тебе нужен, держи его от меня подальше. Я с радостью никогда его больше не увижу.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, и Анфиса не решается меня задерживать. Я почти вижу, как в ее голове активно вращаются шестеренки, как она взвешивает мои ответы, пытается понять, правду ли я сказала. Не хочу больше смотреть на нее, так что уверенно иду налево, в кафе, где продается лавандовый раф. Не хватало еще, чтобы этот разговор лишил меня этого сливочного удовольствия.

В последнее время я стала заметно счастливее и это явно связано с Димой. Выхожу из кафе с двумя стаканчиками, а он уже ждет меня в своей пафосной машине с золотыми дисками. Я уже несколько раз шутила на эту тему, но Дима героически отбивал все мои атаки. Все-таки, он мечтал именно о такой машине очень давно, сам на нее заработал, так что кто я такая, чтобы спорить с этим.

— Привет, свет очей моих. С напитками, собаками и на коньках в наш звездолет нельзя, — говорит он сквозь опустившееся стекло, хитро улыбается и ждет моей реакции.

— Осторожно. Свет очей твоих сейчас выльет тебе этот лавандовый раф прямо на дорогие штаны, в самую опасную зону, потому что раздражена одной внезапной встречей, — говорю я, останавливаясь рядом с пассажирской дверью, которую он тут же выходит для меня открыть.

— Жестокая, жестокая женщина! — он возводит глаза к небу и смеется, а потом захлопывает за мной дверцу. — Кого такого зубодробящего ты успела встретить, раз угрожаешь мне пытками?

— Лёшину