— Ваше Высокопреосвященство! Какая честь!

Абсолютно все присутствующие, как по команде, почтенно склонили головы, а Парсон так вообще “незаметно” и, само собой, бесшумно, скользнул куда-то в сторону, прикинувшись с остальными безликой тенью, и тем самым предоставив Бошану полную свободу действий. Чем Верховный тут же воспользовался, прекрасно понимая, что выкручиваться теперь придётся лишь ему одному. Хотя, делать хорошую мину при плохой игре — для него давно не в первой.

Как ни в чём ни бывало, он шагнул навстречу кардиналу Галлиани, выждав не больше трёх секунд того момента, как прелат дойдёт до него и чуть ли не на ходу приподнимет правую руку, на безымянном пальце которого блеснёт массивный кардинальский перстень с бордово-алым рубином. Так сказать, подаст негласную команду, и инквизитор в ту же секунду преклонит колено, чтобы выказать своё раболепное почтение более высшему по рангу служителю Священного Магистрата.

— Я всего лишь скромный посол нашего Святейшего Отца, Эйлдар, и сегодня выполняю не самую приятную для себя роль — роль плохого гонца. — всё это Галлиани успел произнести за тот промежуток времени, пока Бошан целовал его перстень, соблюдая данный ритуал, как говорится, от и до, без спешки и недопустимых излишних движений.

— Даже плохие новости в ваших устах и, тем более, от самого Святейшего, всегда будут звучать благой вестью.

Верховный выпрямился, отступая немного где-то на треть шага назад, дабы соблюсти допустимую дистанцию и изящным жестом руки приглашая… Да уж, момент истины, что называется. Ведь надо выбрать более лучшее место для их предстоящей беседы, а не искать взглядом ближайшее кресло, на котором он не трахал чародейку и не кончал вместе с ней на дорогую кожаную обивку. И, кажется, он всё ещё слышит её запах, несмотря на стойкий в воздухе аромат из смешанных мужских парфюмов, которые исходили от дюжины находящихся здесь одних только мужчин.

Лёгкий кашель Парсона за спиной, подсказал ему вспомнить о соседней чилаут-зоне у панорамного окна, где находился декоративный фонтанчик с мини оранжереей, как раз у выхода на открытую террасу.

— На деле, я собирался посетить вас на вашем рабочем месте, Эйлдар. Но по пути в Священную Канцелярию успел узнать, что вы там ещё не появлялись и… — кардинал будто специально решил выбрать именно этот момент, чтобы бросить красноречивый взгляд на ту часть гостиничного номера, из которой по глазам всё ещё били следы произошедшего здесь секс-бедлама. — Едва ли появитесь в ближайшие полчаса. А у меня, к сожалению, каждая минута на счету.

— Д-да… прошу прощения за то, что вынудил вас поступиться своим служебным положением и приехать туда… куда вы не собирались сегодня приезжать.

Бошан, естественно, тоже не собирался топить себя лицом в грязи, продолжая делать вид, что ничего ужасного в этом месте не происходило. А если и происходило, то он не имел к этому никакого личного отношения.

— Да полно вам, Эйлдар! Всё это сущие мелочи. Тем более, я слышал, что здесь недурственная кухня с автономной мини-пекарней. А, поскольку наша беседа не на пять минут и даже не на десять, думаю, будет вполне целесообразно заказать вам что-нибудь на завтрак и пригласить меня присоединиться к вам за чашечкой утреннего кофе.

— Да, безусловно, Ваше Высокопреосвященство.

— И, бога ради, Эйлдар! К чему эти неуместные эпитеты? Называйте меня по имени. Не говоря уже о том факте, что наша сегодняшняя встреча не имеет официального окраса. И было бы неплохо, если мы переговорим с вами без лишних свидетелей.

На самом деле, намёк на “лишних свидетелей” касался одних лишь людей Верховного. Когда Инквизитор со своим гостем наконец-то расселись по удобным мягким креслам в цветущем зимнем садике, и Галлиани даже успел сделать заказ по предоставленному ему меню одного из лучших ресторанов отеля, в номере, кроме них, остались лишь гвардейцы из Папской Курии и личный секретарь прелата. А вот все люди Бошана, включая Велория Парсона, ретировались за считанные секунды без лишних вопросов и неуместных со своей стороны действий.

— Надеюсь, вы сумеете простить меня за те небольшие беспорядке в номере, которых вы не должны были увидеть по приходу сюда, Ваше… Геодар, — Эйлдар и сам не понял, на кой вдруг заговорил об этом. Но кардинал почему-то не спешил начинать ту тему разговора, из-за которой сюда явился, рассевшись, как у себя дома, напротив в одном из мягких кресел мини-оранжереи и с явным интересом изучая карты меню с проспектами самой дорогой гостиницы столицы.

— Ой, да не берите в голову. Кто в ваши годы не сбрасывал рабочий стресс через действенные для него методы. Это таким, как я приходится лишь ностальгировать о подобных вещах. Главное, чтобы они не попали на первые полосы светской хроники в новостные блоки и не скомпрометировали Священную Конгрегацию в глазах наших законопослушных прихожан. Но, насколько я помню, вы всегда крайне аккуратно подходили к данным вопросам и старались нигде и никогда оставлять после себя следов. Хотя… вы чуть ли не единственный из последних инквизиторов, кто так и не прошёл одно из главных обрядовых посвящений в духовной академии, в которой вы, кстати, обучались параллельно с вашим главным соперником.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Вообще-то… это посвящение не является обязательным, поскольку не входит в ряд церковных и официальных посвящений при получении антимагического ранга или сана. Да, для студенческого братства и в особенности для выходцев из элитных семейств оно, возможно, и считается одним из главных, но не для моего послужного списка за его пределами. Если вы хорошо знакомы с моей биографией, это последнее и вроде как заключительное “испытание” было заменено именно для меня иным, более щадящим "крещением”. Хотя получить сан Верховного Инквизитора с подобной… брешью в своей профессиональной характеристике довольно-таки сложная задача, а порою даже недостижимая.

— И тем не менее, вы добились почти невозможного. Даже несмотря на тот факт, что многие не хотели за вас голосовать как раз по той причине, что вы… по большей части падки на слабый пол. Но вам всё-таки удалось доказать, что данная ваша слабость не мешает вашей трудовой дисциплине и правильным взглядам на женскую половину нашего населения. По той же причине вы сумели обойти Адриана Кобэма. Его психопоказатели в схожем вопросе, увы, проигрывали вашим весьма существенно.

А это что ещё вообще значит? Галлиани заявился сюда, чтобы проверить, что стало с Верховным Инквизитором Священной Канцелярии Карлсбурга после его ночных приключений с Ванессой Лоусон? Своего рода — мягкая проверка на вшивость? Весть о том, что он здесь с ней вытворял, каким-то загадочным или молниеносным способом достигла ушей Папы и теперь тот хочет удостоверится насколько Бошан не отошёл от истинной веры и не попал под чары очередной униженной им ведьмы?