Шрифт:
Закладка:
Слуга провел второкровного императора в конюшню, где стояли побитые камнями кареты.
— Можете идти, — отпустил прислугу Сшуа и принялся лично осматривать повреждения.
В одном месте был пробит пол и из дыры стал заметен холодный блеск металла. Второкровный император поморщился. Дальше в таких каретах продолжать путь было нельзя. Но и оставить экипаж в керцийском дворце они не могли, равно как и допустить, чтобы кто-то узнал об оружии.
Глава 23
Звездный, Сарбия
14 день Синего Лета, 2368 г.
Верна Уонса вернулся с практики на неделю позже Феро и застал соседа по комнате за заполнением отчета о поездке.
— Верна! — сорвался со стула радостный Труа и кинулся к другу обниматься.
— Осторожнее, — отдернул руку Верна.
— Что у тебя с рукой? — удивился Феро, заметив бинт.
— Порезался, — неохотно ответил Уонса.
— Чем?
Верна вынул из кармана что-то тщательно замотанное в платок, и, развязав концы, показал другу белесый осколок, металлический, на сколько можно было судить по виду.
— Что это? — поинтересовался Феро.
— То, о чем я тебе говорил в письме. Наиценнейший артефакт в моей коллекции.
— Ты не исправим, — рассмеялся Феро. — У тебя этого хлама со всяких поездок целая куча, прятать уже некуда.
— Под матрацем еще много места, — усмехнулся Верна.
— Этой штукой ты и поранился? — догадался Феро. — Ты ведь знаешь, что мог занести грязь в рану?
— Не страшно. Младший лекарь сказала, что царапина неглубокая и заживет за пару дней.
— Рассказывай, как съездил.
— Сначала помоги вещи поднять, они внизу, с одной рукой не очень-то удобно таскать сумки.
***
— И зачем тебе столько? — занося в комнату десятый чемодан, спросил у друга Феро.
— Там мелкие сувениры из всех городов и сел, где я успел побывать, — устало ответил Верна, ставя посреди комнаты последний чемодан и усаживаясь прямо на него.
— Опять камни тащишь в нашу берлогу? — посмеялся Феро, садясь рядом на другой чемодан.
— Нашей она будет еще три месяца…
— Да, — грустно подтвердил Труа, в последнее время и так было много расставаний, а тут намечалось еще одно, теперь уже с университетским другом.
— Не будем о грустном.
— Согласен. Лучше расскажи, как съездил, — оживился Феро.
— О, где я только не побывал!
— Даже в темных чертогах бескрылого? — пошутил Труа.
— Да иди ты! — рассмеялся Уонса. — Хотя в некоторых местах мне и вправду казалось, что они поблизости — в Липении меня чуть не обокрали, а в Лерии облили помоями из окна. Представляешь, у них до сих пор не появилось туалетов. Там такая вонь на улицах стоит, жуть!
Друзья болтали, смеялись и пили до поздней ночи. За месяц практики у обоих набралось историй, кажется, на целую жизнь. Труа поведал о странных красных огнях и перекрашенных в рыжий цвет аборигенов, а Уонса — про величественную стену и неказистый футбол Липении, на котором ему удалось побывать. Но о чем бы друзья ни говорили, они все равно возвращались к старым шуткам, понятным только им двоим.
Ближе к трем часам ночи изрядно перепивший Верна попытался взобраться к себе на второй этаж кровати. С первого раза получилось не очень удачно, и он с грохотом рухнул на пол. Вторая попытка оказалась не лучше, хотя ему уже помогал Феро, но и него руки и ноги не слушались, так что друзья хохоча повалились назад. Лишь с третьей попытки Верна, наконец, взобрался на кровать, где тут же благополучно уснул. Феро, еще вполне остававшийся в сознании, прежде чем лечь, убрал лишнее со стола на случай, если его друг упадет ночью с кровати.
Утром Труа проснулся от хриплого постанывания друга:
— Феро, Феро… — повторял он в полубреду.
Труа подскочил с кровати. В полудреме он с трудом понимал что случилось.
— Феро, Феро, — никак не унимался Уонса, не в силах открыть глаза.
— Я здесь, — Труа потрогал лоб друга. — О, Анастасия, да ты ледяной! — вскрикнул он и накрыл Верну своим одеялом. — Держись, я за лекарем.
Дежурный младший лекарь работал в каждом общежитии. И, как правило, жил тут же, в одной из комнат для персонала на первом этаже.
Сначала Феро побежал на второй этаж, в приемный кабинет, но тот оказался еще закрыт. Тогда парень помчался вниз, в 102 комнату, где жил младший лекарь и стал долбить в дверь кулаком.
— Что случилось? — ему открыла невысокая щуплая девочка в круглых очках и домашнем халате.
— Скорее. Моему другу плохо.
— Что с ним? — оперативно меняя домашний халат на рабочий, спросила лекарь.
— Не знаю. Ему холодно. Он замерзает.
Они побежали наверх.
Уонса лежал посиневший от холода, но живой. Его губы тряслись, а рукой парень пытался посильнее укрыться, чтобы хотя бы немного согреться, но было видно, что ничего не помогает.
— Одеяло! — скомандовала лекарь, и Феро кинулся к шкафу за зимним одеялом.
— Он совсем плох, — прикусив губу, констатировала лекарь, осматривая Уонсу. — Беги в больницу. Нам нужна карета.
Феро со всех ног ринулся вниз. Ближайшая больница была в трех кварталах отсюда вверх по улице. Парень хоть и сильно запыхался, но смог объяснить лекарям что произошло. В студенческий городок тут же выслали карету, но Феро с ними не пустили, и он остался сидеть на пороге больницы, ожидая новостей.
Уонса вскоре привезли, вытащили из удлиненной больничной кареты на носилках и бегом перенесли внутрь, не дав Труа даже приблизиться. На все его вопросы лекари отвечали, чтобы он ступал домой и что ему сообщат, когда станет известно, чем заболел его друг.
Феро отказался уходить. Он прождал до самого вечера, гадая, что произошло. В какой-то момент парень даже стал было винить привезенную бутылку мосьё, но потом сообразил, что пили они вместе, а его самочувствие не изменилось. Перенервничав за день, Труа уселся ступеньках больницы и уснул, положив голову на руки. Его разбудила девушка-лекарь в белом халате.
— Пойдемте со мной, — попросила она.
— Что? — спросонья не понял Труа. — Что с моим другом?
— Пойдемте, — настойчивее повторила девушка, помогая Феро подняться с холодных каменных ступенек.
— Да, да, хорошо, — согласился он.
Девушка, оказавшаяся младшим помощником лекаря, провела его в одну из палат, обставленную стеллажами с книгами, кроватью и небольшим столиком возле нее.
— Сейчас к вам подойдет верховный лекарь и расскажет все, что вы хотите знать — сказала она и вышла за дверь.
Парень присел на кровать в ожидании новостей о друге. Через пару минут, показавшихся ему вечностью, к
