— Ну, давай, думай тогда!

Влада еще раз качнула головой, но спорить не стала, на этот раз молча вышла из спальни. Гаврила слышал, как она обулась, сняла с вешалки одежду, как открылась входная дверь.

— Как надумаешь, дай знать! — крикнул почти одновременно со звуком захлопнувшейся двери. Одиночество навалилось на него одновременно с тишиной. — Идиот, блин!

Он выругался, резко поднялся, буквально вырывая себя из разобранной и еще пахнущей Владой постели. В ушах звенело от обиды и злости, перед глазами растекались жирными чернилами пятна — затмевая свет и любые разумные мысли. Замерев на мгновение, пытаясь выровнять дыхание, он сорвался — заревел, с размаха смахнул лампу с прикроватной тумбочки: та ударилась о стену и отлетела к ногам, неловко повиснув на шнуре.

Обухов шумно выдохнул, запрокинул голову и уставился в потолок.

— Кажется, я вспомнил, почему мы развелись, — пробормотал. И крикнул в опустевший коридор: — Потому что я тебя не выношу!

Неизвестная локация, четверг

Свет в комнате зажегся около семи. Тусклый, подслеповато-желтый, унылый. Без него даже как-то лучше было. Однако выключателя не было. Денис лег на кровать, долго пытался устроиться, отвлечься от собственных мыслей, боли в разбитых кулаках, которые, казалось распухли и горели теперь огнем, и голода — он пялился в потолок, смотрел в круглое окно под потолком и не мог понять, как оказался в такой ситуации.

Его похитили. Сейчас наверняка звонят отцу, требуют выкупа. Отец, конечно, найдет деньги, а значит, есть шанс, что в этой конуре Денис пробудет недолго.

«А если они запросят слишком много, а у отца нет таких денег?».

Мысль о стоимости собственной жизни, немного увлекла. Сперва цитатой про «сто тыщ мильёнов» глупенького Малыша из мультфильма «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», потом мысли стали тяжелее: он вспомнил, что у отца были проблемы по работе. Собственно, это витало в воздухе словом «банкротство», которому Денис никогда особого значения не придавал — в его жизни почти ничего не изменилось, если не считать переезда в этот город. Но даже в переезде он нашел что-то положительное, внушив себе, что это ради примирения с мамой.

«А может, у отца нет денег?» — возникла мысль, которая уколола под сердцем.

Тогда его могут заставить их найти. Память услужливо подбросила кадры из американских блокбастеров, в которых привязанных к стулу пленников терзали и мучали на камеру, отправляя видео родителям или мужьям похищенных, чтобы те стали сговорчивее и быстрее искали нужные похитителям суммы.

От ужаса, что его тоже может ждать такая участь, у Дениса распахнулись глаза. Он резко сел на кровати, огляделся в поисках оружия самообороны. Схватил школьный рюкзак, покопавшись в нем, вытащил пенал — там мог быть циркуль. Не бог весть какое оружие, но мог выкроить для Дениса пару мгновений эффекта неожиданности. Подросток положил пенал на стол, дернул «молнию», но обнаружил в пенале только ручку и карандаш.

— Что за черт? — он порылся в рюкзаке еще, но не обнаружил ничего стоящего.

«Они меня обыскали!» — догадался.

То, что похитители продумали такие мелочи, говорило об их профессионализме и оставляло Денису все меньше простора для надежд, что отцу с ними удастся договориться — профессионалы на дороге не валяются, значит, кто-то имел такие большие претензии к отцу, что нашел людей, заплатил им денег, нашел этот дом и организовал похищение… Стало ясно, что ставки невероятно высоки.

Денису стало холодно. Он забрался под одеяло, поджал колени к подбородку и укрылся с головой. Зубы стучали, мысли метались в голове, постоянно утопая в панике. Она, будто яд, их отравляла, заглушая любые очаги здравого смысла — если его не найдут, его убьют, он, в сущности, никому не нужен. Если отец не найдет денег, то его будут убивать мучительно и долго.

Слепая лампочка под потолком моргнула и выключилась, оставив подростка в кромешной темноте. Теперь вокруг Дениса, словно густые чернила, синела ночь, через крохотное круглое окно под потолком заливая комнату. Блеклая луна, осветив на короткое мгновение стол и угол комнаты, равнодушно спряталась за тучи — у нее явно были дела и поважнее. Денис плакал.

Вцепившись в плечи, он раскачивался, баюкая себя, тощее одеяло то и дело сползало, оголяя спину.

— Мама! — закричал в пустоту.

Ночь, подхватив его крик, пометалась по комнате и, не найдя выхода, оставила его там же, на прикроватной тумбочке.

Глава 14. Призрак надежды

Неизвестная локация, пятница

Денис проснулся с головной болью. Затекшие суставы ныли, кисти рук распухли — на ребрах ладоней остались кровоподтеки, которые за ночь успели покрыться тонкой болезненной корочкой. Сев на постели, парень какое-то время сидел неподвижно, прислушиваясь к дому — ему казалось, что где-то внизу приглушенно брякнула посуда. Кажется, кто-то ходил.

Подросток бросился к двери и обнаружил под ней небольшой бумажный пакет. Он него исходил теплый аромат хлеба. Голод опрокинул его онемением в затылке, тошнотой — забыв об осторожности, Денис упал на колени, разорвал пакет, обнаружив внутри пакетик молока, яблоко, булочку, пакетики с сухариками и печеньем, а под теплой алюминиевой фольгой обнаружил одноразовый контейнер с гречневой кашей и подливкой.

«Меня не хотят уморить голодом!» — обрадовался, с жадностью откусывая булочку и вскрывая упаковку с молоком. Не обращая внимания на то, как это выглядит, он вскрывал упаковки и отправлял в рот содержимое. Крошки сыпались изо рта, застревали в швах одежды, капля подливки из контейнера с гречневой кашей капнула на худи.

Насытившись, Денис, откинулся к стене, вытер рот тыльной стороной ладони и шумно рыгнул.

«Дурак ты, Дэн, — сказал с горечью себе, оглядывая разворошенную еду. — Тебе это на день, а может и на два принесли, а ты все один раз сожрал».

Мысль сама зацепилась за словно «принесли» — он спал, а в это время кто-то приходил в комнату. Он не слышал.

Он заставил себя собрать остатки и аккуратно ссыпал крошки и обломки печенья в ладонь, отправил в рот. Поднял с пола яблоко и пакетик с сухариками — если придется голодать, то он как-нибудь продержится.

— Эй, есть там