Натт пыталась уловить нотки иронии в голосе Лиден, но не смогла, женщина была вполне искренна. Глаза ее горели энтузиазмом, и сейчас она даже больше была похожа на чуткую Йоханну Стаат, чем на суровых мозгоправов. Кто же она такая?

– Что вы за демон. Вы не так и не ответили, – некромантка снова перешла в наступление, а демон взяла и показала ей язык.

– А ты догадайся. Но чур не спрашивать у Деарда или Анда. Это будет не честно. А теперь беги, на сегодня твоя повинность со мной закончена. Уверена, ты хочешь поскорее забраться в теплую ванну и смыть с себя этот тяжелый день и кроличьи внутренности, – промурлыкала демон и даже глаза от удовольствия прикрыла.

Натт спорить не стала. Поправила сумку на плече, поклонилась загадочной женщине и побрела к общежитиям в компании своего кроле-птице-зайца.

Следующие дни прошли без приключений. Натт и Мару всё-таки получили зачеты по призыву. Эн чуть-чуть приструнила своё любопытство. Тем более у неё появилось аж целых две романтические книги. Синд все так же избегал общения с бывшей подругой. Походы к Лиден Мёрке проводила с пользой и просто делала уроки. Демон ей не мешала и лишь изредка спрашивала о чём-то отвлечённом. Иногда Натт и вовсе спала на диване, набираясь сил перед вечерними экспериментами с Фирсом, а это отнимало почти всю энергию у некромантки.

В крохотной комнатушке, которую выпросил себе стихийник у престарелого профессора Лагоса Штейну для опытов по геммологии, они с Натт расшифровывали тексты украденного фолианта, создавали ёмкие кристаллы и готовились к важному дню: фестивалю мёртвых. Это была единственная возможность для двух второкурсников осуществить задуманное и призвать душу Квелда Мёрке из потустороннего мира. В этот день три некроманта Тэнгляйха откроют портал для традиционного прощания с мёртвыми. Всего несколько мгновений будет в распоряжении у заговорщиков, после чего врата закроются на целый год. Так долго не выдержит ни Натт, ни тлеющее сердце её брата.

– Уже решила, с кем пойдешь на осенний бал-маскарад? – невзначай спросил Фирс, разминая онемевшие руки. На сегодня он почти закончил с кристаллами, и его немного клонило в сон после затраченных усилий.

Только Натт не услышала вопрос, а задумчиво разглядывала резную ритуальную трубочку, которую она выточила в прошлом году, перед первым в своей жизни фестивалем мёртвых. Тогда келпи терроризировал академию, которую грозились закрыть, а Фирс Хассел изо всех сил боролся за жизнь в лазарете после жестокого допроса инквизиторов. Беднягу опоили кровью василиска, чтобы он рассказал все что знает о гибели студенты его факультета. Флельрок Анд. Естественно, волшебник ни в чем не был виноват, но слугам Скьерзилдена было плевать и они подвергли первокурсника чудовищной процедуре, от которой он едва не погиб. Тогда Синд, Квелд и целитель Кренес Льонт отвезли парня в Рискланд к загадочной знахарке, которая вытащила несчастного с того света. В тот день Натт пообещала, что разорвёт все отношения с Фирсом, чтобы не подвергать его более такой опасности и мукам. Но вот они снова вместе и снова занимаются опасными и незаконными вещами.

– Мёрке? – Хассел провёл ладонью у ее лица. – Переутомилась?

– Немного, – соврала она. – Так что ты там спросил?

– Танцы. Как ты на это смотришь? Давай сходим.

– Я как-то не уверена. Это будет ночь перед фестивалем. Я планировала выспаться и набраться сил, – отмахнулась Натт, хотя она была уверена, что не сомкнёт глаз до самого утра.

– Как скажешь, – не стал настаивать Фирс, он лишь пожал плечами и вернулся к работе.

Натт внезапно почувствовала новый укол совести. Он здесь, он рядом, ничего не боится и готов в любой миг пожертвовать всем ради неё, а она не может сделать такой мелочи и сходить с ним на танцы.

– Почему ты не позволяешь себе быть счастливой, Натт Мёрке? – Вспомнились слова Лиден, и девушка прижала руку к груди. Сердце жаждало побыть счастливым хотя бы день. Ей бы хотелось пойти с ним. Стать нормальной, потанцевать, смущаться, сделать шажок навстречу. Поцеловать…

Что будет, если она сама поцелует его? Небо же не упадёт на землю в этот миг? С ними и так приключилось столько зла и кошмаров, они умирали друг у друга на руках, чудом спасались от гибели, сражались бок о бок. Всего один поцелуй. Не в благодарность за помощь, не в качестве извинений, что не пойдет с ним на танцы, а просто потому что хочется.

Она и не заметила, как придвинулась к парню так близко, что работать Хассел уже не мог. Он повернулся к ней и мгновенно растерялся. Её глаза блестели влагой, и в них было столько решимости, перемешанной с мольбой, что у стихийника пересохло во рту.

– Ты чего, Мёрке… Заболела?

– Молчи, – шикнула некромантка на него, все ещё собираясь с мыслями. Если он сейчас опять пошутит, она просто не выдержит.

– Молчу, – послушно сказал парень, но дышать стал тяжелее.

Лиден права, Натт так часто отказывала себе в простых желаниях, что давно перестала верить в хороший конец и счастливое будущее для себя. Но вот он Фирс. Совсем рядом, что они стукаются коленками под столом.

– Обещай… – дрожащим голосом попросила девушка, опустила лицо, и челка упала ей на глаза.

– Что? – хрипло спросил Фирс.

Натт было тяжело бороться с невесть откуда взявшейся дрожью, и спрятаться за волосами давало хоть немного безопасности, но Хассел невесомым движением убрал ей прядь со лба, и она вновь стала уязвимой.

– Ты не будешь шутить, смеяться и вообще ничего не скажешь сейчас, – умоляла Натт.

– Не буду. Хочешь, я неделю буду молчать, даже на парах рта не раскрою. Пусть меня хоть отчислят или высекут.

– Это лишнее, – улыбнулась Натт, сделала глубокий вдох и подалась вперёд, пока не коснулась горячих губ стихийника.

Она почти мгновенно отстранилась и быстро вернулась за своё рабочее место, вновь начесав на лицо волосы.

Хассел сидел с открытым ртом и немного ошарашенно смотрел на некромантку.

– Вообще ничего нельзя говорить?

Натт кивнула и ниже склонилась к своим записям.

– Вот прям вообще-вообще? – не сдавался парень, и Натт кивнула дважды.

– Ладно. Тогда я не буду говорить тебе, как я счастлив сейчас. Не буду говорить, что безумно люблю тебя Мёрке.

– Я пойду…

– Нет-нет. Куда ты там собралась? Мы ещё не все кристаллы зарядили, – упирался Фирс.

– … я про танцы. Я пойду с тобой на танцы.