Шрифт:
Закладка:
– Здравствуйте, мне к доктору Стоун.
– Вам назначено?
– Мэри Трайзер.
–Да, проходите, Вас ожидают.
– Спасибо!
– Здравствуй, Стэйси!
– Привет! Чего ты вдруг решила ко мне зайти?
– У меня есть некоторые сомнения, хочу, чтобы ты их рассеяла.
– Проходи тогда!
Мэри, выходя из–за ширмы, застегивала платье, а Стэйси Стоун записывала что–то в карте.
– Ну что?
– Могу тебя поздравить, Мэри. Беременность, шесть – семь недель.
– Боже, – сев на стул, – как не вовремя все это, как такое могло произойти?!
–Тебе рассказать?
– Стэйси перестань. Как я ему это скажу?
– В принципе, ты можешь и не говорить, просто дождись пока ребенок родиться, а так что-нибудь придумаешь!
– Стэйси, я серьезно!
– А я, что, шучу?
– Я не готова к детям.
– Все всегда не готовы, поэтому успокойся, придешь домой и скажешь ему об этом. Ты помнишь, что мы на выходных едем к Сибил?
– Куда мы едем?
– Мэри, у тебя, что, память отшибло? К Сибил, на выходных, она нас приглашала.
– Да, хорошо!
– Не забудь, пожалуйста, я не хочу туда одна ехать.
– Куда ехать?
– Мэри! К Сибил!
– Да, точно, но лучше напомни мне, хорошо?
– Ладно, договорились. Может, я тебя домой отвезу?
– У меня водитель.
– Я позвоню вечером.
– Хорошо! Пока!
– Пока!
– Мэри, ты дома? – поставил дипломат около шкафа в коридоре. – Привет! Как прошел твой день?
– Привет, нормально, у меня есть новость одна. Ты сядь, пожалуйста.
– Сейчас, повешу пиджак, так жарко сегодня.
– Я ужин приготовила.
– Это и есть твоя новость?
– Нет, ты голоден?
– Да, голоден. Что произошло?
– Ничего ужасного.
– Мэри, я жду.
– У нас будет ребенок.
В комнате повисла минутная тишина, слышно было, как капли воды ударяются о водную гладь в кастрюле, которую Мэри поставила в раковину.
– Чего ты так переживаешь? – подойдя к Мэри, Филипп обнял ее. – Я подозреваю, что тебе вредно это.
– Ты не сердишься?
– На что я должен сердиться? Глупая ты такая! В этом нет ничего ужасного, наоборот, нас станет больше. Надо будет подумать о свадьбе. Ты родителям рассказала?
– Нет ещё.
– Надо будет м сообщить эту новость. Прекрати переживать, как в твою голову могла прийти мысль, что я не захочу этого ребенка?
– Не знаю.
– Вот и я не знаю.
– Надо позвонить маме, обрадовать её!
Был жаркий летний день, поцелуи солнца обжигали. На кухне мадам Бастьен что-то готовила, Софи и Кристиан сидели за столом и обсуждали планы на следующие выходные. Раздался телефонный звонок.
– Софи, ответь, пойди.
Когда она дошла до гостиной, увидела, что Мари ответила на звонок. Дождавшись окончание разговора, Софи подошла к Мари.
– Кто звонил? – оперлась рукой о дверной проем.
– Филипп. – Мари опустила телефонную трубку.
– Понятно, маман завтрак приготовила, зовите девочек завтракать. – Софи направилась на кухню.
– Софи, кто звонил? – мадам Бастьен, не обернувшись, задала вопрос дочери.
– Звонил Филипп, ответила мадам Морье. Допрос окончен? – в голосе Софи звучало раздражение.
– Вот и хорошо, то Мари переживать начала, что давно не было от него вестей, и нам спокойнее будет.
Попытки Софи самостоятельно достать хлеб не увенчались успехом, – Прекрати, лучше подай мне хлеб, пожалуйста.
– Держи, Софи, – тарелку ей протянула мадам Морье.
– Мари, что сказал Филипп, как дела у него? – мадам Бастьен протирала тарелки, стоя около раковины.
– Сказал, что все в порядке, он женится.
– Доброе утро, папа! Звонкий голос Софи внезапно прошелся по телу домочадцев словно электрический разряд, будто случайно дотронулся до провода, который местами был оголен.
– Всем доброе утро! Что обсуждаем? – первым делом Луи потянулся к миске с фруктами.
– Свадьбу Филиппа, – ответила Софи.
– Так это же прекрасно! Мари, поздравляю! Когда свадьба?
– Через месяц в Лондоне, – ответила Мари.
– Давайте прекратим обсуждать столь «слащавую» тему? – Софи проглотила хлеб, запив его кофе.
– Софи, как тебе не стыдно? – поведение дочери расстраивало Элизабетт.
– Мам, а за что мне должно быть стыдно? Жениться и прекрасно, что обсуждать одно и то же?! Давайте позавтракаем нормально?!
– Софи, а тебе не надоело издеваться над Кристианом? – Аннетта, молчавшая весь завтрак, не смогла совладать с собой.
– Почему ты подняла эту тему? – голос Софи звучал абсолютно спокойно, сдержанно, хладнокровная речь.
– Почему я не могу спросить? Почему всегда так?!
– Ты не можешь это спрашивать, потому что это не твое дело! – Софи непринуждённо пила свой кофе.
– Девочки! – голос мадам Бастьен был очень взволнован, она впервые видела, что ее дети, так себя ведут, что в глазах младшей столько гнева, столько яда в её душе, который источался сквозь трещины, и вот готов выйти наружу, выплеснуться и отравить как её саму, так и окружающих её людей. – Прекратите, что на вас нашло?!
– Все в полном порядке, завтрак прекрасный, спасибо, нам пора идти! Крис, пойдем, то опоздаем.
– Да, спасибо за завтрак! Хорошего дня! – произнес Кристиан
– Аннетта, почему ты так ведешь себя? – Элизабет не хотела принимать мысль, что её девочки могут ненавидеть друг друга.
– Потому что она не любит его, а он бегает за ней, надеется на что-то, если бы её не было, всем проще стало было!
– Прекрати! Софи твоя сестра!
– Мама, он за ней год уже бегает, как собачонка, а она нашла себе игрушку, которая рядом всегда, она – монстр. Лучше бы, мама, её не было, либо меня! Все одно! Пока она есть – он будет вечно ждать, что она будет с ним! Ненавижу её! Лучше бы она умерла!
Аннетта выбежала из комнаты, и после оглушительного крика повисла гробовая тишина.
– Аннетта вернись! – закричала мадам Бастьен.
– Спасибо за завтрак, мадам! – Амели тихо встала, и через секунду её уже не было на кухне.
Элизабет села на стул, держа в руках кухонное полотенце, её глаза были полны слёз, в ушах стоял шум, она не реагировала ни на кого, только на слова Амели кивнула головой.
– Лизи, – Луи потянулся к жене, чтобы обнять её.
– Не трогай меня, не сейчас. Что мы сделали не так? – она устремила вопрошающий взгляд на мужа.
– Лизи, я не знаю, думаю, это пройдет, перерастет Аннетта.
– Она так ненавидит Софи, ты видел её глаза? Видел, сколько гнева в них. Что я сделала не так?!
– Лизи, мы не виноваты, просто девочка влюбилась, это пройдет! – В разговор вмешалась Мари.
– Мари, можно влюбиться, но, чтобы так ненавидеть свою родную сестру? Боже, когда в неё появилось это, когда мы проглядели это, Луи?
– Я не знаю, милая, не знаю.
Амели подошла к комнате Аннетты.
– Я могу зайти? – в приоткрытой двери застыла Амели.
– Да, проходи! – Аннетта утерев слезы, села на кровать.
– Что ты делаешь?
– Почему
