(Заодно заметим, что старинный спор «физиков» и «лириков» представляется нам «чудной» идеей, хотя бы потому, что, мы — географы причастны одновременно и к естественным, и общественным отраслям знания. И если бы нобелиат Герман Гессе в своем романе в «Игре в бисер», иронизировавший над наступившей «фельетонной эпохой» — когда у балерины спрашивают о новостях науки, а у ученого спрашивают о балете, — больше интересовался мнением географов, лучше других владеющих тайнами синергетики, тогда бы ему не пришла бы в голову мысль о фельетонной эпохе).

Эта преамбула необходима для того, чтобы поведать читателю об особой привязанности Анатолия Ивановича к ...кошачьему племени. Он, как и многие известные его «пленники» (включая великого Леонардо), исходит из того, что любой, даже самый захудалый кошак — законченный шедевр; что время, проведенное с кошками, никогда не потрачено впустую, и что если бы человека скрестили с кошкой, это улучшило бы человеческую природу и непоправимо испортило кошачью. К лицам, недолюбливающих кошек, он не испытывает хороших чувств и считает, что в следующей жизни они будут ... мышами. Не трудно предположить его отношение и к Виктору Конецкому, знаменитому ленинградскому писателю-маринисту, которого кошки раздражали одним своим олимпийским спокойствием, тем, чего так недоставало чересчур нервному автору прелестных морских рассказов.

...Первая чистобаевская мурка, которую я застал, был ...кот под немного странноватым именем Артист. Он был подобран профессором буквально у какой-то «помойки» — шелудивый, с выдранными клоками шерсти, местами спутавшейся в колтуны, с разодранным в «боевых сражениях» ухом и струпьями на коже, при этом жена Римма буквально «вытащила» его с того света и выходила. Но, боже мой, какой же любовью он был окружен и какими качествами наделялся! Мало того, что он не имел гадких привычек драть диван и кресла, обгрызать цветы на подоконнике, «ходить мимо туалета» или того хуже — «делать в тапки», Артист улавливал многие чаяния хозяев и отвечал им своей кошачьей любовью. Анатолий Иванович мог часами рассказывать о феноменальных способностях кота, и вопрос о том, наделена ли кошка настоящим интеллектом или же кошачий ум определяется лишь комплексом различных рефлексов, для него просто не существовал.

31. Чмстобаев о кошачьем интеллекте

Когда потомственный «собачник», профессор Соколов, трендел о том, что кошка, дескать, не способна устанавливать причинно-следственные связи между явлениями и поэтому глупа как «тыква», тот отвечал: «сам такой!». И нечего, мол, использовать человеческие мерки, поскольку мозг у кошек, как у всех высших животных работает совершенно иначе, чему человека. И был абсолютно прав. Среди ученой братии, изучавшей высшую нервную деятельность и строение головного мозга кошек, немало таких, которые указывают на наличие у мурок незаурядных интеллектуальных способностей.

(Но мы не станем дальше влезать в те сферы, где требуются специфические познания, и комментировать расхожую мысль о том, что кошка и дрессура — не такие уж несовместимые вещи: за пару недель иная пушистая каналья живо «выдрессирует» любого хозяина).

К сожалению, кошачий век не так уж долог. Угасание Артиста Анатолий Иванович переживал очень болезненно, и на реплики друзей, типа: que sera sera (что будет, то будет) обижался, видя в них нечто похожее на черствость. Смерть животного, буквально, выбила его из привычной колеи: лицо посерело, участились типично мужские попытки сгладить печаль. Хорошо запомнились настоящие поминки по любимому кошари-ку, причем они устраивались, как минимум, дважды, и это только те, которые происходили с нашим участием: не исключено, что их было на самом деле больше.

Говорят, время лечит — но не всех и не всегда.

По истечению некоторого времени, по нашему совету, у него в квартире появился новый мурлыка — Арсений, подаренный профессором Файбусовичем. Статный и вальяжный кот, черно-белого окраса, не лишенный нежности, постепенно завоевал симпатию четы Чистобаевых, и о нем уж точно никто и никогда не сказал бы обидные слова из стихотворения: «а переловит всех мышей, глядишь — и выгонят взашей». Однако чувствовалось что светлые воспоминания об Артисте, по-прежнему, гнетут профессора.

— Да, успокойся, наконец, Анатолий Иванович, нельзя же впадать в меланхолию из-за какого-то кота — пытались утешить друзья горемыку. — Вместо подобранного на помойке шелудивого кота, у тебя в квартире теперь обитает породистый «еврейский» кот, настоящий красавец, такой же игривый и нежный. Чего тебе надо еще, «старче»?

И тогда профессор Чистобаев произнес историческую фразу, которой суждено было «облететь» пол Санкт-Петербурга и стать крылатой:

— Да, кот, действительно, красивый, чопорный, но вот по уму существенно уступает тому, кого вы называете «помоечным».

Возможно, кто-то посмеется над этой мыслью, но зря. Среди кошек, как и среди людей, есть и выдающиеся личности, которые умеют самостоятельно открывать двери или выполнять ряд команд. Разумеется, есть мурлыки с низким IQ. (Тесты для определения этого коэффициента были созданы и для кошек, только на вопросы теста отвечает хозяин, оценивая поведение своего питомца в различных ситуациях).

Закончим же этот сюжет одним предположением. У англичан существует несколько странный женоненавистнический символизм кошек, закрепленный в английском эпитете «cattish» — злобная, язвительная, хитрая, коварная— по отношению к женщине. Нам не пришлось обсудить с профессором этот дикий обычай, но если бы довелось, наверняка, он был бы им осужден со всей присущей ему принципиальностью.

32. ПОЧЕМ НЫНЧЕ СВЯТАЯ ВОДА ДЛЯ НАРОДА?

Чего греха таить: профессор Чистобаев — человек не воцерковленнный и, подобно людям известного купца Семипалова, живет не говеючи. Нам неизвестно, «льет ли он на кашу масло постное» и ест ли «в праздник — жирную баранину», но, как истинный православный, божий храм время от времени все-таки посещает, справедливо считая, что тайна церкви — неисчерпаема. Часто вояжируя по стране, преимущественно с научными миссиями, Анатолий Иванович никогда не отказывает себе в удовольствии посетить местные святыни — будто храм или монастырь — они для православного человека всегда особое, святое место, истинное хранилище православной культуры.

Очутившись как-то в Воронеже, одном из пиететных городов Анатолия Ивановича (во многом благодаря местожительству нашего общего друга — профессора Подколзина, интеллигента высших кондиций, многолетнего ректора местного университета), он изъявил желание посетить Свято-Тихоновский Преображенский женский епархиальный монастырь. Когда-то на его месте существовал Задонский Тихоновский мужской монастырь, основанный в XIX в. на месте скита Святого Тихона Задонского, однако «благодаря» усилиям богохульной советской власти, обитель была закрыта с тем, чтобы возродится лишь после кончины союза нерушимого руками монахинь насельниц.

Именно в этих местах, в лесной глуши, на берегу тихой речки Проходни, где