— И чего вы тут забыли? — спросила Ермакова.

Скарабей заполонили военные, выискивая выживших монголов и делая бесконечные отчеты о том, как же тут наследили, что надо чинить и сколько времени потребуется для возобновления работы Скарабея.

Каждая машина приносила огромную прибыль, и Российская Империя была крупнейшим добытчиком и экспортером маголита по всему миру. Даже США не могла тягаться с такими оборотами. Выбывание одной машины из работы сильно сказывалось на поставках, бюджете и прочих расходах, и так вниз по цепочке.

Военные постепенно собирали оборудование и готовились к убытию с Дикой Зоны. Многое оборудование, даже разработанное специально для Дикой Зоны, иногда давало сбои.

— Мы по приказу Павла Петровича и Екатерины Петровны, — пояснил Лукас.

Команда Екатерины Петровны находилась в штабе, который тоже сворачивали. Сразу видно, что на спасение Скарабея были направлены большие силы.

Когда члены группы не сопровождали царевну по метеоритам, то они тренировались в специальном комплексе при Кремле. Так же для них были сделаны отдельные пропуска. Единственное, что их отличало от простых магов-истребителей, это отсутствие браслета. Вместо этого у них на пальцах сверкали золотые кольца.

Все знали кто эти ребята, и старались вести себя с ними вежливо, чтобы не дай бог не накликать гнев Романовых. Хотя… Эта компания сама могла быть той еще проблемой.

— У нас личное послание для Александра Сергеевича, — пояснил Оскар.

Он был самый коммуникабельный и выступал представителем на телевидении. Даже вел свою авторскую телепередачу «Доспехи на прокачку», где занимался кастомным апгрейдом обмундирования магов-истребителей.

— Ну, не буду вам мешать, — кивнула Ермакова и пошла искать свою команду.

— И где этот чертов Пушкин? — пробубнил Яков. — Он нас чуть не взорвал.

— Да ой! — махнула рукой Астрид. — Считай, ты один из немногих счастливчиков, которым удалось увидеть Пушкина в боевом режиме и выжить. А все потому, что ты так натренирован! Скорость, ловкость!

Она знала, как успокоить вечно недовольного мужчину. Остальные только улыбнулись, зная, как это работает.

— Н-да… Нехилая заварушка. Монголы окончательно слетели с катушек.

Лукас смотрел на растерзанные тела монголов, и к ним скидывали убитых из Скарабея.

— Неплохо наши ребята их почикали.

— Говорят, постарался один парень, — услышал разговор проходящий мимо маг. — Если я правильно понял, это граф Кузнецов. Мы с ним стояли в шестом секторе.

— Кузнецов? — удивился Эмиль.

— Да, — кивнул маг. — У него питомцы… Черные с бластерами. Нам даже провели вводную, чтобы мы с дуру не напали на его питомцев.

— Он один зачистил Скарабей? — Астрид смотрела на мертвые тела монголов с сомнением. — Да ну, херня это все. Даже я бы в одиночку… Хотя, кто знает…

— Не один, — раздался голос с легким японским акцентом.

Все разом повернулись. Это был известный в узких кругах преподаватель единоборств в КИИМе, Асая Рей.

— Как вы так тихо… — начал Оскар.

— Но, молодой человек! — поднял руку японец и продолжил. — Ты не услышишь падающую иголку в толпе, но не в пустой комнате.

— Это к чему?

— С ним была Дункан.

— А-а-а-а, — хором протянула компания.

В это время из прохода показалась кудрявая голова Александра Сергеевича. И судя по всему, он был опять недоволен.

— Рей! Вот ты где! Я тебя ищу по всей территории! — окликнула японца Ермакова, и тот удалился, поклонившись.

Компания же подошла к Пушкину.

— Простите, у нас послание от Павла Петровича, — сказал Лукас. — Дело не терпит отлагательств.

— Чего еще⁈ — фыркнул мужчина. — Быстрее говорите, я бы хотел в город до закрытия баров успеть.

— Так они круглосуточно… — пробубнил Якоб.

— Павел Петрович просит вас, как будет свободное время, навестить Чехова. Связь с ним пропала сутки назад.

Пушкин удивился, дернув бровью. Сейчас он думал совсем не о товарище.

— Мишка замолчал? Ладно, разберемся, передайте, что я проверю. Вот только, что-то мне подсказывает, что это еще не все. Какого хрена посылать вас, чтобы передать просьбу? Можно и СМСку написать. Говорите.

— А вас не проведешь, — вздохнул Эмиль. — Лукас, передай, пожалуйста, ту коробку…

Его приятель достал из сумки упомянутую коробку. Простая, картонная, в каких отправляют посылки по почте.

— И что это?

Пушкин раскрыл ее, и внутри оказалась расписная шкатулка из красного дерева. На ней были нанесены китайские иероглифы.

— И что мне с этим делать?

— Не знаю, — пожал плечами Лукас. — Павел сказал, что вы поймете.

Пушкин открыл шкатулку, несколько секунд смотрел на ее содержимое и закрыл.

После чего он молча развернулся и пошел в противоположную от Российской Империи сторону.

— Передайте, что как только я хоть что-нибудь узнаю, выйду на связь. Сам!

Команда переглянулась, но спорить не стала. Все же Пушкин сам себе на уме и явно знает что делает.

* * *

Лазарет КИИМа.

Я позволил себе немного отдыха и забил на дела, по крайней мере, на парочку дней. Как я понял, свадьбу Фанерова никто не отменял, и я вроде приглашен…

Блин, надо же ему что-то подарить… Но что? Этот парень буквально загадка. Он может обрадоваться набору игрушек для взрослых и расстроиться, если ему подарят новенькую машину из салона. Тут не угадать…

Хотя насчет игрушек для взрослых можно задуматься, вспоминая, что я видел в его квартире во время пьянки.

Но сейчас не об этом. Никаких дел хотя бы до свадьбы. А после я поеду в Москву для дачи показаний — там все равно не стояло определенной даты. Да и неужели они думают, что я сорвусь сразу после Скарабея и Сахалина⁈

Так все, спокойно. А то я начинаю негодовать и энергия горит. Глубокий вдох, выдох. И так несколько раз.

Лежал я, кстати, уже сутки, и это были лучшие часы за последнее время. Маше написал, что со мной все хорошо, и что мы обязательно сходим по магазинам для свадебных нужд. Хорошо, что Кутузова занята свадьбой, это снимает с меня ответственность за организацию, и можно не переживать, что я накосячу.

Зато мы с Лорой проделали много работы с книжечкой портальщика. Интересная вещица, в которой я откопал немало полезного. Например, полную схему обучения портальным техникам. Но, конечно же, если у тебя нет предрасположенности, то все без толку.

Но я то не такой. Я то уникум, как бы это