- Объяснитесь, пожалуйста, Тимофей Александрович, - попросил хозяин Исидоры. – Что это за представление?

- Я надеюсь, что это представление в скором будущем вызовет некие активные действия злоумышленника, причиняющего вред вашей лошади.

- Злоумышленника? Вы полагаете, эта болезнь не случайна?

- Это было бы крайне странно, учитывая, в какой период она возникла, - я был немного обескуражен наивностью барона.

- Вы кого-то подозреваете?

- Есть пара кандидатур на примете. Расскажите мне о Сергее и Артеме Артемовиче.

- Вы думаете, это кто-то из них? - произнес Васильев с неподдельным ужасом.

Я пожал плечами.

- Артем Артемович – добрейшей души человек, крепкий семьянин. Исидору еще жеребенком знал. Как почувствовал, что с ней происходит что-то неладное, так почти живет на конюшне. Семью забросил. Не верится, что это он.

- Сергей? Ваш… - я вопросительно поднял бровь.

- Сын, - не стал отпираться барон. – Ошибка молодости, так сказать.

- Что ж вы так о сыне, Василий Васильевич, - я не удержался от ехидного замечания. – Получается, я тоже ошибка молодости графа Никольского?

Барон поджал губы, поняв, что сболтнул лишнее.

- Так что там с Сергеем? – я не стал сосредотачивать внимание на оговорке барона.

- Сережа – мальчик вспыльчивый, но не злой. Мать у него рано умерла. Я, как мог, принимал участие в воспитании. Вероятно, немного избаловал. В Исидоре души не чает. Даже представить не могу, что он способен ей навредить.

- Порой даже самые близкие люди могут сильно нас удивить, - сказал я, вспоминая лучшего друга, всадившего мне кинжал в сердце. – Думаю, скоро мы все узнаем.

- Что вы собираетесь делать?

- Я собираюсь вернуться на конюшню. У вас по ночам дежурят конюхи?

- Да. Сегодня смена Демида Андреевича.

- Плохо, - вздохнул я.

Васильев испуганно уставился на меня.

- Не волнуйтесь. Я не причиню вреда ни вашему имуществу, ни вашим людям. Я буду всего лишь ждать и наблюдать, - постарался я успокоить Васильева. - А что делать потом – решать вам.

Я развел руками, показывая, что приму любое его решение. Хотя было понятно, что уподобляться нам с Игнатом и закапывать злоумышленника в ближайшем лесочке, он не станет. Сдаст в полицию при наличии доказательств или выгонит с позором. Ну да это уже не мое дело.

- Высадите меня за поворотом, пожалуйста, - попросил я. - Думаю, к утру будут определенные результаты.

Попрощавшись с бароном и выйдя из машины, я направился в ближайший лесок. К счастью, уже смеркалось, и долго ждать темноты не пришлось. Я уже добрался до конюшни, когда в заднем кармане джинсов началось какое-то странное подергивание. Это мой телефон неожиданно дал о себе знать. Я нажал на кнопку с зеленой трубкой, как меня учила симпатичная блондинка в центре, где продавались эти штуки, и приложил его к уху.

- Тимофей Александрович, где тебя носит? – услышал я голос гувернера и чуть не выронил телефон.

- Игнат, если ты думаешь, что после лекции на скамейке наши отношения перешли на новый уровень, то ты ошибаешься, - шепотом ответил я, прижимаясь спиной к деревянной стене.

- Почему ты шепчешь? Ты снова во что-то ввязался?

- Я собираюсь провести ночь с горячей красоткой. А тебе настоятельно рекомендую озаботиться своей личной жизнью. Вернусь утром. Добрых снов.

- Тимофей! – было последним, что донеслось из трубки, перед тем, как я сбросил вызов.

Подобравшись к двери, я чуть приоткрыл ее и заглянул в образовавшуюся щель. В конюшне было темно и тихо. Я осторожно пробрался внутрь, прошел до денника Исидоры и спрятался рядом с ним в закутке, где хранился инвентарь. Было очень неудобно и почти ничего не видно. Но долго ждать не пришлось. Вскоре я услышал шаги, и в конюшне стало чуть светлее, словно кто-то зашел с фонарем.

Глава 12

Я не стал высовываться раньше времени, напротив, плотнее задвинувшись в свое убежище. Шаги неуклонно приближались, стало чуть светлее. Затем скрипнула дверь денника. Я приподнялся на носки и заглянул через перегородку. Человек в черной куртке с капюшоном стоял возле Исидоры. Одну руку он засунул в карман, в другой держал громоздкий железный фонарь, похожий на металлическую коробку с ручкой сверху. Лошадь повела мордой и втянула ноздрями воздух, но больше никак не отреагировала. Неизвестный в капюшоне вынул руку из кармана. В тусклом свете фонаря я увидел круглый медальон на цепочке.

«Мико, эта штука содержит магию?»

Моя магия тонко завибрировала, давая понять, что не может этого определить. Плохо. Надо отобрать. Возможно, владелец медальона сам сознается …

«Щит на корпус», - скомандовал я Мико и тут же почувствовал, как она выполнила приказ. Кулаки решил не трогать, чтобы не нанести слишком сильный урон. А то один раз уже перестарался.

Я вышел из укрытия и встал у двери, шагах в пяти за спиной неизвестного.

- Подними руки так, чтобы я их видел, - сказал тихо, но так, чтобы тот точно услышал.

Я ожидал чего угодно: что он послушается, что бросит на пол, то, что держал в руках, и попытается сбежать. Но что в меня полетит тяжелый фонарь – это было за гранью честной борьбы. Неожиданно для себя самого я успел его перехватить (грохот перепугал бы лошадей и привлек внимание дежурного конюха). Не успел я прийти в себя от такого дилетантского и в то же время наглого приема, а мне навстречу уже летел кулак. Но вторая рука противника, прикрывавшая лицо в бойцовской стойке, была поднята слишком высоко, открывая дыру в защите корпуса. Мой первый удар был именно туда, второй – фонарем в ухо. Громоздкая штуковина выдержала и даже не погасла. Нападавший растянулся на дощатом полу прохода между денниками. Я тут же оседлал его, поставил рядом фонарь, чтобы видеть, с кем боролся. Заломив руку, державшую металлический кругляш, за спину, я отобрал медальон и сдернул с головы неизвестного капюшон, открывая темную шевелюру.

- Итак, Сергей, что скажешь в свое оправдание, - наклонившись как можно ниже, чтобы противник мог меня слышать, шепотом спросил я.

- Отпусти руку, сволочь! Больно! – с трудом разобрал я речь прижатого лицом к полу конюха.

- Только если объяснение твоих действий полностью удовлетворит мое любопытство, и я решу, что ты не опасен для Исидоры.

- Это ты мне