Шрифт:
Закладка:
Держись, девочка.
Этот мир пережует тебя и выплюнет, стоит лишь показать слабость.
– Видишь? Уже работает.
Прежде чем я успеваю остановить ее, она заключает меня в объятия.
– Спасибо.
Черт. Шмыгающая носом девчонка не должна так легко растапливать лед вокруг моего сердца.
– Будь сильной, – напоминаю я ей, поднимаясь на ноги.
Ее отец замер от шока.
– Бьянка Ковингтон, – зовет меня девушка на ресепшене.
Я вешаю сумку на плечо.
– Это я.
Я уже собираюсь уходить, но поворачиваюсь к отцу девочки.
– Вы же любите свою дочь, верно?
Он распахивает глаза.
– Конечно.
– Тогда найдите ей нового врача.
Он открывает рот от удивления.
– Но у доктора Янга много хороших отзывов.
Я смотрю ему в глаза.
– Поверьте, лучше поискать кого-то еще.
Пройдя мимо него, я снова надеваю уверенную маску и иду в кабинет.
Будь сильной.
* * *
– Что тебя беспокоит сегодня, Бьянка? – бормочет доктор Янг.
Я кладу ногу на ногу.
– Я уверена, вы в курсе.
В его взгляде вспыхивает искорка желания, а после он поспешно отводит глаза.
– Я сказал тебе больше не приходить сюда.
Едва сдерживаюсь, чтобы не ударить его. Затем медленно провожу пальцем по своему бедру.
– Что тут скажешь? Я не умею следовать правилам.
Он опускает взгляд в свой блокнот.
– Я знаю.
Стуча пальцами по подлокотнику, я коварно улыбаюсь.
– Как поживает ваша жена?
Доктор сжимает челюсть.
– Бьянка…
– В чем дело, док? Боитесь, что я расскажу ей и всем остальным правду?
Он бледнеет.
– Ты пообещала…
– Я ничего не обещала… – шиплю я.
Хотя, если подумать, он прав. Я обещала, что он заплатит за то, что сделал. Я обещала, что однажды он почувствует на себе всю ту боль, которую причинил моей семье.
Я обещала, что отомщу за ее смерть.
Янг выглядит так, словно готов упасть на колени и расплакаться.
Отлично.
– Чего ты хочешь?
– Чтобы моя мама была жива, но это невозможно… не правда ли?
Нахмурившись, он потирает лоб.
– Я говорил, что мне жаль…
– Твоя жалость не вернет ее.
Доктор судорожно втягивает воздух.
– Что я мо…
– Мне нужны еще деньги.
Он смотрит на меня, как на сумасшедшую.
– Я выписал тебе чек на двести тысяч три месяца назад. Не говоря о том, что твой отец чертов миллиардер.
Я встаю и подхожу к нему.
– Я в курсе. – Моя улыбка превращается в оскал. – И ты прав, я не нуждаюсь в твоих деньгах. Просто хочу убедиться, что ты останешься с голым задом.
– Я говорил тебе много раз, что не убивал…
– У тебя есть месяц, чтобы найти пятьсот тысяч.
Его глаза едва не вылетают из орбит.
– Ты же несерьезно.
– Более чем. – Я стучу пальцем по подбородку. – Прямо как машина, которая на скорости шестьдесят миль в час врезается в дерево и падает в кювет.
Янг мрачнеет.
– Ты же знаешь, что у меня нет таких денег.
– Не мои проблемы. – Я разглядываю свои ногти. – Хотя, если подумать, ничего страшного. Я просто выложу те видео на все порносайты, которые только смогу найти.
Его взгляд полон смятения.
– Ты поклялась, что не сделаешь этого. Не наказывай ее за мою ошибку…
Резкий звук пощечины эхом отскакивает от стен кабинета.
– Моя мать не была ошибкой.
Она была искалеченной душой, которая доверила ему свое спасение. Но он не справился. Потому что был слишком занят тем, что пользовался ею.
– Бьянка, пожалуйста. Умоляю, не делай этого.
Я иду в сторону двери.
– Так же, как мама умоляла тебя, прежде чем покончить с собой?
Он опускает плечи, признавая поражение.
– Я попробую взять еще один кредит.
– Молодец. – Я берусь за ручку, но замираю. – И еще кое-что, Марк.
– Что?
– Скажи своей дочери прекратить распускать слухи обо мне, или я сделаю все, что у меня есть на нее, всеобщим достоянием, наплевав на наш уговор. – Я посылаю ему воздушный поцелуй. – Я напишу тебе время и место, куда ты сможешь привезти чек.
Глава пятнадцатая
Бьянка
Твою мать.
Отец Хейли – психотерапевт моей мамы. И мужчина, с которым мама изменяла отцу.
Я выхожу из аудитории, чувствуя головокружение. Теперь понятно, почему я шантажировала его. И использовала для этого Хейли. Не то чтобы это было правильно. Отчасти я хочу позвонить Стоуну и рассказать ему об этом, но не могу.
Я никому не могу рассказать.
Я настолько погружена в свои мысли, что не понимаю, куда иду, пока перед глазами не возникает озеро. Сердце замирает, когда я замечаю Оукли, жующего сэндвич на моей лавке. Я подхожу к нему с такой осторожностью, словно передо мной неразорвавшаяся бомба.
– Привет.
Его голубые глаза расширяются, и он замирает, поднеся сэндвич ко рту.
– Мы можем пого…
Прежде чем я успеваю договорить, он встает, собравшись уходить.
– Пожалуйста, – умоляю я, наблюдая, как он выбрасывает в мусорку недоеденный сэндвич. – Дай мне пару минут.
Я вижу, что он хочет поспорить, но, к моему удивлению, послушно возвращается на лавку. Все мое напряжение исчезает, когда я сажусь рядом с ним. Несмотря на его недружелюбие… рядом с Оукли мне спокойно.
– Я подожгла твою траву, – вспоминаю я.
Оукли немного веселеет.
– Было дело.
Я грустно улыбаюсь ему.
– Прости.
Он усмехается.
– Все нормально.
Я вытираю потные ладони о джинсы.
– Ты все еще пишешь стихи?
Очевидно, этот вопрос застал его врасплох, потому что Оукли бледнеет и замирает.
– Прости, я не хотела…
– Бьянка.
Он произносит мое имя так, словно это его последние слова.
– Да?
Резко втянув воздух, Оукли стискивает зубы так, что его челюсть напрягается.
– Я думал, у тебя амнезия.
– Так и есть.
На мгновение отчаяние исчезает из его взгляда.
– Тогда откуда ты…
– Ко мне иногда возвращаются воспоминания.
После этих слов Оукли снова мрачнеет.
– Точно.
Словно я отняла у него надежду.
– Прости.
У него начинают ходить желваки.
– Хватить извиняться.
Я не могу перестать. Почему-то чувствую, что должна это делать, однако не понимаю почему. Я перевожу взгляд на озеро, где две утки дерутся за кусок хлеба.
– Мне нужно задать тебе очень странный вопрос.
В горле застревает ком, ведь, несмотря на то, что в каждом моем воспоминании он посылает меня, мне кажется, Оукли меня знает.
Очень близко.
– Мы когда-нибудь… мм… спали вместе?
Пока мы смотрим друг на друга, проходит, кажется, целая вечность. Его взгляд заставляет мое сердце биться чаще.
– Твое время истекло.
Оукли резко встает с лавки. В
