Где-то на самом краю сознания, я услышал смешок. Или мне показалось?

— Факир был пьян, фокус не удался? — спросил я разглядывающего останки Корсакова.

Мне было жаль парня, но не страдать же по нему вечно. К тому же, он наверняка догадывался, что это не увеселительная прогулка.

— Думаешь, алкоголь мог как-то повлиять на процесс передачи? — задумчиво произнес Корсаков, обращаясь ко мне.

Ему как раз парня жалко не было. Для него это было сродни какому-то эксперименту. Не удалось в этот раз — получится в следующий. Даже не могу предположить, скольких людей он уже загубил.

— Ты что напоил парня перед тем, как вести на убой? — усмехнулся я.

Слегка дико было вот так говорить над грудой того, что осталось от человека, бывшего живым всего несколько минут назад, но меня уже несло. Я не был брезгливым и крови не боялся, но такого сам от себя не ожидал.

— Он принял немного для успокоения, — каким-то незнакомым мне тоном произнес Корсаков, словно оправдывался передо мной.

— Ага и для успокоения, и для упокоения, — пробормотал я. — И многих ты уже убил своими экспериментами?

Корсаков дернул плечами, тряхнул головой и заговорил своим обычным надменным голосом.

— Тебя это не касается. Было интересно с тобой поболтать, но мне это уже порядком надоело. Так что бывай. До новых встреч!

В луже кровавой массы виднелся медальон, оставшийся целым и невредимым. Корсаков подошел и брезгливо подцепил шнурок двумя пальцами. Оглянулся на меня и скрылся за стеной с нишами.

Послышался плеск воды, и через несколько секунд горе экспериментатор появился снова в поле моего зрения. Аккуратно сложил уже чистый шнурок с медальоном на ладони и спрятал его в карман.

— Думаю, что это может оказаться всего лишь красивой цацкой, — пробормотал он себе под нос. — Но заберу на всякий случай, пусть у меня побудет. Думаю, в моей коллекции найдется место и для этой прелестной подвески.

— Моя любовь, моя прелесть! — подражая известному персонажу, противным голосом протянул я.

Корсаков глянул на меня, как на умалишённого, явно не понимая, о чем я говорю.

— Этого переведите с яму. Пусть посидит, пока я не найду нового претендента, — бросил он бугаю. — Только дружков своих позови, мало ли что он учудит. Здесь приберись, мне скоро может понадобиться это место.

— А почему бы не оставить меня здесь? — нагло спросил я.

— Ты погляжу слишком дерзким стал. Или думаешь, что раз не убил сразу значит нужен мне?

— А где же ты будешь кровь мою брать, если убьешь?

— И то верно, — вздохнув согласился Корсаков. — Бить разрешаю, — бросил он бугаю. — Но не до смерти. Смотри мне! Умрет, я твой род до седьмого колена изведу. И не кормите его пару дней, помереть не помрет, а крови и так будет достаточно.

Бугай молча кивал и довольно ухмылялся. Особенно при разрешении избить меня. Что ж, посмотрим, как это у него получится. Хотя я и храбрился, но прекрасно понимал, что в несколько человек они меня связанного легко уделают. Ладно хоть не убьют.

Корсаков как-то печально на меня глянул, проверил медальон в кармане и вышел.

Следом за ним вышел бугай.

Я думал меня оставят в покое на некоторое время, но не тут-то было.

Бугай вернулся меньше, чем через минуту и привел с собой троих друзей.

Колющего и режущего у них не наблюдалось, но зато в руках у двоих были короткие деревянные дубинки с расширяющимися кверху концом. Такими можно неплохо отделать заартачившегося заключенного.

— Ну что гадёныш, допрыгался! — довольно произнес бугай. — Это тебе за Игната.

Видимо, это именно его труп так и валялся в углу моей ниши.

Бугай схватил дубинку у своего товарища и кинулся на меня.

Когда он был на расстоянии удара, я подпрыгнул, напрягая руки. Инерция противовеса заставила моё тело зависнуть в воздухе на пару секунд. Прежде, чем цепи начали двигаться по блоку, я со всей силы двумя ногами врезал бугаю.

В противоход получилось довольно удачно. И пусть моя собственная инерция была небольшой, зато масса бугая не дала ему быстро остановиться.

Одна пятка попала в солнечное сплетение, вторая угодила в кадык.

Бугай отшатнулся назад, выронил дубинку и замер. Глаза его лезли из орбит, так он напрягался стараясь вдохнуть. Но вдохнув он сразу же схватился за горло и принялся хрипеть. Не знаю, что было приятней: не дышать или пытаться это делать с вколоченным в трохею кадыком.

Товарищи бугая очухались от ступора и бросились на меня разом. Один не забыл подобрать дубинку, оброненную бугаем.

Мне прилетело массивной палкой в бок, куда совсем недавно воткнулась алебарда и я взвыл от боли. Звон колоколом раздался в голове, напомнив, что я еще и магией владею.

Я попытался создать кокон, но, как и в прошлый раз, сразу сделать этого не получилось. Только потерял время и схлопотал под дых. Блок спас от удара в голову, мне удалось чуть подтянуть цепь с противовесом, не поднявшись в воздух. Но боль в руке говорила о серьезном повреждении, может даже переломе. Все же дубинки были из прочного и тяжелого дерева.

Здесь бы пригодился мой карандаш со свинцовой начинкой, да и то, если бы руки были свободны.

Мне удавалось блокировать некоторые удары ногами, но с поднятыми вверх руками все равно частенько прилетало по бокам. Порез снова начал кровоточить.

Бугай очухался, схватил за шкирку и отбросил в сторону своего товарища, прокладывая путь ко мне. Несчастный врезался головой в стену и осел там же. Наверняка такой подставы от друга он не ожидал. Бугай замешкался, отбирая дубинку у того, кто подобрал ее с пола, пока он хрипел.

Таким шансом нужно пользоваться! Я шагнул к нему ближе и ударил головой в лицо. Кровь залила мне глаза. Хорошо, что не моя. Я отшатнулся. В голове звенело и не только от звуков рояля.

Бугай со сломанным носом попятился и упал на пол. Он сидел и тряс головой, разбрызгивая кровь и сопли по сторонам, соображая, как он тут оказался.

Я порадовался удачному попаданию и ощутил, как что-то кольнуло меня в бедро. Опустил взгляд и увидел воткнувшийся в мышцу маленький арбалетный болт.

Сознание поплыло, и я понял, что сейчас отключусь.

Последним, что я увидел было, как в открывшуюся дверь вошел кто-то еще. Видимо он в меня и стрелял.

Вокруг была темнота. Воняло отходами жизнедеятельности, особенно сильно пахло мочой. Руки были не задраны кверху и это мне показалось хорошим знаком. Вот только почему так темно?

Я приоткрыл глаза и увидел темный пол из камня. Влага делала его почти черным. Тут было сыро. Гораздо более сыро, чем в моем предыдущем месте заточения.

Весь торс дико болел. Похоже меня неплохо отделали после того, как вырубили. Почему-то я был уверен, что бугай постарался. Лицо тоже болело, и я подумал, что у меня может быть сломан нос. С бугая стало бы отомстить таким образом. Нос за нос, так сказать.

Я пошевелил мышцами на лице, состроив гримасы темноте. Нос был цел и это меня порадовало.

Сидеть на сыром полу оказалось холодно и очень некомфортно. Хотя, кто мне тут обещал гостиничный номер в пять звезд? Промокшие насквозь штаны совсем не грели, казалось, даже наоборот.

Я попытался подняться на ноги. Мне это с трудом удалось.

Голова закружилась, и ноги тут же начали трястись. Я не стал испытывать судьбу и ждать, когда свалюсь. Просто поджал ноги и снова уселся на пол.

Поднял голову и увидел круглое светлое пятно, где-то высоко наверху.

Напряг зрение, попытавшись осмотреться своим супер-умением.

Я сидел на дне круглого колодца. Видимо, это и была пресловутая яма, куда Корсаков приказал отправить меня до лучших времен.

Диаметр колодца впечатлял. Не менее семи метров. Так мне показалось.

Где-то сверху на фоне светлого пятна выступала балка внушительных размеров. Я присмотрелся. К балке была закреплена большая деревянная платформа. Что-то типа лифта? Видимо, да, как иначе сюда спускаться?

Продолжив осмотр ямы, я вдруг понял, что рядом есть кто-то еще.

Видеть я никого не видел, но слышал тихое побрякивание металла и тяжелое хриплое дыхание.

Я сидел в небольшом углубление в стене. Логично было предположить, что таких углублений много. Я видел чёрные провалы при осмотре, но все они были пусты. Не видел