Шрифт:
Закладка:
— Они в Останкино совсем, что ли очумели? — Пожаловался Борис киоскёру. — Хоть бы кино какое-нибудь про войну вечером показали. Смотреть ведь нечего!
— Правильно, жаловаться надо в Кремль. — Поддержал хоккеиста отзывчивый дедушка. — Кино снимают в стране мало, да и то ерунду всякую. Толи дело было раньше — «Первая перчатка», «Вратарь», «Запасной игрок»…
— «Хоккеисты», — подсказал Боря, сунув газету в карман пальто, и попрощавшись, с тяжёлым сердцем потопал на игру. А причина тому крылась не в программе телепередач, и не в том, что газетчики перепутали хоккейные матчи, а во вчерашнем странном и в чём-то даже волшебном дне.
* * *
Вчерашнее позднее утро 30 октября Борис встретил в дружеской компании Вити Жлуктова и Хельмута Балдериса. Выглядели парни после двух весёлых дней не ахти. 28-го по чуть-чуть отметили выездную победу над ленинградским СКА — 2 : 4. А потом 29-го уже в Москве докупили ещё «горючки», шпротов, банку огурцов, ещё парочку каких-то деликатесов и обмыли уже как полагается их служебную трёхкомнатную квартиру.
— Все подъём! — Первым загомонил Жлуктик, постучав в двери Хельмута и Бориса. — «Малыш» через два часа тренировка! Подъём! Хельмут!
— Та фстал я уше! — Ответил Виктору дисциплинированный латыш, выглянув из крохотной ванной комнаты. — Тавайте пить кофе.
— Ну, ты Хельмут и даёшь, вчера же вырубился раньше всех, а теперь как огурец! — Хмыкнул Виктор Жлуктов и следующим пошёл в ванную. — Сейчас окачусь холодненькой, одеколончиком попрыскаюсь, хрен Михалыч докопается!
— Тавай, тавай. — Улыбнулся Балдерис и постучал ещё раз в дверь Бориса. — Потьём, «Малыш»! Потьём!
Однако только через пятнадцать минут, последним, перед самым отъездом на тренировку, вышел на общую кухню Боря Александров. В голове его шумело, в животе неприятно клокотало, а на душе было нестерпимо муторно. Боря и сам от себя не ожидал, что разрыв отношений с Алёнкой получится таким болезненным, да ещё накопились игровые проблемы. Старший тренер Всеволод Бобров откровенно не доверял, выпускал в игре на три-четыре короткие смены и всё, поэтому от тоски хотелось выть и рвать на себе волосы.
— «Малыш». — Жлуктов придвинул к Борису кружку кофе и два бутерброда с докторской колбасой. — Так я что-то не понял, ты вчера рассказывал, что мы с Хельмутом в одной команде оказались из-за Тафгая? Дескать, он просто написал наши имена на бумажке, и тренер перетащил нас в «Динамо». Без просмотра, без всяких тестов, так?
— Скаска, — сказал, протянув гласные буквы Балдерис.
— Нет не так, — буркнул Александров. — Иван написал на бумажке, что Капустин — Жлуктов — Балдерис — это будущая ведущая тройка сборной СССР, её надо целиком брать. А Михалыч, это я вам по прошлому сезону скажу, кроме Тафгая ни с кем не советовался. Так же в команде появились молодые защитники Бабинов и Билялетдинов, и нападающие братья Голиковы. А вот про младшего Мальцева, Иван сразу сказал, что на высоком уровне не заиграет.
— Ведущая тройка сборной, — хмыкнул Витя Жлуктов, про которого ещё в прошлом году никто ничего не знал. — Чудеса.
— Вам-то хорошо, вы теперь играете много, а я? — Махнул рукой «Малыш» и, привстав с табуретки, открыл дверцу холодильника, где со вчерашнего дня осталось сто грамм водки в гранёном стакане на поправку. — Задрало всё мужики, — буркнул Боря и залпом «хлопнул» оставшуюся водку.
— Ты совсем сбрендил? — Опешил Жлуктов. — Тренировка же сейчас.
— Тренировка? — Ухмыльнулся юный гений прорыва. — Вот и замечательно, я сейчас покажу Михалычу как в хоккей играть надо. Задрало всё! Похеру! Похеру, мужики!
* * *
Перед тренировочным занятием на катке «Кристалл» Всеволод Михайлович Бобров вывесил в раздевалке новую турнирную таблицу текущего чемпионата СССР:
___________________________очки__игры___в___н___п___шайбы
ЦСКА (Москва)_______________15_____8_____7___1___0___53 — 18
«Спартак» (Москва)___________14_____8_____7___0___1___58 — 19
«Динамо» (Москва)___________14_____9_____7___0___2___44 — 22
«Крылья Советов» (Москва)____10_____7_____5___0___2___31 — 16
«Торпедо» (Горький)___________7_____7_____3___1___3___25 — 33
«Химик» (Воскресенск)_________6_____8_____3___0___5___25 — 26
«Автомобилист» (Свердловск)___3_____9_____1___1___7___21 — 64
«Трактор» (Челябинск)__________1_____8_____0___1___7___25 — 63
СКА (Ленинград)_______________0_____6_____0___0___6___11 — 32
Старшего тренера радовало, что пока его команда шла в тройке лидеров, но огорчало, что были обыграны за девять прошедших игр почти одни аутсайдеры, по два раза «Автомобилист» и «Трактор», и один раз его парни одолели ленинградский СКА и воскресенский «Химик». Отдельной строкой шла победа над прошлогодним чемпионом горьковским «Торпедо», хороший получился поединок. Но поражение от ЦСКА и самое обидное от «Крыльев советов» пять дней назад со счётом 1 : 4, угрожало такому нужному третьему призовому месту. Завтрашний второй матч с «Крыльями» играть вничью, тем более проигрывать, было нельзя.
Всеволод Михайлович сказал, чтобы парни в раздевалке поторапливались, а сам пошёл на каток. Его несколько тревожила обстановка внутри коллектива. Вратарь Володя Минеев жаловался на Жлуктова, Балдериса и Александрова, что они теперь в их общей трёхкомнатной квартире ему и его жене жить нормально не дают. Магнитофон крутят до ночи и девок водят из студенческой общаги. Поэтому старший тренер настоял, чтобы Минееву с женой срочно сняли однокомнатную квартиру. Вратарь с нормальными нервами Всеволоду Боброву требовался не только для «Динамо», но и для сборной СССР. Тем более на днях пришли неутешительные известия из Горького — Виктор Коноваленко, который на своих плечах вытащил серию игр против канадских профессионалов, получил серьёзную травму колена и выбыл самое меньшее на полгода. Теперь Боброву ничего не оставалось, как взять в главную команду страны Владислава Третьяка из ЦСКА.
Он посмотрел на своих бравых хоккеистов, выстроившихся на льду и переодетых в тренировочную форму разных цветов и оттенков, и скомандовал:
— Пошли против часовой стрелки, по свистку ускорение!
И парни медленно покатили длинным раскатистым шагом, продолжая переговариваться о чём-то своём, как будто их два поражения из девяти стартовых матчей не касались. «Хоть на базе запирай», — подумал про себя Всеволод Михалыч и дунул в свисток. Девятнадцать человек резко рванули вперёд, резво перебирая коньками, а один игрок вместо рывка, шлепнулся на бок. Затем подогнув под себя ноги, попытался безуспешно встать и, наконец, развалившись на спине, захохотал.
— Александров! — Свистнул старший тренер и сам выкатился на лёд. — «Малыш», что, травма?
— Аха, — хмыкнул Саша Мальцев, когда вся команда остановилась рядом.
