Шрифт:
Закладка:
— Какие гости? — искренне удивился Королёв, — Я никого не жду… У всех, кто может приехать ко мне без звонка в час ночи есть пропуск.
— Мужчина какой- то. Говорит, к Марьяне Андреевне. Орлов его фамилия.
— Ах, Орлов, значит… Собственной персоной… — процедил генерал сквозь зубы, тщательно сдерживая накатившую злобу, — За КПП не пускать. Скажи что, я сейчас подъеду…
***
Королёв вышел из машины холодный и прямой, как палка. Полный решимости закрыть вопрос раз и навсегда. В ответ на протянутую для рукопожатия руку дежурно кивнул и демонстративно сложил кисти в замок за спиной. Смерил Дениса ледяным взглядом.
— Что хотел, капитан?
— Уже майор.
— Ну, да… Поздравляю. Ближе к делу, Орлов. Зачем пожаловал?
— Поговорить. Не с вами, с вашей дочерью. Я думаю, произошло недоразумение и хотел бы прояснить ситуацию. Дозвониться ей почему-то не могу. Поэтому, вот, приехал.
— Ты на часы вообще смотришь? Ночь на дворе. Она спит. И будить ради того, чтобы ты лишний раз потрепал ей нервы я не собираюсь.
— Хорошо. Тогда приду утром.
— Не придёшь. Ни утром, ни днём, ни вечером. Вообще никогда. Она сказала, что не хочет больше тебя видеть.
В черных глазах Дениса мелькнула сначала растерянность, а через секунду твердая решимость. Челюсть с усилием сомкнулась, мышцы напряглись, пальцы сжались в кулаки.
— Тогда, я хочу услышать это от неё самой. Не от вас…
— Уходи, капитан. Уходи и никогда не возвращайся, — глухо проговорил Королёв, — Так будет лучше для всех. Найди себе кого-нибудь попроще…
— Нет, — жёстко ответил Орлов, — Сначала я должен поговорить с Марьяной. Вы мой должник, помните? И обещали выполнить любую мою просьбу. Дайте мне с ней объяснится…
— Нет, — голубые глаза генерала окатили его арктическим холодом, — Моя дочь — не игрушка. Я готов предложить тебе крупную сумму денег и хорошую должность где-нибудь в Центральном военном округе. Ну, или учебу в академии командного состава. Но к Марьяне больше на пушечный выстрел не подпущу. Просто забудь о ней.
— Вы слово офицера давали, Андрей Михайлович, — заскрипел зубами Денис, едва сдерживаясь, — Помните, когда не получилось забрать ее из Сирии… Я не совершил по отношению к ней ни одного нехорошего поступка. И просто хочу, чтобы Марьяна знала об этом. Если она, глядя в глаза, скажет, что я ей не нужен, вы больше никогда обо мне не услышите… Но не раньше.
Генерал скрестил руки на груди и с каменным выражением лица продолжил: — Марьяна — моя единственная дочь. И ради неё, если понадобится, я солгу, убью, украду. Сейчас ты меня не поймёшь. Осознаешь в тот момент, когда впервые возьмёшь на руки своего ребёнка. Свою миссию ты уже выполнил. Поэтому — уходи. За то, что сохранил мою девочку — спасибо. Но с тобой она не останется. Рассчитаюсь деньгами. Ты хорошо выполнил работу, и это будет щедро оплачено.
— Я не нуждаюсь в деньгах, — прожигая черным взглядом чеканил слова Денис, — У меня их больше, чем вы думаете. Дайте всего пять минут с ней наедине. Разве я много прошу?
— Повторяю. Она мне — дочь. А ты — никто. И в мои планы никак не вписываешься. Растоптать тебя мне ничего не стоит. Не хочу угрожать, Денис. Но, если не послушаешься и не отступишь, будет плохо. Я был не прав. Ошибся, когда решил, что ты сможешь сделать Марьяну счастливой. С моим благословением вы пробыли вместе меньше суток. Разве так бывает, когда действительно любишь? Значит, хорошо, что ничего не вышло. Второго шанса не будет. Уходя, свой выбор она сделала. Не в твою пользу. Моя дочь понимала, что проиграла спор и теперь обязана выполнять то, что я скажу. И это правильно. Так будет лучше для неё самой.
Опомнилась Марьяна уже в самолёте. Когда стюардесса из бизнес-класса, сверкая идеальным рядом зубов, поставила перед ней бокал с шампанским и поднос с кулинарными изысками.
Это путешествие было больше похоже на похищение. Отец рано утром буквально вытащил её из постели. Тоном, не терпящим возражений, дал на сборы пятнадцать минут. Заставил быстро умыться, одеться, всучил в руки сумочку с документами, банковскую карту с записанным на бумажке пин-кодом, запихнул на заднее сидение машины и повез в аэропорт. На вопрос "А вещи?" заявил, что всё необходимое можно купить на месте. Если вчера он мягко уговаривал и предлагал подумать, то сегодня командовал. Как привык, жестко и бескомпромиссно.
У дверей терминала уже ждал вежливо улыбающийся Данил. Андрей Михайлович, почему-то с опаской оглядываясь вокруг, из рук в руки передал парню притихшую Марьяну.
— А где чемодан? — удивился молодой человек.
— Нету, — пожал плечами генерал, — Некогда было. В Симферополе по магазинам проедетесь. И она не завтракала.
— Понял. Разберёмся, — с готовностью кивнул Шевченко-младший, взял девушку под локоть и повел в здание аэропорта.
Марьяна отстраненно глядела в иллюминатор на проплывающие мимо пышные белые облака. Внутри зияла пустота и безнадёга. Всё. Пути назад нет. Теперь она себе не принадлежит. Также, как движение этих огромных сгустков пара управляется волей ветра, её дальнейшая участь зависит от воли отца. Выбор сделан, она должна подчиняться.
Краем глаза девушка поймала на себе цепкий, изучающий взгляд Данила. В нем сквозила немая решимость.
— Поговорим? — вопросительно поднял брови мужчина и взял её ладонь в свою.
Марьяна, как будто со стороны смотрела на происходящее. Никаких чувств, никаких эмоций. В груди — холодный, мертвый камень, которому всё равно. Это не она сидит в кресле самолёта вместе с закадычным другом детства. Это не с ней недавно произошли все эти калечащие душу события. Действительность — как фильм на старой киноплёнке. Всё давно кем-то придумано и снято. А ты — просто зритель, который не в силах что-либо изменить.
Неужели это происходит наяву? Быть не может… Сейчас она откроет глаза и перенесется в другую реальность. Туда, где на темно-синем небе низко светят яркие звёзды. Где за руку её держит совсем другой мужчина, от взгляда черных глаз которого замирает сердце. Рядом с ним оно трепещет от нежности и до краев наполняется любовью… А главное, живёт…
— Я не буду выспрашивать у тебя что произошло, — мягко начал Данил, поглаживая пальцы, — Захочешь — сама расскажешь. Нам всегда удавалось находить общий язык, Марьяна. Помнишь, когда-то даже были общие тайны… Думаю, и сейчас мы сможем договориться. Наши родители в этот раз настроены решительно. Скорее всего, от свадьбы отвертеться не удастся. И, знаешь о чем я подумал? Это не самый плохой вариант. Лучше уж ты, чем непонятно кто… Я вполне отдаю себе отчет, что каких-то неземных чувств ко мне не испытываешь, и испытывать вряд ли будешь. Впрочем, как и я к тебе. Но это совсем не значит, что всё плохо. Для крепкого брака любовь — не самое главное. Миллионы людей так живут и вполне себе счастливы. А мы с тобой знакомы с детства. Знаем что друг от друга ждать. У нас полно общих интересов и похожее образование. Ты — врач, я — провизор. Идеально для семейного бизнеса. Уволишься из своей армии, чуть-чуть подучишься, введем тебя в совет директоров нашего холдинга. К тому же, ты привлекательная девушка, Марьяна. Умная, воспитанная, грамотная, с тобой не стыдно выйти в свет. А для коммерческих целей это просто необходимо. В общем, неземной любви не обещаю, но дружбу и уважение гарантирую. И смею надеяться на взаимность.
