больно?

Ялтон вернулся с тряпками, ведром и новым настоем.

— Пей, а то сдохнешь.

Оливия сжала зубы. И он… ударил ее в живот. Женщина вдохнула и едва не захлебнулась горькой жижей, которая влилась в рот.

Ссссскотина!!!

Слезы катятся по лицу. Я захлебываюсь. Стон прорывается через сжатые губы.

— Тсс, все хорошо. Все хорошо, — слышу совсем рядом чей-то хрипловатый голос. — Все хорошо.

Образ Ялтона растворяется в смутных минутах пробуждения. Открываю глаза и вижу лицо Урд'аха.

— Вы слишком часто…

Резко принимаю вертикальное положение и стираю набежавшие слезы. Оказывается я заснула за столом.

Мое нежелание обсуждать ночные кошмары легко считывается. Орк замолкает и лишь его рука замирает возле моей мокрой щеки.

— Не спите за столом. Шея затечет, — оказывается, он не только детей пеленать умеет. — И вы, опрокинули чернила.

Он нежно трогает мой нос и показывает свои пальцы. Его зеленоватая кожа испачкалась в черном масляном растворе.

— Чтоб писать

Чернилами

Собраться надо

С силами, — процитировала детский стишок Агния Барто.

— Женщины такие наглые, капризные и требовательные, — качает он головой и подает платочек.

— Все? Или я одна? — принимаю ткань и вытираю следы собственной безалаберности.

— Я вижу только одну женщину, остальные…, — он замолчал, заметив мой внимательный взгляд. — Остальные носа из дома не показывают и сидят за спинами мужей.

— Тогда, вы меня часто будете видеть. Привыкайте, — улыбнулась я и пряча платочек, чтобы постирать и потом вернуть хозяину. — Я ненавижу замужество и мужей. Семья — это не моя мечта. Детей тоже не очень люблю и понимаю. Со своими бы с ума не сойти. Мне бы на ноги встать и в себя прийти.

Взгляд мужчины стал серьезным. Он сомкнул губы и потерял всю свою мягкость и привлекательность.

— Тогда, вам надо узнать правила ар'ханов. Вы уже приняли одного мужа в семью по нашим законам.

Что? Как?

21

Где я успела влипнуть в новое замужество? Я со старым маразматиком еще не расквиталась.

— Если я возьму чужого дитя на кормление…

Догадалась о чем идет речь и с вызовом посмотрела на Урд'аха. Пусть только попробует выпихнуть меня за местного зеленого. Я не то что кусаться буду, драться стану.

— Не думал что у тебя хватит ума начать кормить ребенка и даже не подумать о последствиях, — Урд' ах явно издевался надо мной, но дело в том что медики смотрят на жизнь по другому. То что странно и не понятно людям для нас это тело, физиология, реакция организма и способы спасения.

— Я думала о мальчике. Как он?

— Идет на поправку, — орк наблюдал, как я пытаюсь собрать все силы в кучку и закончить разговор.

— С ненужным мужем я все улажу. Но впредь, спрашивай у меня обо всем, чтобы не попасть в неприятности.

— А ты стал моим личным телохранителем? — усмехнулась, глядя в его сапфировые глаза.

— Мне просто не хочется тратить все время на ситуации в которые вы, умная женщина, попадаете. Вам не хватает сообразительности, чтобы спросить обо всем у знающих.

Он… Ударил меня по самолюбию и самоуверенности. Попал прямо в цель, но я тоже не лыком шита.

— Наглость — второе счастье. Так говорят на моей родине. Если бы не я, то сейчас ребенок мог уже умереть. Зачем думать над тем, что и так логически понятно?

— Меня тревожит ваша позиция. В данном обществе нахальство — это порок. Здесь все делят между племенем и все счастливы. Если все будет доставаться одному — это эгоизм. Сейчас, вы склоняете все силы в свою сторону.

Поражаюсь тому, как тема замужества и кормления грудью превратилась в философскую беседу. Но в тоже самое время, мне нравится разговаривать с мужчиной об эфемерных представлениях. У каждого из нас своя позиция в мире и свое мировоззрение. Я не смогу увидеть планету Его прекрасными глазами, а он не займет мое место.

— Как странно, мне казалось что гордыня — это порок.

— В вас нет гордыни. Только гордость и несгибаемый характер. Не лучшее сочетание для женщины. Даже дракона.

— Как странно, а мне казалось что ар'ханы более дружелюбны к девочкам. А вы оказывается сноб, Урд' ах. Сколько вам лет? Вы всем читаете нотации?

— Если хотите просить помощи, то вам надо стать частью нашего племени. А с такими речами вас проще вернуть мужу.

Еще чего. Я сама не горю желанием становиться частью зеленой братии. Но и к мужу меня не выгнать. Если только на его поминки.

— Спасибо вам за гостеприимство, — решила откланяться. — Хорошего врача здесь нет. Эля не излечили. Я должна вернуться домой. Как видите, я могу о себе позаботиться.

— Так и знал, вы боитесь просить и принимать помощь, — мужчина встал со своего места и подошел ко мне вплотную. — Не думал что это так вас удручает. Можно, я в последний раз дам вам совет, не спите там где ваши слезы станут видны. И запомните, я все равно буду… Присматривать за вами.

Почему его спокойные слова лишь раззадоривают меня? Огонь от каждой сказанной им буквы проникает в мою кровь и сжигает все что есть в теле.

— Я не боюсь помощи, — не понимаю с чего он решил это? — Просто не знаю насколько благородны ваши порывы и чем мне придется расплачиваться за ваше покровительство.

Он не ушел далеко, а мне хотелось видеть его глаза, когда мужчина говорит о важных делах. Подошла к нему и взглянула. Потом вспомнила, что нечто девичье во мне все же есть и любимый цвет глаз немного волнует мою душу.

Блин, ну почему у орка такие красивые глаза? Где мой принц с огромным замком и кучей злата — серебра?

Брр, все же… Хватит с меня одного красавца извращенца.

В памяти вспыхнули ночные видения. Боль разлилась по телу. Ялтон смотрит на меня и улыбается. Холодок пронесся по сознанию. Какая-то часть меня ужасно боится этого человека. Настолько, что готова спрятаться и рыдать.

Внезапно огромная рука накрыла мои глаза и я погрузилась в темноту. Аромат свежести и дождя тронул мой нос, а ужасные видения отступили.

— Цена не должна вас волновать. За всю помощь вы сегодня отплатили, — его ладонь соскользнула с моего лица, нежно тронув щеку. — Оливия, вы меня удивили. Не думал, что вы настоящий целитель. Но рад, что ошибся.

— Я просто делала свою работу, — вместе со словами вырвался зевок.

— Тогда завтра поговорим о вашем будущем, — он все же решил покинуть меня.

— А глаза мне зачем закрывать?

— В них была боль.

Он… Видит меня… Тц,