– Я испугалась, – с готовностью выдвинула рабочую версию Загорская. – И обиделась. Ты же бежал от меня как черт от ладана, Дубравин. Какой девушке понравится такое отношение?

Кеша не ответил.

– Но я рада, что ты предостерег меня от ошибки и Матвей появился на свет.

Дубравин отвернулся.

Признание Загорской звучало насквозь фальшиво. Она не любила их сына, это давно стало ясно. Он был ей выгоден как предлог, чтобы тянуть из Иннокентия деньги. А вот любил ли Матвея сам Дубравин?

Однозначно он к нему привязался, зла не желал, обеспечивал и заботился как мог, но вот любовь… Этот вопрос стоило задавать наедине с собой, но Кеша избегал такой откровенности.  Слишком страшной могла оказаться правда.

Перерыв быстро закончился. Дубравин даже обрадовался, потому что общество Загорской с ее задушевными разговорами стало напрягать.

Финны промурыжили Иннокентия еще несколько долгих часов, но в итоге они все согласовали и пришли к общему знаменателю. Дубравин остался доволен этим рабочим днем, не зря так обхаживал иностранцев, добился-таки своего.

– Поужинаем в ресторане? – предложила ему Инга, когда они вернулись в отель.

– Я слишком устал от людей, чтобы проводить вечер среди них, – отказался Кеша.

Загорская  понимающе улыбнулась.

– Ты молодец, – похвалила она. – Я всегда удивлялась твоему умению склонять людей на свою сторону.

Не успел Дубравин ответить, как зазвонил его телефон.

– Что опять? – вместо приветствия сказал он, приняв вызов.

– И тебе здравствуй, друг, – хмыкнул Стас. – Я что, не могу просто так позвонить?

– Твои звонки – предвестники неприятностей. Так что опять?

– У Васи проблемы с фондом.

Дубравин сжал кулаки. Одна половина его тут же хотела вытрясти из Богомолова душу, чтобы узнать подробности, чтобы жадно дотянуться хоть до частички жизни супруги, но другая…

– Зачем ты мне с этим звонишь? – холодно поинтересовался он.

– Ну как, – казалось, даже растерялся Богомолов. – Ты всегда курировал дела Василисы, и…

– Реши эти проблемы сам, Стас, – поморщился Дубравин. – Я ничего не хочу знать о своей жене, пока она не станет бывшей. Ты понял?

– Предельно ясно, – ответил друг.

На этом их разговор завершился.

На душе у Кеши стало еще паршивее. Хотя недавно казалось, что дальше некуда. Что-то внутри него рвалось перезвонить. Только не Богомолову, а Васе. Поинтересоваться лично, навести мосты, которые не сжигались так быстро даже после того, что они оба натворили. Но останавливала гордость.

– Что-то случилось? – тронула его за плечо Загорская.

Дубравин вздрогнул, словно очнулся от сна.

Рядом была женщина. Красивая, сексуальная, готовая приласкать и отдаться удовольствию.

– К тебе или ко мне? – закинула удочку Загорская, словно считывая его мысли.

Инга могла стать его громоотводом. Она без проблем дала бы себя использовать, чтобы слить весь вулкан эмоций: гнев, разочарование, боль от предательства жены. Возможно, Дубравину даже полегчало бы.

Клин, как все помнят, вышибают клином. Так почему не Загорской?

На этот вопрос у него был четкий ответ. Потому что оставалась одна существенная проблема, которую не проигнорируешь.

Дубравин ее не хотел.

– Каждый к себе, – безапелляционно постановил он.

Инга скривилась, попыталась что-то еще сказать, но мужчина уже ее не слушал. Он направился к лифту.

Каждую его мысль занимала… Вася. Дубравин хотел вытравить предательницу из головы и сердца, но... Возможно, не сегодня?

* * *

Акулов безобразно опаздывал.

Обычно это было моей прерогативой. Как бы рано я ни начинала собираться, но все равно не успевала вовремя. А на этот раз в офисе оставаться оказалось настолько невыносимо, что я вылетела по нужному адресу, словно самонаводящаяся скоростная ракета. Едва только сообщение от Акулова получила, как сорвалась.

Теперь вот изнывала от ожидания.

Не то чтобы я надеялась на какое-то чудо от Сергея, но любая помощь в моей ситуации не стала бы лишней.

Единственное, что заставляло меня примириться с ненавистным чувством ожидания, – атмосфера места, где я оказалась. В кофейне «Совушка» было тепло, уютно, играл тихий ненавязчивый лаундж и насыщенный аромат кофе кружил голову.

– Может быть, вы готовы заказать что-то помимо воды? – спросила меня официантка, благожелательно улыбаясь.

– Хм-м…

– Наденька, в нашем заведении человек может отдохнуть, даже попивая просто воду, – подошла к нам красивая рыжая девушка. –  Не приставай.

– Простите, – кивнула официантка и бросила перед тем, как уйти: – Позовите меня, как понадоблюсь.

– Правильно я говорю? – подмигнула мне рыжая.

Девушка словно бы светилась от счастья, а судя по ее заметно округлившемуся животу, была в положении.

– Я просто кое-кого жду и пока не определилась с заказом.

– Не спешите, – успокоила она меня. – В моей кофейне разрешено даже просто подумать и подышать ароматами кофе, если вы не любитель его пить.

– В вашей кофейне?

– Это наше совместное детище с подругой, – ответила она и присела рядышком. – Вы же не против, если я немного скрашу ваше одиночество? Я Вика.

– А я… – немного опешила от напора приятной незнакомки.

– Вася,  я знаю, – сказала она.

– Знаете?

Я так сильно удивилась, что не заметила, как к нам подошел высокий брюнет. Хотя такого красавчика вряд ли можно было не увидеть.

– Эх, Лисичка, – протянул он, обнимая девушку со спины. – Ты обещала, что мы заедем сюда на пару минут, чтобы проведать твою Ларину, а в итоге застряли на полдня. Это уже можно считать витьем веревок или ты дальше задашь мне жару?

– Не бурчи, – хмыкнула девушка.

– Просто у меня есть для нас занятия поинтереснее, чем торчать здесь. Поделиться с тобой?

От его бархатного шепота и многозначительного взгляда на Вику даже меня в жар бросило. Девушка же зарделась как маков цвет.

– Дема, – стукнула его в плечо она. – Познакомься, это Вася.

– Рыжих на один квадратный метр стало больше, – улыбнулся мужчина. – Надеюсь, у вас не настолько вредный характер, как у моей жены.

– У меня ангельский характер! – возмутилась девушка. – Это все гормоны.

– Как скажешь, милая, – тут же согласился ее супруг. – Только не нервничай.

– Будешь тут оставаться спокойной, когда ты тупишь, Дема, – закатила глаза Вика. – Повторяю для тугомыслящих. Это та самая Вася.