Спустя пару минут, когда возбуждение улеглось, нам стало неловко. Мы засобирались домой. Половину дороги мы молчали, прокручивая в голове наш зажигательный танец. Я знал заранее, что воспоминания о нем станет для нас с кошкой очередным табу, а потом он забудется, и легкий стыд, как и мысли о том, что нас объединяет что-то большее, чем дружба, тоже забудутся. В статусе друзей нам было намного комфортнее общаться. Все-таки тело, данное нам от рождения, служило ограничителем отношений. По задумке природы, не надо было людям разных видов испытывать друг к другу никаких чувств, чтобы не остановить процесс воспроизводства потомства. Мне стало интересно, а существовал ли в бесконечных мирах ученый, который мог комбинировать разные гены. Представив гибрида, который мог появиться у нас с кошкой воочию, меня передернуло.

— Что? — Спросила Ляля, заметив это.

— Зябко стало. — Соврал я.

Отношения не обязательно должны были заканчиваться детьми. Хотя, в старости, было бы здорово сидеть на веранде, смотреть на потрясающий транзабарский закат и смотреть, как играют во дворе внуки. Я прервал ход мыслей отрезвляющей идеей о том, что нашим гибридам в свою очередь опять будут нужны услуги ученого, чтобы получилось потомство. Ерунда какая-то, а не семейная жизнь. Может, стоило завести кошку, или собаку. Ой, нет, собаки Ляле не по душе, как и она собакам. А двум кошкам в доме будет сложно ужиться.

Ход моих мыслей прервал человек-кот, откровенно пялившийся на Лялю. Моя спутница бросила на представителя вида, похожего на нее, короткий незаинтересованный взгляд. Это сейчас она была еще под впечатлением от танца, но когда-нибудь ей все надоест и захочется семейного счастья, которое нам двоим никак не построить. Хорошо, что мы придумали себе занятие. Мысли о нем помогли мне справиться с нахлынувшей грустью. Процесс выбора недостойного иномирца возбуждал воображение.

Мы вернулись домой, без сил рухнули на кровати и хорошенько выспались. Утро началось с запаха гренок. Ляля встала раньше всех и приготовила завтрак. Для Антоша она намешала легкий коктейль из отцовской наливки и сока, зная, что он обязательно будет жаловаться на последствия вечеринки. Вчера вечером он еле дополз до дома в прямом смысле.

Так и случилось. Змей появился в дверном проеме, тяжело дыша и полуприкрыв глаза.

— Всем доброго утра. — Пожелал он и забрался на свой стул, похожий на вешалку. Накрутился на нем и завис головой над столом, принюхиваясь к своему напитку. — Это с тем, о чем я думаю.

— Да, это привет от бати и какое-то сладкое пойло, чтобы не сжечь пищевод.

Месяц назад Антош слишком злоупотребил отцовским напитком, а отец не любит разбавлять его, считая, что мужикам это ни к чему, и осип так, что натурально шипел, как змея целую неделю.

— Спасибо. — Змей подцепил кружку кончиком хвоста, жадно выпил содержимое, отрыгнул и поставил на место. — Панацея. — Он зажмурился и помолчал, потом резко открыл глаза и бодро произнес. — Ну, теперь можно и поесть.

— Кто из вас уже думал о том, кого выбрать следующим? — Спросила Ляля.

— Лично я думал о негодяе, который мог прикинуться божеством и являть людям чудеса, которые притащил из других миров. — Поделился Антош.

— Отличная идея. — Согласился я.

Мне на ум приходили только мелкая шпана, ворующая из магазинов, да развратники, типа Вольдемара. Змей думал совсем другими категориями, несмотря на свое похмельное состояние. Иногда мне казалось, что для его умственных способностей физическая немощь является стимулирующим моментом.

— У тебя, Ляля, какие были идеи? — Поинтересовался я, не спеша озвучивать свои.

— А мне пришла странная идея про человека, который сводит с ума других, таская их по похожим мирам и тыкая носом в отличия.

— Зачем? — Мне была непонятна причина подобного извращения.

— Ну, — Ляля замялась, — у меня были такие мысли, когда я поняла, что способна отправлять людей в другие миры. Я вспомнила обо всех людях, которые причинили мне боль и подумала, как бы я наслаждалась зрелищем их беспомощности и страха.

— Ты так думала? — Удивился Антош и зачем-то понюхал пустой бокал.

— Я бы вернула их назад, обязательно. — Будто извиняясь за свои мысли, произнесла кошка. — Только ведь они бы на всю жизнь решили, что произошедшее с ними следствие расстройства психики. Вот. А потом подумала о человеке, который тешит себя, гоняя людей по похожим мирам с небольшими отличиями, и убеждает людей в том, что они психически нездоровы.

— Аха, маньяк-психиатр. — Задумчиво произнес змей. — Такого поймать очень сложно. Он не будет так отсвечивать, как доктор Мудаген. Скорее всего, он и по мирам не носится, как угорелый, сидит себе в кабинетике, принимает пациентов в родном мире. Это ведь очень скользкий тип, которого не так просто застать на месте преступления, в отличие от того же божества, суть которого распирает миры от инородности. Мне нравится. — Антош довольно причмокнул и придвинул свой бокал поближе к Ляле. — Снова тяжесть навалилась на плечи.

— У тебя есть плечи? — Усмехнулась кошка.

— Нет, конечно, но с похмелья ощущение, что есть. Надо от них избавиться, а то гибкости никакой, как на крест надетый. — Он многозначительно подергал веками, кивая в сторону ингредиентов коктейля. — Вот ту сладкую блевотину лучше не мешать с нектаром, который готовит отец Жоржа.

— Мой батя говорит, что неправильно организованное похмелье грозит перерасти в очередную пьянку. — Предупредил я змея, готового снова наклюкаться.

— Золотые слова. — Антош отправил в бездонные недра половину бокала крепкого напитка. — Это… о-о-о, блаженство, это последний. — Его гибкий язык уже начал немного заплетаться. — На чем мы остановились?

— На выборе иномирца, сводящего с ума людей себе на потеху. — Напомнила кошка.

— Так… ага… психиатр-маньяк. Найти его будет непросто.

— Ты это уже говорил.

— Да? — Удивился змей. — Теперь ваша очередь предлагать варианты.

Так бывало не раз, когда лишний миллилитр алкоголя превращал Антоша из суперкомпьютера, способного выдавать миллионы вариантов в секунду, в зависший наглухо калькулятор.

— Это твоя идея, Ляля, готов принять ее такой, какой ты ее сама представляешь. — Я тоже решил слиться, не особо представляя себя образ извращенного иномирца.

Для удовлетворения моих низменных желаний такой способ совершенно не подходил, слишком нудно. Отрекись я от идеи достичь Транзабара, остановился бы на мелочном желании пустить окружающим пыль в глаза. Создал бы из себя образ богатея, воруя из миров вещи или добывая золото и сдавая его в скупку. Построил бы огромный дом и презрительно плевал с верхнего этажа на менее удачливых соседей. Купил бы целый автопарк дорогих авто, менял бы красавиц, купаясь в тщеславной гордыне. Не уверен, что наступил бы момент, когда я сказал себе, что