– Извини, надеюсь, я тебя не смутил. – Он продолжает говорить после паузы, сглаживая неловкую минуту. – Меня называют Вред. Каждому, кто присоединился к повстанцам, в конце концов присваивают имя. Оно неофициальное или что-то вроде того, мы все как только друг друга не называли, но ко мне пристало прозвище «Вред». Поначалу я его ненавидел. Такое имя казалось слишком страшным для человека моего сложения. Ощущалась в нем какая-то насмешка. Джо повадился звать меня «Безвред». Ублюдок. Но раньше меня называли и похуже, так что я привык. Забавно, к чему только не привыкаешь со временем.

Он стесненно прочищает горло.

– Я подумал, ты, возможно, захочешь узнать немного обо мне, раз уж мы путешествуем вместе.

Странник жестом предлагает ему продолжить рассказ.

– Вырос я в одном из городков неподалеку от Дивенбурга. И, как и почти все вокруг, я не особо-то понимал, что произошло, когда город захватила Нелюдь. Мои мама и дядя были инженерами-механиками, и жили мы обеспеченно. Не были богаты, но и ни в чем не нуждались. Они добились немалых успехов под властью Империи и были верны учению Крылатого Ока. Когда явилась Нелюдь, они отказались ее принять и пытались вдохновлять всех остальных стойко держаться и не соблазняться ее дарами. Это был неверный ход. Старая инфраструктура города и без того приходила в упадок, а у Нелюди нашлось решение всех проблем. Она не трогала мою семью, ей попросту было незачем. Просто дождалась, пока дело моих близких не изжило себя. Я пытался уговорить их вступить в один из ее культов, но они упрямились, все твердили, что Семеро пошлют в один день своих рыцарей-серафимов, и в тот день им воздастся за преданность. Насколько я знаю, они до сих пор так говорят.

Я перебрался в город и стал перебиваться случайными работенками, ну, ты понимаешь, любой халтурой, которую только мог выпросить. Было нелегко, не всякая работа была чистой, да и платили за нее дерьмово. В конце концов я поступил так же, как и все остальные, и обратился к Нелюди.

Когда бродяга поднимает бровь, Вред вскидывает руку.

– Не беспокойся, у меня с ней не сложилось. В общем, мне пришлось весьма спешно покинуть Дивенбург, но это уже отдельная история. Извини, не хотел на тебя рассказ обо всей своей жизни вываливать.

Ответная ухмылка Странника не лишена теплоты.

– Забавно думать, что они были правы. В смысле, моя семья. Я полагаю, поэтому мы идем на север? Чтобы присоединиться к войску? – Он смотрит на бродягу в ожидании подтверждения, и его лицо поникает. – Никакого войска нет, так ведь?

Странник покачивает головой.

– Ох. Значит, мы идем на север не затем, чтобы сражаться, мы спасаемся бегством. Может, я все-таки смогу тебе помочь. У меня богатый опыт по части убегания. А еще у меня было много младших сестер, так что я и с маленькими детьми управляться умею. Коза, впрочем, полностью в твоем распоряжении.

Следуя за зеленоглазым, группа направляется к ущелью посреди горного склона, выщербленной нише, из которой некие существа наблюдают за ними в ожидании.

Рыцари Нефрита и Пепла копаются среди останков, которые теперь даже наполовину не живы. Они работают быстро, кромешная темнота вокруг их не беспокоит. Обступают тело командира со всех сторон, высвобождают из-под кровавого месива и кладут на землю. Рыцари осторожно срывают и соскабливают обгорелые ошметки плоти с брони вожака. Один из воинов подбирает командирский клинок и протягивает его рукоятью вперед.

Но командир лежит без движения.

Рыцари выстраиваются вокруг предводителя кольцом и опускаются на колени, наклоняясь вперед, пока не соприкасаются головами друг с другом. Сущность протекает между ними, водоворотом вливаясь в помутневшее забрало вожака.

Глубоко внутри неподвижной оболочки рыцари обнаруживают истерзанную и бледную душу командира. Истончившуюся, как паутина, угасающую тень его прежней души. Рыцари все вместе бережно прикасаются к иссеченному облаку, дорисовывают его границы, заполняют пустые пространства частицами собственных душ, воссоздают его.

В их ряды закрадывается смятение, набирая скорость и силу. Рыцари так близко подошли к цели, что теперь пытаются выяснить, кто из них начал сомневаться. Каждый подпитывает страх, заставляя его расти, пока они не содрогаются от его мощи.

– Сломан. Разорван. Круг разорван. Кровоточим. Наши умы и сердца истекают кровью.

Уныние угрожает вот-вот одолеть их, но объединенное сознание рыцарей разжигает искру жизни, и мысли командира обретают форму, устанавливают порядок.

– Докладывайте.

– Мы одолели слуг Нелюди. Злость исчезла. Мы боимся. Шестой пал.

– А Лоскутник?

– Оказался в ловушке после вашего выстрела. Лоскутника завалило камнями неподалеку. Он жив. Он умирает.

– Отведите меня туда.

– Есть еще данные. Должны ли мы сказать? Мы не знаем. Мы боимся.

– Говорите.

– Огонь повстанцев обрушил позади нас тоннели. Мы в ловушке. Мы не можем следовать за Злостью. Задание провалено.

Командир потерял двух рыцарей, а оставшихся поразил страх. Копье сломано, а одна из латных перчаток уничтожена, рука бесполезна, если только не применять ее как дубину.

Это не имеет значения.

Командир прерывает контакт и забирает меч. Рыцари проводят вожака туда, где испускает дух Лоскутник, превратившийся в совершенно непотребным образом развалившуюся мешанину из мантий и костей, наполовину погребенную под грудой камней.

Меч командира с криком устремляется вниз, пронзает не придавленную камнями конечность, намертво пригвождает ее к земле. Рыцарь терпеливо выжидает, позволяя силе врага иссякнуть. Когда герцог Нелюди начинает разваливаться на куски, командир проникает в его распадающийся разум, выискивая информацию.

И приходит осознание многого…

Основные силы Нелюди погибли в тоннелях.

Теперь Вердигрис остался без правителей.

Нелюдь удерживается в этом мире, несмотря на то, что она ушла очень далеко от Разлома. Она стремится продвинуться еще дальше на север, где бушует война между ее армиями – у Нелюди есть армии! – и силами Империи, что по-прежнему удерживают побережье.

Нелюдь боится столкновения с Узурпатором и убегает туда, где он не сможет ее достать. Она знает, что Узурпатор не выдержит путешествия.

Она знает! Эта мысль заставляет разум командира пошатнуться, ведь где-то на грани сознания рыцарь и сам это знает, всегда знал. Но Нелюдь ошибается. Узурпатор сможет достичь далекого севера. Рыцари станут перстами Аммага, кулаком Зеленого Солнца.

Но сперва нужно выбраться из подземелий.

Рыцари Нефрита и Пепла перетаскивают камни, прокладывая путь, пока командир освежевывает останки Лоскутника, время от времени – герцога, Южного Лика Нелюди.

Оба занятия отнимают много времени.