— Женщина мужчине должна говорить «вы»? — я удивился.

— Конечно, — девочка кивнула. — Господин, Алекс, разве в вашей стране не так?

— Нет, — я качнул головой. — Ты «ты» вообще никому не говоришь?

— Только черни.

— Слугам?

— Да.

— Мужчинам и женщинам? Старым и молодым?

— Д-да, — Элиса даже заикнулась и с тревогой посмотрела на меня. — Вы злитесь, господин?

— Нет, конечно, — я усмехнулся. — Пожалуйста, говори мне «ты». Мы с тобой равные.

— Если вы этого желаете, я попробую, — принцесса кивнула и посмотрела вперёд. — Вижу Валензию.

— Кого? — Я удивился и посмотрел в направлении её взгляда. — Далеко над лесом, в утренних сумерках, показались шпили башен. До них было ещё не менее пяти километров.

— Валензия, это ваша столица?

— Да, — Элиса кивнула. — Кроме неё есть ещё четыре крупных города, множество мелких поселений и около тридцати замков различных феодалов со своими деревнями при них.

«Довольно большая у тебя была страна», — подумал я, но вслух ничего говорить не стал. Не долетая города, мы приземлились. Я снял плащ и, сложив его вдвое, одел на девочку, подвязав верёвкой. Элиса стала похожа на «Красную шапочку» из детской книжки.

— Тяжёлый, — пожаловалась принцесса.

— Потерпи, — я пожал плечами. — Никто не должен видеть твоё платье и светлые волосы. За твою голову обещана награда и нам не нужно лишних проблем.

— Я понимаю, — девочка вздохнула. — Простите меня.

Мы пошли по дороге в направлении далёких башен. На них как раз упали первые лучи солнца, ярко осветив шпили, тогда как сами строения всё ещё оставались в тени.

— Кем мы будем представляться? — вдруг спросила Элиса.

— В каком смысле? — я удивился.

— В воротах города стража, — сказала принцесса. — Наверное, они захотят узнать наши имена, а также, кто мы такие, и почему путешествуем вместе.

— Ясно, — я посмотрел на девочку.

«Блин! Как я сам не подумал? Как ни посмотри, но мы, наверное, выглядим подозрительно. Мой костюм мало похож на доспехи рыцаря и я слишком большой. Ни в каждую дверь удастся протиснуться в экзоскелете. А ещё со мной ребёнок. Если принцессу заставят снять плащ, её личность может быть раскрыта».

— Люди знают тебя в лицо? — спросил я Элису.

— Наверное, — девочка пожала плечами. — Меня неоднократно вывозили из дворца во время всяческих торжеств. Народ, конечно, близко ко мне не подпускали, но думаю, есть такие, которые хорошо запомнили, как я выгляжу. А аристократы даже говорили со мной лично и целовали мне руку на всевозможных балах. Не все, конечно. Всех до меня тоже не допускали.

— Ты умеешь танцевать?

— Конечно, господин Алекс, — девочка кивнула. — Я же принцесса.

— А ещё что умеешь?

— Ну, не знаю, — Элиса пожала плечами. — Читать и писать на пяти языках. Меня с трёх лет обучали различным наукам.

— Каким, например?

— Математике, философии, астрологии… — девочка начала загибать пальчики.

— Тебя обучали философии с трёх лет? — я так удивился, что невольно перебил её, не дав договорить.

— Нет, господин. Философии с десяти. С трёх лет учили только этикету и богословию. Ну, ещё естествознание было, совсем в упрощённом виде.

— Перестань при каждом удобном случае вставлять слово «господин»!

— Прошу прощения.

— Хорошо. Руками умеешь что-либо делать?

— Вышивать и вязать спицами, — Элиса на мгновение задумалась. — Думаю, это всё. Меня учили рисовать красками, но, в отличие от сестры, я не имела к этому никакого таланта.

— Ну, уже не плохо для принцессы, — сказал я. — Раз умеешь вышивать, наверное, сможешь сшить сама себе одежду.

— Наверное. Простите, но сейчас у нас нет на это времени.

— Я не имею в виду «сейчас». Я вообще…

— Поняла.

— А готовить умеешь?

— Нет, — Элиса покачала головой. — Не думаю. Основы я, конечно, знаю. Но сама не готовила ни разу. От меня этого не требовалось.

— А откуда знаешь основы?

— Видела, как готовят на кухне.

— Наблюдала за готовкой? — я усмехнулся. — Зачем?

Принцесса пожала плечами.

— Во дворце множество слуг, — сказала она. — Когда я была маленькая, то бегала по дворцу и наблюдала за их работой. Мне нравилось смотреть, как готовят на кухне, как растапливают печи, как моют полы, как чинят крышу, как кормят лошадей. Правда, это продолжалось не долго. Однажды меня чуть не разорвали собаки и мне запретили самостоятельные прогулки. А после смерти отца, мы с сестрой, практически совсем не покидали свои покои.

— Понятно, — я кивнул. — Давай вернёмся к проблеме стражи у ворот.

— Да, господин, — Элиса всем своим видом показала, что она внимательна и серьёзна.

Я непроизвольно поморщился. Она опять вставила слово «господин». Наверное, мне трудно будет её перевоспитать.

— У нас должны быть какие-нибудь документы с собой, чтобы пройти через ворота?

— Этого я не знаю, — принцесса пожала плечами. — Но думаю, что нет. У черни нет никаких документов. А у аристократов, наверное, есть какие-то бумаги, но маловероятно, что они каждый раз берут их с собой, чтобы показывать страже у ворот. Бумага быстро обветшает.

«Девочке двенадцать лет, а она рассуждает как взрослая», — подумал я про себя.

— Я слышала только, что горожане имеют специальный пропуск для прохода через ворота и обычно носят его на шее, на шнурке. А путешественники и купцы должны платить за право входа