***

На следующее утро проснулся отдохнувший с первыми лучами солнца. Жена мирно сопела под боком. Из открытого окна веяло приятной прохладой и почему-то кофе. Яркий, бодрящий аромат жареных зёрен, шёл со стороны соседней квартиры.

Не сдержав любопытства, Денис выглянул на балкон. Прикурил сигарету, оперся на перила, осмотрелся. Запах исходил из-за кирпичной перегородки, разделявшей их с Ленкой балкон с Марьяниным.

Мужчина аккуратно подался вперёд и заглянул в соседнее пространство. Оттуда, из глубины ротангового кресла, на него уставились огромные стрекозьи глаза Королёвой. Она сидела, поджав ноги с маленькой фарфоровой чашкой в руках. Напиток дымился, источая вокруг одуряюший аромат.

— Доброе утро! — вежливо поздоровался Денис.

— Доброе! — улыбнулась Марьяна, — А я думала, что одна встаю так рано…

— Если честно, я бы ещё валялся, но меня выманил запах кофе, — ответил Орлов и затянулся, — Сработал лучше любого будильника.

— К такому бы кофе, да сигаретку, — мечтательно потянула девушка, — Но мне злой начальник курить запретил. Сказал, отцу заложит…

— Надо же, сволочь какая… — саркастически хмыкнул Денис, — А знаешь что? Давай я попробую с ним договориться… Меняю одну затяжку на один глоток кофе…

Марьяна внимательно посмотрела и покачала головой:

— Нет, это ни о чём. Тогда уж целую чашку на целую сигарету…

— Ладно, уговорила. Но только один раз…

— А ты сначала кофе попробуй, потом зарекайся. Я сейчас, — подмигнула девушка, скрываясь в квартире.

Через пару минут Марьяна появилась с белой фарфоровой чашкой в руках, за ней тянулся шлейф бодрящего кофейного аромата. И сама вся такая свежая… Ни грамма косметики, распущенные волосы до поясницы, босые ноги с аккуратными пальчиками, покрытыми розовым лаком. И надеты на ней какие-то серые бархатные шортики с кружевной отделкой и такой же топик с небрежно свалившейся с плеча бретелькой… Пижама, что ли? Выглядит вполне прилично. А вот сам ты, скажем так, не при параде… Только встал с постели в боксерах и тапках. Хорошо, что ей не видно, потому что…

Ах, ты, предатель… Вчера, значит, на умопомрачительную женщину, сидящую на коленях, реагировать не хотел… А сегодня достаточно одного взгляда на эти босые ноги…

Денис придвинулся поближе к перегородке между балконами, заслоняя неожиданную реакцию здорового мужского организма и, пытаясь вести себя естественно, вытащил из пачки одну сигарету. Марьяна протянула чашку.

— А прикурить есть? — с удовлетворением спросила она.

Денис молча щёлкнул зажигалкой и придвинулся ещё ближе к кирпичной стенке. Только бы вниз не посмотрела…

— Вот это кааайф, — потянула Марьяна, откидываясь в кресле, делая глоток кофе и затягиваясь, — Хорошо, что папа не видит. А то конец пришёл бы нам обоим.

— Это точно, — отозвался Денис, покосившись вниз и усмехнувшись мыслям. Пообещал присмотереть за девочкой, называется… А сам, как лис в курятнике…

— Ну, как кофе? — устраиваясь поудобней в кресле, спросила Марьяна.

— Это не кофе, это приворотное зелье какое-то, — двусмысленно ответил мужчина, делая очередной глоток и стараясь дышать ровно, — Что за сорт?

— Мама молотый из Турции привозит. В золотистых банках. У нас такой не продается, — пояснила Марьяна и вновь поправила постоянно спадающую с плеча бретельку.

Нет, это невозможно. Или успокаивайся, или уходи… Не смотри на неё. Вообще.

— Я похожий пробовал только в одном месте. В Питере есть кафешка в нескольких кварталах от Военно-медицинской академии.

— Называется "Гаштет"?

— Точно. А ты откуда знаешь?

— Ну, как же, я ведь в этой самой академии училась.

— Интересно, я тоже… В каком году закончила?

— В 2014. А ты?

— В 2010… Потом интернатура, дальше ординатура. А почему же я тебя не помню?

— Видимо, старшаки не очень-то обращали внимание на зелёных первокурсниц. Да и выглядела я сразу после школы несколько иначе… Первые курса четыре была вся в учёбе… Такая, зубрилка картонная. Практически не выходила из казармы.

— А мне давалось легко. Учился хорошо, только вот поведение… Когда заключил контракт и переехал из казармы домой, стал бухать и шляться безбожно… Пару раз даже попадал в ментовку за драки. Не понимаю, как родители меня терпели… Сейчас я бы себя того с радостью пристрелил, наверное.

Нейтральные темы ни фига не помогают. Взгляд как магнитом притягивает к оголённой ступне на матовой плитке. Всё. Закругляйся. Спалишься.

— Спасибо, Марьян. Кофе был великолепный.

— Сигарета тоже. Может, ты договоришься с моим шефом, чтобы делал иногда послабления… — хитро улыбнулась она и исчезла в квартире.

— Шеф должен подумать, — почесал затылок Орлов и тоже зашёл в комнату.

***

Страшно злой на себя, Денис прикорнул на краешке дивана. Нет, ну это надо же до такого дойти… Никакая она не фея, эта Марьяна. Ведьма, самая натуральная. Сначала голова кру́гом от её запаха, теперь вот такая реакция на совершенно нейтральные, казалось бы, вещи… А если ей вздумается на работу босоножки открытые обуть? Вот где будет позорище… И, главное, что со всем этим делать? Напряжение-то не проходит… Под холодный душ? Ну, да. При живой-то жене…

Денис повернулся на другой бок и посмотрел на мирно спящую Ленку. В принципе, если закрыть глаза и кое-что представить… Мужчина подвинулся ближе и медленно провёл рукой по волосам жены. Зажмурился, нашёл губами ямку над ключицей… Ленка глухо застонала и подалась вперёд. Не открывая глаз, Ден чувственно поцеловал ее в губы, спустил с плеч шёлковую ночную рубашку… Шаг за шагом он исполнял с женой свои сокровенные желания. То, что хотел бы попробовать с той, другой, о которой даже мечтать нельзя. Той, которая с ним никогда не будет… Когда все было кончено, он открыл глаза, и, тяжело дыша, откинулся на подушку. Рядом мурлыкала довольная Ленка.

Что-ж, не так плохо, как он представлял сначала… Если совсем припрёт, как сегодня — сгодится. Теперь, лишь бы жену чужим именем когда-нибудь не назвать…