робинзонов. Поиск оказывается довольно однообразным и тихим, не требует особенных действий, не искрит эксцентричностью, поэтому заодно Здена всячески подогревает интерес к другой сюжетной линии. Она шлет Юрке телеграммы-предупреждения о том, что медведи опасны и голыми руками их не возьмешь, она заставляет друзей рисовать медвежат и шлет Юрке десятки рисунков. В общем, Здена тоже хорошая язва с характером Пеппи Длинныйчулок, но ей прощается, потому что она девочка и иностранка. Ян находится по счастливой случайности, и точно так же Михась и Юрка излавливают медвежонка, удирают от его злой мамаши-медведицы и спасаются с острова. Пущик отправляется в Прагу, во исполнение обещания, а Здена к тому времени находит Яна Отважного. Финальная сцена фильма – ликование оттого, что концы сошлись с концами и все вышли победителями в этом необъявленном соревновании: такой вот воодушевляющий триумф соцреалистической картины мира.

Единственный беззаботно приключенческий, пионерский фильм с оттенком незлой комедии о праздничном, всемогущем детстве появился как будто в опровержение мрачноватой, сиротской картины мира из других фильмов Голуба. Возможно, этим объясняется его долгая популярность и довольно странный вид в творчестве режиссера, который взял на себя трудный поворот белорусского кино от социалистического реализма к психологическому.

В 1967 году Лев Голуб ставит фильм «Анютина дорога», снова по сценарию Кастуся Губаревича, и открывает цикл из трех монохромных драм о трагическом детстве в переломные времена.

«Анютиной дорогой» начинается новое творчество Льва Голуба, он ставит интонацию выше сюжета, достоверность образа выше понятности и намеренно «овзросляет» ракурс повествования, как раньше намеренно делал его «более детским». Причин может быть две: возраст режиссера и кинематографическая мода шестидесятых, изменившая киноязык по образцу европейского авторского кино. Фильм «Анютина дорога» появился в последнюю теплынь кинооттепели, с ее стилевыми, изобразительными свободами, высокомерным воспеванием формы, поклонением стилю и презрением к жанру. Он тоже дал повод задуматься: как сильно эстетический переворот 1960-х преобразил внешность и мировоззрение детского кино?

«Анютина дорога» планировалась детским фильмом по мотивам повести «День рождения» Лидии Некрасовой к пятидесятилетию октябрьской революции. Сценарию был дан трескучий лозунг – «Все дороги ведут к коммунизму», которым можно было обороняться в инстанциях. Долгий путь от замысла к окончательному сюжету можно проследить по одним только названиям: разные варианты литературного сценария растерянно назывались «С чем придешь ты?», «Дорога через лес», «Куда ведут дороги», название режиссерского сценария на эти сомнения твердо ответило – «К Ленину». В конце концов, стало очевидно, что важна не цель пути, а герой, совершающий путь, и в окончательной редакции «К Ленину» стало «Анютиной дорогой». Паровоз, переполненный людьми, – первый образ фильма. Зажатая между пассажирами и их котомками, шестилетняя Анюта едет вместе с мамой. Время – Гражданская война.

Анюта с мамой в фильме «Анютина дорога»

Первые сцены раскрывают главный секрет фильма: в нем снова сходятся два измерения – субъективное Анютино миропонимание и объективное авторское, а кроме того, объективное настоящее время и прошлое из Анютиных воспоминаний. Этот мир слишком сложно устроен. В предыдущих, детских фильмах Голуба, за исключением «Детей партизана», основой мира оставался семейный круг или сообщество людей, способное его заменить, равное ему по сплоченности, готовности помочь и защитить. В «Анютиной дороге» возникает мир, лишенный семейного начала, история продолжается только потому, что героиня, следуя, возможно, другой цели, на самом деле ищет семью.

Сюжет завязывается тогда, когда Анюта на перроне теряет маму – огромная толпа вталкивает ее в вагон, а мама остается на станции. Этот сюжетный ход, кроме того, образ-знак эпохи: хаос, в котором потеря (близких, имущества, статуса, разума) – основное действие и событие. Сиротство – суть эпохи.

В Анютином мире «сиротство» – первое существительное. Представления о семье иллюзорны, потому что семейного круга и налаженной жизни никогда и не было. Семья существует только в ее единственном сне-воспоминании, когда она едет в переполненном вагоне: воспоминание о том, как впервые в жизни она увидела папу. Анютины воспоминания, кстати, очень подробны, развернуты глубинными мизансценами в постоянном движении со множеством деталей и лиц. Такая внимательность памяти свойственна не детям, а взрослым, и в этом обстоятельстве подспудно проявляется и взрослость шестилетней героини, и незримое присутствие взрослого рассказчика, вспоминающего детство.

Взамен оседлого семейного мира ей дан мир беспокойный, кочевой. С появлением отца семья ненадолго переезжает из подвала в бывшие дворянские комнаты, во дворцовый интерьер, а из него с уходом отца на войну едет в деревню, чтобы не умереть от голода. При ином взгляде на сюжет путь Анюты – никакая не дорога к Ленину, а бег за ускользающим домом.

Цель утрачивается уже в следующей сцене, когда Анюта выпрыгивает из поезда в лес. Тут проступают сказочные мотивы, героиня следует за случайным персонажем в новый мир. И сюжет понемногу проявляет черты сказочного путешествия: путешествия Алисы в страну мрачных чудес, или Дюймовочки, или Герды в царство Снежной Королевы, или Элли в страну волшебника Гудвина. В сказочном лесу Анюте встречается первый чарующе сказочный образ, не свойственный миру, в котором она жила прежде, – белая лошадь. Она приводит Анюту в первый из череды новых миров – мир зажиточных крестьян. Неспособная вникнуть в него, она оказывается между двумя мирами – кочевым и оседлым, подвижным и косным, неимущим и зажиточным: между воздухом и землей.

Кулацкий мир не лишен поэзии, благодаря эстетскому подходу кинооператора-шестидесятника – он снимает этот мир поэтичным и красивым. Зажиточный дом хоть и нерадушен, но вполне гостеприимен к Анюте, и бегство происходит только тогда, когда оседлый уклад жизни показывает свою отвратительную подложку: после застолья с мерзкими гостями и обильными возлияниями, раздражающим хохотом и грохотом разгула, Анютиным унижением. Замечайте, отрицательные герои все еще характеризуются через отвращение к ним: чтобы герой и зритель поняли, что персонаж отрицательный, им должно стать противно – сугубо детский способ характеристики. Пресыщенность, непонятная Анюте, вдруг противопоставляется красоте неспокойного мира, в котором эти персонажи обитают. «Увези меня в Москву», – просит Анюта красивую, сказочную белую лошадь. И цель найти маму утрачивается навсегда, потому что дорога к маме сама превращается в жизнь и больше образа мамы в сюжете значим сказочный образ Ленина, о котором Анюте рассказывал отец. Тип всемогущего властителя, спасителя, который может помочь герою, в этой мрачной сказке связывается с образом большевистского вождя.

Удивительно, история движется не по принципу усиления драматизма, а наоборот, напряжение слабеет. Все испытания Анюта проходит в первой половине фильма: теряет маму, приходит в зажиточную семью и бежит из нее, выдав красноармейцам, где спрятан от реквизиции хлеб, побирается с детьми на рынке, попадает в перестрелку красноармейцев с укрывателями и потом, раненная, в новый дом – детскую коммуну. Это конец пути.