— Имя у чувака есть? — не унимался Богарт.

— Донни Крокетт, — не задумываясь, откликнулся Монтгомери.

— И где он теперь?

— В гробу. Он тоже был в отделении смертников. Его казнили четыре месяца назад.

Богарт с Декером переглянулись, а Дэвенпорт не сводила пристального взгляда с Монтгомери.

— С какой стати он упомянул Мелвина Марса в разговоре с вами? — спросила она.

— А вы не знали? — на миг усмехнулся Монтгомери. — Я играл в футбол в Старушке Мисс[24]. Был фулбеком. Это значит, врезался телом в другие тела всю игру напрочь, чтобы тейлбек мог блеснуть. Ну, против Марса я ни разу не играл, потому как намного старше, но после слыхал про него. Как-то не увязывал его с тем, что натворил в Техасе. Но потом приятель рассказал мне подробности, и я попросил жену погуглить это дело для меня. И когда увидел фотки родителей, то понял, что они — те самые, которых прикончил я.

— И с чего бы это вы решили выступить с признанием? — осведомился Декер. — Потому что Бог может к вам смилостивиться?

— Слушайте, мне все одно помирать, — пожал Монтгомери плечами. — Я просрал всю свою жизнь. А этот чувак Марс пролетел из-за меня. Пожалуй, я просто пытался поправить ситуацию. Сделать хоть одно хорошее дело, прежде чем скопытиться. — Замолчав, он одарил Амоса испытующим взглядом. — Его ведь выпустят, верно? Он не убивал родителей. Это я.

— Посмотрим, — отозвался Декер. — Потому-то мы и здесь.

— Я сказал местным легавым, что знал про дом и все прочее. Подробности, которые не предавали огласке. Это был я. Что еще могу я сказать?

— По-моему, вы уже много сказали, — ответил Амос.

— И вы ни разу не встречались с Мелвином Марсом? — подключился Богарт.

— Нет, сэр, — покачал головой Монтгомери, — ни единого разу. Будь он в ту ночь дома, я бы и его прикончил.

На несколько секунд воцарилось молчание. Декер пристально разглядывал Монтгомери, а Богарт просматривал какие-то пометки. Джеймисон и Дэвенпорт наблюдали за Амосом.

Наконец тот нарушил молчание:

— Значит, вы в конце концов опять женились?

— Пару лет спустя, — кивнул Монтгомери. — Мне уже было за пятьдесят, но Реджина была на двадцать лет моложе. Так что мы завели ребенка. Я пытался осесть и очиститься, да без толку. — Он снова указал на голову. — Боли вернулись. В ту пору терзали меня беспрестанно. У меня просто крышу снесло. Делал всякую херню. Реджина забрала сына и удрала. Я начал грабить банки и продавать наркоту, убил пару козлов, с которыми вел бизнес. А потом убил полицейского штата. Вот за то и тута.

— А где живет ваша нынешняя жена? — спросил Декер.

— Зачем? — вскинул брови Монтгомери.

— Нам нужно с ней поговорить.

— Зачем? — повторил он вопрос.

— Она — часть этой цепочки. Мы должны рассмотреть каждое звено.

Над этим Монтгомери задумался надолго.

— Она живет милях в двадцати отсюда. Тюрьма знает адрес. Перебралась туда, когда меня перевели сюда.

— И давно вы женаты?

— Лет восемнадцать. Хотя последние девять я провел в тюрьме. Как я сказал, она бросила меня, когда я слетел с катушек. Дьявол, Томми тогда был совсем малышом. Но когда я схлопотал смертный приговор, она приехала в тюрьму повидаться со мной. Официально мы не разводились. Наверное, ей было меня жалко.

— Сколько у вас детей? — поинтересовался Декер.

— Только Томми. Живет со своей мамой, но сюда ни разу не наведывался. Я его не виню. Меня не было, когда я был ему нужен, так какого ляда приезжать, когда он нужен мне? По ее словам, он очень хороший футболист.

— И часто она вас навещает? — спросила Дэвенпорт.

Монтгомери уперся в нее взглядом.

— Еженедельно, как часы.

— Это мило, — заметила Дэвенпорт, удостоившись настороженного взгляда Монтгомери.

— Еще кто-нибудь вас навещает? — осведомился Декер.

— Больше никого у меня нет.

— Никаких адвокатов или вроде того?

— Они пытались. Лоханулись. И отвалили.

— На когда назначена ваша казнь? — спросил Амос.

— Через три недели со вчерашнего дня.

— А почему вы предпочли электрический стул смертельной инъекции? — полюбопытствовала Дэвенпорт.

Все посмотрели на нее.

— Решил, что надо привыкать к поджариванию. Там, куда я отправляюсь, это пригодится, — осклабился Монтгомери. — Так почему бы не уйти с шумом и фейерверком?

— Что планирует ваша жена после того, как вас не станет? — справился Декер.

— Начать по новой где-нибудь в другом месте.

— Верно, — согласился Декер. — Мы передадим ей привет от вас при встрече.

— Я ведь поступил правильно, верно? — нервно поинтересовался Монтгомери.

— Это не мне решать, — отрезал Амос. — И еще одно. Вы крали у Марсов деньги или какое-нибудь имущество?

Монтгомери уставился на него с явной настороженностью:

— Нет. А разве легавые сказали, что крал?

— Вы совершали еще какие-нибудь преступления, пока были в городе? — продолжал расспросы Декер.

— Нет. Я же вам говорил. Убил их и рванул когти оттудова.

— Значит, не задерживались для какой-нибудь поденной работы или вроде того?

Монтгомери воззрился на Декера, как на сумасшедшего:

— После убийства двух человек?!

— Значит, нет?

— Нет, черт возьми!

— И далеко вы уехали, когда покинули город?

— Не знаю.

— Помните, в какой город?

Монтгомери на минутку задумался.

— Может, Абилин… Ага, верно. Махнул на Двадцатое федеральное и просто гнал на восток. Впоролся прямиком в Абилин.

— Это у нас где-то миль сто восемьдесят? Часа три езды?

— Где-то так, наверное, ага.

— Ладно, спасибо.

Все уже уходили, когда Монтгомери вдруг их окликнул:

— Не скажете мистеру Марсу, что я сожалею?

— Не думаю, что это столь уж удачная идея, — оглянулся на него Декер.

Глава 19

Они поехали прямиком к дому Реджины, находившемуся, как и сказал Монтгомери, всего в двадцати минутах от тюрьмы.

Небо грозило дождем, а то и снегом, потому что температура стремительно опускалась, хотя в этой части Алабамы снег редкость.

Богарт вел машину, а Декер сидел рядом с ним. Дэвенпорт на заднем сиденье делала какие-то записи на своем электронном планшете. Миллиган рядом с ней делал то же самое на своем.

— Страшный человек, — заметила Джеймисон, сидевшая слева от Миллигана.

— Ну, хотя бы общественности нечего больше будет тревожиться на его счет, — отозвался Богарт.

— Как вы думаете, он вытворял все это из-за травмы головы? — спросила Алекс.

— Не знаю, — ответил спецагент. — С точки зрения закона это, очевидно, не играет ни малейшей роли.

— Пожалуй, — с сомнением проронила она.

— Лайза, а каково твое мнение о нем? — поинтересовался Богарт, глядя на Дэвенпорт в зеркало заднего вида.

— Навскидку — он правдив. — Она подняла глаза от планшета. — Явно чертовски уклончив и осторожен, но выглядит искренне раскаивающимся. А если он страдает от