Шрифт:
Закладка:
Впечатления внутри были ещё менее однозначными, это была смесь тату мастерской, берлоги безумного изобретателя и кабинета оккультиста. За стойкой регистрации на барном стуле восседал обильно татуированный и столь же бородатый обладатель кожаного жилета с множеством кармашков, надетого на пауэрлифтерское тело. Ростом под метр пятьдесят, шириной плеч под метр.
— Дядя Дунхад! — Айрин мгновенно преобразилась в другого человека, больше не было спокойной взвешенной девушки, только маленькая шкодливая девчонка. Влетевшая в помещение и кинувшаяся на шею этому мордовороту, севшая на неё, дергающая бороду на манер лошадинной уздечки.
— Малышня Кон! — грудным голосом пророкотал дворф (это ведь дворф, да?), снимая с себя кошку и ставя её перед собой. Кошка оказалось выше него. В ответ на взгляд Дунхада я просто кивнул, и дворф с улыбкой сделал очевидный вывод. — Вымахали, кошкины отродья. Смотрю, мама вас уже взрослыми считает. Одних в город отпустила. Как бежит время! Вы за заказом?
— Дядь Дунхад, а как ты понял, что мы одни?
— А на чём ты приехала, сумасшедшая? Знаешь, что с тобой мамка сделает, когда узнает, что ты её Кусанаги объезжаешь?
— Но, ты ведь не ска–а–ажешь? — глазки Айрин!!!!!!
— А мне и не надо, ты обязательно ее ухайдакаешь. Клянусь гитарой Роади: дать тебе что-то быстрее черепашьей упряжки — преступление! — Дунхад покопался под прилавком и вытащил две сложные «пентаграммы», нанесённые на кружочки мягкого, прозрачного, тончащего силикона. И продолжил, тыкая подобием кюрета в разные сегменты — Вот. Помимо основного доступа, есть глубинный интерфейс, версия пенты с обходом городского хаба, блокировка рекламы. Аналоговое отключение, полностью маскирующее сигил. Ну и по мелочи от меня, как адепта Роади: Эпичнейшее музло со всей мультивселенной! — закончил дворф, обводя инструментом самый большой сегмент пентаграммы.
— Гандоны и смазка?
— Обижаешь. — на прилавке оказались две пары серёжек: пара классических колечек и пара пластинок, требующих несколько проколов. — Гандоны на базе плетения перворожденного огненного демона, любой кулхацкер обосрётся. Смазка по прикидкам метров на двести, для города более чем достаточно.
— Дядя Дунхад, ты лучший. — улыбнулась Айрин. — Установишь?
— Конечно. — Дворф провёл нас в небольшое помещение, напоминающее процедурный кабинет в навороченной клинике. В центре которого было хитрое кресло, наподобие зубоврачебного и такая же хитрая кушетка для лежания лицом вперед. К ней и направилась Айрин.
— Куда ставим?
— Шея слева, контакт с позвоночником краем. — со знающим видом отчеканила Айрин.
— Мамка так сказала? — улыбнулся Дунхад. — Можно вытащить солдат из армии, но армию из солдат никогда. Сейчас укусит комарик.
Комарик оказался скальпелем, которым дворф сделал сантиметровый надрез прямо над позвоночником, через который стал пропихивать пентаграмму под кожу. С задачей он справился буквально за минуту, после чего запаял место имплантации.
— А вот сейчас будет больно. — Дворф вставил Айрин в рот что-то вроде капы. — Готова?
Кошка решительно кивнула. Дунхад хитрой серией движений нажал на место, где под кожей находился имплант. После чего Айрин зарычала, зажмурив глаза. Благо длилось это несколько секунд.
— Жива? — Айрин слабо кивнула. — Хорошо легло, в бездействии от собственного излучения не отличить. — сказал Дунхад, надевший светящийся окуляр. — Пройдись по функциям. — на коже Айрин начали вырисовываться сегменты пентаграммы, в итоге воспроизведя ее полностью, в определённый момент резко исчезнув. — Замечательно, а музло?
— А надо, дядь?
— Это же самое важное! — и пентаграмма начала светится красным. — Идеально. Под оставшиеся арты сама пробои сделаешь?
— Да.
— Тогда дуй отсюда. Гейл, присаживайся. Куда ставим?
— Дядь, а почему армейцы ставят этот сигил слева на шею?
— Ну это не общевойсковая практика, но для бойцов ближнего боя стандарт. Во-первых, под свободной левой рукой, во-вторых, достаточно близко к мозгу. А в-третьих, большую часть времени боевого контакта между противником и амулетом будет находиться прослойка в виде солдата.
— Тогда ставим так же.
Ощущения были как при прочистке раны от гноя. Неприятно, но терпимо. А потом…
— Закуси. — Дунхан дал мне ту же капу.
И я утонул в поочерёдно вспыхивающей череде эмоций и ощущений. В том числе и боли, адской боли. От которой и потерял сознание.
* * *Голова раскалывалась, тело ломило, а в рот будто кошка нассала. Как только я смог разлепить глаза, перед ними оказалось кошкино личико. Надеюсь, она не связана со вкусовыми ощущениями. Или связана. Эта мысль ведь следствие воздействия гламура, правда?
— Гейл?
На человеческом кошачьем ушке красовались две серьги, маленькая в мочке и большая в хряще.
— Нормально, нормально.
В моём ухе я чувствовал проколы, а место, куда был имплантирован сигил, спина и затылок ощущалось как свежий ожог.
В поле зрения появился Дунхад.
— Что ж вы, дурёхи, не сказали ни про Арку, ни про то, что Гейл оборотничество развивает? Пришлось всё править по ходу дела. Тут же в основе построения кусок Арки! Она его сразу попыталась интегрировать! И сигил оборотням нужен плотнее! Я бы все по-другому делал изначально! Ну, да получилось, что получилось. Довольно неплохо с учётом работы на ходу. Теперь тебя проще убить, чем связи лишить. Ну и визуально получилось великолепно! Моё лучшее произведение за последние лет десять! Будто боги металла вели мою руку! Глянь сама.
Дунхад вытащил из соседней комнаты зеркало.
Изначальный эскиз угадывался на шее, однако вокруг него образовалось множество линий, ведущих в разные стороны, конструкция растянулась на левую половину грудной клетки и руку, образовывая дикие переплетения циркульных линий и символов, где угадывались другие сигилы.
Немного смущенный Дунхад начал расписывать результат своего творчества:
— Нужно было накопить критическую массу отличий от Арки, чтобы остановить процесс слияния. У меня под рукой были заготовки под Универсальный Инструмент Техника, Автономный Реанимационный Модуль и Модуль Карамота. Ну и
