Шрифт:
Закладка:
В понедельник Кристи и Кайл пошли в школу. Они писали маленькие сочинения о предстоящем празднике, и Кристи написала о том, как здорово она провела время в выходные, плавая в бассейне отеля, и о том, что в День благодарения она увидит своих теть, и что когда ее бабушка приедет из Северной Дакоты, они будут сидеть вокруг большого стола и… молиться Богу, благодаря его за всё хорошее, что он для них сделал. Кайл написал о том, что учится кататься на велосипеде. Пока дети сидели в школе на своем последнем уроке, их отец нашел на Thrifty Nickel номер парня, который продавал подержанный пистолет Llama калибра 45. Позже продавец скажет полиции, что Роки упомянул, что покупает его для своей жены. Парень решил, что в подарок. По закону продавец не обязан наводить справки о покупателе или соблюдать период трехдневного ожидания перед передачей товара.
После того как Мишель забрала детей из школы, они отправились домой, в дом, зарегистрированный на ее имя. А Роки согласился пока пожить у Сары и Гордона. Мишель накормила детей ужином, и они стали готовиться ко сну. Зубная паста на щетках осталась нетронутой. Незадолго до того, как дети легли спать, пришел Роки.
Может быть, она подумала: нужно бежать. Может быть, она подумала: как мне его выпроводить? Может быть, она подумала: с меня довольно; я могу постоять за себя. Нам уже не узнать. У Роки были купленный через Thrifty Nickel пистолет и канистра с бензином, и он планировал сжечь дом, чтобы их смерть выглядела как несчастный случай. Ужасная трагедия. Пожар в доме. Роки взял кусок жевательной резинки и засунул ее в замок зажигания машины Мишель на случай, если она попытается сбежать.
Судя по всему, когда Роки вошел в дом, Мишель запаниковала и попыталась спрятать детей в подвале. Ее сумочка исцарапана, а содержимое вывалено наружу. Может быть, она в панике искала баллончик Mace, который ей дал отец. Роки застрелил Мишель первой. Четыре выстрела. Два раза в грудь, один в голову и один – в плечо. Она упала замертво в кладовке в задней части подвала. Дети видели, как их отец убивает мать. И они пытались убежать. Вслед за Мишель Роки выстрелом в голову убил Кристи. Она упала у подножья лестницы. А потом Кайл. Он почти добежал до верха, но отец застрелил и его, и мальчик, истекая кровью, скатился до середины лестницы.
Роки взял семейные видео, сложил их в сумку, а сумку отнес в гараж. Он нацарапал записку и оставил там же: «Я ни изменсчик» [sic]. И дальше: «Я люблю Мишель всем сердцем. Пака смерть ни разлучит нас». А потом он разлил по дому бензин, зажег спичку, спустился в подвал и застрелился. Жаркий огонь горел медленно.
И Роки умер не от пулевого ранения. Он умер от отравления угарным газом. Может быть, он лежал в окружении убитых и думал о том, что наделал. Может быть, именно тогда он написал на руке: «Я дьявол». Или, может быть, «Я должен гореть в аду».
Они умерли в понедельник вечером, все четверо. Дом тлел, но так и не загорелся. Стояла зима, окна были плотно закрыты, и без кислорода огонь затух. Дым клубился и кружился, пока огонь не утих, оставив после себя черноту и разрушения. Стены будто расплавились. Когда полицейские вошли в дом, телевизор почему-то всё еще работал, правда, горел только синий экран. Алисса это помнит. Синий экран и расплавленный черный пластик. Вопреки логике. Стены, полы, окна: всё покрывал пепел. Большая часть мебели сгорела.
К вечеру вторника Мишель всё еще не снимала трубку, и Алисса позвонила отцу. Они вместе позвонили Салли. И втроем поехали к Мишель. Как только они вышли из машины перед темным домом, они почувствовали запах. Едкий дым. Бензин. У Пола был ключ, и он пошел к двери. Внезапно ему в голову пришла ужасная мысль. Может быть, Роки поставил что-то вроде мины-ловушки; и Пол велел Салли и Алиссе ничего не трогать.
С колотящимся сердцем он открыл дверь и осторожно шагнул внутрь. Позвал Мишель. В доме стояла зловещая, глубокая тишина, прерываемая только потрескиванием, и этот запах, он чуть не сбил их с ног. Они завязали рты чем могли. «Я всё поняла, – говорит Алисса. – Поняла. Сразу же поняла». На подвальной лестнице Салли увидела детей, а у ее основания – Роки. На его лице застыла гримаса. Она преследует Салли по сей день. Открытые, пристально смотрящие глаза. Воплощенное зло. Лицо дьявола. Салли пришлось долго вглядываться в это лицо, чтобы убедиться, что это действительно Роки. Теперь ей не забыть. Лицо, искаженное агонией и яростью. Лицо человека, которого когда-то любили. Позже Салли скажет, что на лице Роки отражались его «страсти». «Он пережил много боли, – говорила она, – его исковеркала жизнь». Но чтобы это понять, Салли потребовалось много лет. Салли не видела Мишель, но она знала. Она знала. И она обмочилась прямо там, на лестнице, а потом выбежала из дома к обочине. Салли зашла к соседям, позвонила от них в полицию и одолжила сухие штаны.
Алисса выбежала на середину двора перед домом, упала на колени, и ее вырвало.
Пол выбежал на задний двор, он искал Мишель, он думал, что, может быть, может быть, она всё еще жива, может быть, она выжила, может быть, она где-то здесь. Он побежал в гараж, к Мустангам Роки, и обнаружил кассеты и записку.
Приехала полиция. И они нашли Мишель.
Я не могу здесь больше жить
Вечером Дня благодарения, на следующий день после того, как Мишель, Кристи, Кайла и Роки нашли в выжженном доме, Сара вышла в продуктовый магазин. Бывало, она терялась среди полок, ведь обычно за покупками ходил Гордон. А сейчас женщина была как будто в трансе: все эти родственники, которые приехали на праздник… Ведь это конец привычной жизни, но почему-то они должны продолжать быть людьми, выполнять все эти рутинные действия: есть, спать, мыться, одеваться. В этом году они праздновали День благодарения в ресторане Перкинс, почти в полной тишине. Сара подумала, что вечером после праздника в магазине никого не будет, так что она забежала туда, но в очереди к кассе встретила бывшую коллегу с дочерью. Она поздоровалась с Сарой, пожелала ей счастливого Дня благодарения. Сара ответила на
