было бы вполне достаточно 150-мм орудий. Калибр же 203 мм пригоден для корабля, действующего в составе эскадры или ведущего борьбу с рейдерами противника, но такой корабль должен быть хорошо бронирован, чтобы не являть собой такую огромную и почти не защищенную цель, как вашингтонский крейсер.

Несоответствие артиллерийской мощи броневой защите у вашингтонского крейсера оказалось весьма накладным для британской казны: такой крейсер стоил дороже довоенного линейного крейсера, не давая явных преимуществ перед меньшими и более дешевыми кораблями. Вот почему Англия начала постепенно отходить от вашингтонской формулы. Французы и итальянцы тоже начали усиливать броню своих тяжелых крейсеров за счет снижения скорости. Американцы последовали за этими веяниями и в 1936 году спустили на воду два более основательно забронированных тяжелых крейсера типа «Портленд» и шесть типа «Новый Орлеан».

Проектирование тяжелых крейсеров во Франции, Англии, США и Италии все время крутилось вокруг действий на океанских торговых путях. Так, французы, создавшие свои тяжелые крейсера в период обострения англо-французских отношений, предназначили их для уничтожения английских торговых судов. Англичане ответили на это тяжелыми крейсерами, призванными защищать коммуникации: быстроходность и бронирование они принесли в жертву дальности плавания и мореходности. Для борьбы с английскими крейсерами американцы спроектировали тяжелые крейсера, которые несли больше орудий, имели более солидный вес бортового залпа и большую скорость хода. Итальянцы проектировали свои тяжелые крейсера для охраны средиземноморских коммуникаций от нападения французских вашингтонских крейсеров. И только японцы с самого начала отказались от такого взгляда и создали мощный вашингтонский крейсер с сильным артиллерийским и торпедным вооружением и хорошим бронированием, предназначенный не для операций на коммуникациях, а для истребления вражеских крейсеров такого же класса.

Будучи участницей Вашингтонского морского соглашения, Япония пошла на ограничение суммарного тоннажа своих тяжелых крейсеров 108 400 тоннами. Стремясь «втиснуть» в эту величину максимальную огневую мощь, японские конструкторы поначалу попытались создать предельно легкие корабли с максимально сильным артиллерийским вооружением.

Построив четыре таких корабля, Япония исчерпала лимит водоизмещения, отведенный ей Вашингтонским соглашением, и с 1930-х годов делала вид, что она разрабатывает только легкие крейсера. Но, верная своему первоначальному намерению иметь только истребители неприятельских крейсеров, Япония под видом легких продолжала разрабатывать тяжелые крейсера. Основоположником столь необычных кораблей стал «Могами». При водоизмещении 8500 тонн он нес небывало мощное вооружение — пятнадцать 155-мм орудий в пяти башнях! Эта чрезмерная перегруженность сразу же дала о себе знать: в первых плаваниях в корпусах четырех крейсеров типа «Могами» начали появляться трещины в местах электросварки, обнаружился недостаток остойчивости. В результате соответствующих переделок водоизмещение этих кораблей возросло до 11 200 тонн, а скорость снизилась с 37 до 35,9 узла.

В 1937–1938 годах Япония усилила подготовку к войне и приступила к срочной модернизации своих тяжелых крейсеров и к превращению крейсеров типа «Могами» из легких в тяжелые. Таким образом, все японские крейсера, спущенные на воду до 1939 года, относились к классу тяжелых крейсеров.

В 1929 году, когда лихорадочное строительство вашингтонских крейсеров достигло кульминации, в английском военно-морском справочнике «Джейнс файтинг шипе» появилась статья, отмечавшая недостаточную тактическую обоснованность этого типа кораблей. «Вряд ли какая-либо из держав, — писал автор статьи, — избрала бы для постройки типы крейсеров, подобные «Кенту», «Пенсаколе», «Наки» или «Турвилю», если бы проектирование их было свободно от нормирования: представленные самим себе, эти державы предпочли бы избрать тип крейсера, наиболее соответствующий их национальным потребностям при выполнении многообразных задач, ложащихся на крейсера; однако до настоящего времени все державы связаны особым видом конкурирующей близорукости...»

По странной иронии судьбы сильнейший толчок дальнейшему развитию тяжелых крейсеров дала Германия, которая по Версальскому мирному договору вообще не имела права строить корабли такого класса. В 1935 году, отбросив ограничения договора, фашистская Германия начала открыто готовиться к войне. Не связанные пунктами международных соглашений, немецкие кораблестроители в своих тяжелых крейсерах типа «Адмирал Хиппер» сумели достичь более рационального сочетания калибров главной артиллерии, бронирования и водоизмещения, чем в обычных вашингтонских крейсерах.

США были единственной страной, которая в ходе войны смогла построить четырнадцать тяжелых крейсеров типа «Балтимор», который стал основой для рекордного количества новых типов крейсеров. Так, прямым продолжением «Балтимора» были четыре крейсера типа «Орегон Сити» и три послевоенных крейсера типа «Де Мойн», считавшиеся вершиной американского тяжелого крейсеростроения. «Балтимор» послужил прототипом для двух легких крейсеров типа «Фарго», а его увеличенный вариант стал основой для линейных крейсеров типа «Аляска».

Лёгкие крейсера второй мировой войны

В первый день Великой Отечественной войны орудия крейсера «Киров», стоявшего на Усть-Двинском рейде, открыли огонь по фашистским самолетам, налетевшим на Ригу. Потом в течение недели залпы орудий главного калибра крейсера накрывали танковые колонны и пехотные части, рвавшиеся к столице Советской Латвии. К этому времени все выходы из Риги были заминированы, оставался лишь Мухувяйна — узкий и мелкий пролив, закупоренный затопленным кораблем. Всю неделю земснаряды под бомбежкой углубляли фарватер, гидрографы ставили буи, штурманы и рулевые изучали маршрут. И в ночь на 29 июня, едва ли не скрежеща днищем о дно, «Киров» выскользнул из ловушки и прорвался в Таллин.

Целый месяц могучие орудия «Кирова» громили танковые скопления и автоколонны противника, разрушали переправы, отражали воздушные налеты. А когда Ставка отдала приказ об эвакуации Таллина, именно «Киров» возглавил группу из одиннадцати кораблей, которой была поставлена задача артиллерийского прикрытия. В ночь на 28 августа перед фашистскими войсками, наступавшими на Таллин, стала сплошная стена огня и взрывов — то был заградительный огонь, поставленный советскими кораблями и береговыми батареями, обрушившими на каждый километр фронта 42 снаряда в час. Фашисты даже не пытались проникнуть в город и в район гаваней, и посадка войск на транспорты и выход в море прошли без существенных потерь. «Киров» выходил на рейд одним из последних, неся флаг командующего флотом и имея на борту Военный совет флота, — так начался легендарный переход из Таллина в Кронштадт...

Прорыв из Таллина в Кронштадт

Впереди растянувшейся на 15 миль колонны шел отряд главных сил во главе с крейсером «Киров». Вражеская авиация непрерывно атаковывала эскадру с воздуха, а воды залива кишели немецкими минами. Кульминационным моментом перехода стал бой у мыса Юминда, где противник решил во что бы то ни стало уничтожить флагманский корабль Балтийского флота. Весь фарватер был заминирован. По крейсеру била тяжелая полевая артиллерия, на него пикировали «юнкерсы». Но моряки с честью вышли из этого жестокого испытания. Днем 29 августа отряд главных сил прибыл в Кронштадт, и с 4 сентября 1941