– Я думаю, мы найдем пропавшую машину. «Ладу». В гараже у Танжерова. Вот в этом я уверен. А про деньги нет.

– Хорошо. Согласен на «Ладу». Это улика, причем весомая. Короче, формальности я беру на себя. Завтра утром поедем в Ждановское. Сам поеду. Да еще и с помпой выдвинемся: на двух машинах. Тут нужен антураж. Вы, молодежь, понятия не имеете, как надо разговаривать с такими, как Танжеров. Очень непростой денек нас завтра ждет. А сейчас – по домам. Перед такими событиями надо хорошенько отдохнуть.

…Снегин волновался. Одно дело интуиция. Ну с чего он решил, что в гараже у Танжерова пропавшая «Лада»? Но тянуло Снегина в этот треклятый гараж неудержимо. Легковая служебная машина, на которой они ехали по гравийке, тряслась как авиалайнер, попавший в зону турбулентности. Из-под колес то и дело выскакивали камни и отлетали в лобовое стекло. Водитель матерился.

– Снегин, если мы там, в Ждановском, ничего не найдем, ремонт за твой счет, – зло сказал он.

– Придется тебе, товарищ капитан, каталой побыть, – хмыкнули справа. – Ты, говорят, в бильярд играешь классно.

– В снукер, – машинально поправил Снегин. Чего достают? И так трясет от нервов. А вдруг ошибся?

– Вот и разведешь в кабаке парочку лохов. За все надо платить, Снегин.

– Достали парня, ша! – скомандовал подполковник. – А то сами не лажали, можно подумать. Женька хотя бы старается.

– Я стараюсь, – заверил он.

Небо хмурилось и сегодня. Накрапывал дождь. Под конец пути они практически ползли, поскольку водитель сбросил скорость до минимума, когда в лобовом стекле после удара камня размером с грецкий орех появилась звездочка. Ехавший за ними минивэн чувствовал себя чуть лучше, но тоже, можно сказать, крался.

В начале улицы им встретилась женщина средних лет, бредущая по направлению к дому Танжерова. На женщине было темно-синее болоньевое пальто, в руках она держала мужской черный зонт.

– Погодите, – сказал водителю Снегин. – Похоже, это домработница Танжерова.

– Ее-то нам и надо. Понятой будет. Притормози-ка, Николай, – велел подполковник. – Женя, на тебе понятые. Вылезай из машины и не упускай домработницу. Здесь, кажись, жителей раз-два и обчелся.

– Я еще Гнедого привлеку, соседа. У меня с ним контакт налажен. Понятые будут, – заверил он, выпрыгивая из машины.

Женщина в болоньевом пальто застыла на обочине, куда отступила, увидев полицию. Похоже, раздумывала: не повернуть ли обратно?

– Галина! – рванул к ней Снегин, чтобы не упустить. – Постойте.

– Откуда вы меня знаете? – искренне удивилась та.

– Наслышан, – коротко сказал он. – Мы из МУРа.

– Прямо кино, – не удержалась женщина. – Вчера только детектив по телику смотрела.

– Предлагаем «поучаствовать в съемках», – пошутил он. – Все будет по-настоящему. Вы будете присутствовать при обследовании помещения.

– Неужто обыск у Паши наконец-то будет? – усмехнулась она.

– Что значит: наконец-то? – насторожился Снегин.

– А то и значит. Хоть бы нашли уже! – в сердцах сказала Галина. – Такие деньги с неба не валятся. И честным путем мильоны не заработаешь. Бандитом Паша был, бандитом и остался.

– Вы, похоже, не очень-то любите своего работодателя.

– Да чтоб он сдох! – вырвалось у домработницы. – Жена его мне вчера еще позвонила. Велела приехать, в доме прибраться. Грязно, мол. Могла бы и сама посуду помыть, чай, не барыня. Она ведь из местных, Машка-то. Родня моя дальняя. А гляди, как нос задрала!

– Пойдемте, холодно здесь стоять, – Снегин невольно поежился. – И дождик.

Заведя Галину в незапертую калитку Танжерова, куда уже вошли опера во главе с подполковником, Снегин на рысях рванул в хибару к Гнедому, моля Создателя, чтобы Пашин сосед оказался дома и хотя бы частично вменяемым.

За забором Танжерова уже слышались разборки. Паша-Тяж и в самом деле не собирался впускать полицию в свой дом.

«Теперь точно выпрут», – уныло подумал Снегин. Но настойчивость начальства, а главное, его опыт – недооценил.

Когда Снегин вернулся на участок Танжерова в сопровождении Андрея Петровича Гнедого, кое-как натянувшего треники и накинувшего телогрейку прямо на грязную майку, то увидел следующую картину.

Паша-Тяж стоял в дверях, как скала, одетый в тельняшку и фирменные спортивные штаны. За его спиной надежно повисла «шаровая молния», которая и в спокойном состоянии выглядела убийственной. Сверкала зелеными глазищами и грозно сдвигала брови.

Пускать в дом нежданных и, само собой, незваных гостей Танжеровы категорически не собирались. Домработница Галина мялась у крыльца, само же крыльцо оккупировали московские опера, которые не собирались отступать.

Противостояние, похоже, вошло в острую фазу.

– Ошибочка вышла, гражданин полковник, – насмешливо басил Паша, спокойный и непрошибаемый, как танк.

– Подполковник.

– Извиняюсь. Маша, звони адвокату. Надеюсь, меня никто не собирается останавливать? – Паша-Тяж придавил взглядом оперов. – Не по закону вы, граждане менты, пришли. Я ничего подписывать не буду. Без адвоката. Не заставите.

– Это не обыск, а обследование, – пытались втолковать ему.

– Тем более не по закону. В чем меня конкретно обвиняют?

– Мы действуем в рамках уголовного дела, возбужденного по статье 162 УК.

Паша издевательски расхохотался:

– Про эту статью я знаю все, от «а» до «я», можете не сомневаться. Понятия не имею, кто вас навел, только ошибочка вышла. И я этого так не оставлю. Я законы знаю. Ответите, – угрожающе сказал он.

Паша-Тяж держался так уверенно, что Снегин заколебался. Неужто и впрямь ошибка?

– Если вы уверены, Павел Георгиевич, что вины за вами никакой нет, то вам тем более скрывать нечего.

– Я и не скрываю. Но в дом не пущу. Попробуйте войти.

– Хорошо, мы в дом не пойдем. А гараж осмотреть можно?

– А зачем вам мой гараж? – насторожился Паша.

– В московском баре, неофициальным владельцем которого вы являетесь согласно нашей оперативной информации, Павел Георгиевич, обнаружен номер от машины вашего соседа, – подполковник кивнул на Гнедого. – Ее угнали.

– Я Андрюху, по-вашему, ограбил? – заржал Танжеров. – Уморили! Да чего там брать? Разве что дерьмо куриное. На удобрение. Так я морковкой не интересуюсь. Андрюха, да ты богаче меня, оказывается! Раз я, Паша-Тяж, машину твою спер. Как там ее? «Мазератти»? Или «Ламборгини»? – Гнедой засмущался. – Ты, что ли, на меня заяву накатал?

Сосед невольно сжался под тяжелым взглядом Танжерова и залебезил:

– Что ты, Павел Георгиевич, что ты! Я ни сном, ни духом! Чего они в эту машину вцепились, не понимаю!

– Хватит препираться. Мужики, пойдемте. – Подполковник спустился по ступенькам и, когда домработница Галина в испуге посторонилась, решительно направился к гаражу.

– Маша, чего они там найти-то собираются? – подмигнул жене Танжеров.

– Не знаю, Паша. Ты бы оделся. Холодно.

– Я этого так не оставлю! – Бывший бандит Паша-Тяж, а ныне законопослушный гражданин Павел Георгиевич Танжеров очень хотел рассчитаться с правосудием. Сами нарвались. И спуску ментам не будет.

С адвокатом Танжеров решил поговорить сам. Пусть жалобу составит грамотно. На незаконные действия МУРа.

– Похоже, подставил ты нас, Женька, – буркнул Снегину подполковник у ворот гаража. – Уж очень уверенно держится, гад. Сразу права качать начал. Влипли мы. Ну что ж, – он тяжело вздохнул, – открывайте!

Ключей от гаража Танжеров, естественно, не выдал. Но замок оказался чисто декоративным элементом. Просто висел на дужке, но ничего не запирал. И в самом деле: кто рискнет ограбить криминального авторитета? Со времен отсидки Танжеров заматерел, оброс связями и обзавелся адвокатом. Которому сейчас звонил.

Снегин заглянул в гараж и разочарованно выдохнул. Машина там стояла. Огромный черный джип. Горячий «мустанг» Танжерова, который любил машины породистые и крупные, под стать себе. Но никаких следов бежевой «Лады».

– Начинайте обыск. Тьфу! Осмотр, – скомандовал подполковник операм, прикидывая, как теперь выкручиваться.

Пацану поверил! Положился на его везение и сомнительные умозаключения. Теперь придется все свалить на этого капитана-молокососа.

Снегин уныло посмотрел на Пашин джип и вздохнул. Партия не задалась. Прокатившийся по зеленому сукну черный шар замер у лузы. Киксанул, похоже. Придется расхлебывать.

Но разочарование довольно быстро сменилось удивлением. В дальнем углу гаража валялись какие-то доски, прикрытые ветошью. И когда один из оперов ее откинул…

– Товарищ подполковник! – ликуя, воскликнул он. – Гляньте-ка сюда!

В угол потянулись все, и минорное настроение сменилось бурным крещендо. Уже в мажоре.

– Это же…

– Это…

Между досками притулился чемодан. Обычный такой чемодан, стандартный, черного цвета. И все бы ничего, но на его ручке висела багажная бирка. «Ручная кладь». Это означало, что не так давно этот чемодан куда-то летал. И приземлился не где-нибудь, а в Домодедово!

– Вот оно, – тихо сказал подполковник. – Оформляем изъятие. Понятых сюда.

– И еще это, – самый зоркий из оперов кивнул на доски.

Там лежала черная балаклава. По виду тряпка, если особо не присматриваться. Но муровцы пришли сюда с обыском и прекрасно понимали, что перед ними две важные улики. Чемодан, в котором