Когда именно возникает идея покорить с помощью жар-камня Ледяной край, Пенси не имеет ни малейшего понятия. Она слишком занята семьей и домом, чтобы следить за каждой новостью. Горожан в Тамари скорее интересует нерест рыбы, чем стоимость дивностей. Но первая же из групп, рискнувших жизнью в холодном ужасе Ледяного края, возвращается с весьма интересными сведениями. Дивностей здесь водится гораздо меньше, чем в других Черных лесах, а вот количество руин, оледенелых, но прекрасно сохранившихся, превышает всё ранее найденное. В последующие экспедиции записывают всех, кто смог услышать хотя бы краем уха о наборе. Только опытные охотники, а чего уж говорить об Удачливых, знают: ничего в руинах не остается без стражей. Полутора десяткам смелых, но неразумных приходится сгинуть в этом лесу. Но тех, кто выжил, судьба вознаграждает за испытанную опасность. Ведь они находят не просто руины, они находят целый город.

Пенси медленный шагом подбирается к краю небольшой вытоптанной и огороженной площадки: здесь высятся два обледеневших столба — врата в ледяное безумие. В этот момент она не верит в то, что собственноручно подписала этот контракт. Да, решение это обдуманное и ни капли не опрометчивое. Но бумаги, к сожалению, не могут передать ту ужасающую бездну, что смотрит на Пенси сквозь эти символические врата. Никакие деньги на свете не стоят этого страха, что пронзает ее в самую грудь. Но причины… Весомые причины, почему она всё же согласилась на эту экспедицию, конечно, есть.

3-2

Пенси с выдохом поправляет перевернувшиеся листы. Книга кулинарных рецептов — старинная, тяжелая, с пожелтевшими страницами — занимает почетное место посреди большого кухонного стола. Она настолько монументальна, что предыдущие ее владельцы, да и Пенси тоже, относятся к ней с большим почтением. То ли дело ветер! Он без малейшего колебания ворошит страницы. Устав бороться со сквозняком, Пенси с силой захлопывает узкую форточку. На улице — за окном — колышутся тяжелые ветви пока еще зеленых деревьев. Лишь кое-где виднеются первые желтые пятна — признак похолодания. В прозрачное серое небо вьются дымки; оранжевое солнце заливает округу ярким, но не особо теплым светом. Пенси на мгновенье замирает: притупившееся за лето чутье разрывает ее внутреннее спокойствие, будто предупреждает о чем-то еще неведомом. Но секунду спустя всё утихомиривается. Наверное, всего лишь обиженный ветер пытался что-то прокричать в дымоход, и именно это легкое колебание воздуха Пенси принимает за будущее беспокойство.

Осень в этом году кажется неожиданно мягкой и теплой. Очень незаметно оканчивается лето, и приходит пора урожая. Рынок в Тамари заполняется толпами торговцев, гремит ярмарка, льется домашнее вино в чарки и мимо — на темное полотно небеленых рубах и широкие юбки. Пенси смеется среди других, лихо выигрывает в соревновании на меткость и, схватив главный приз — огромную длинную тыкву — в охапку, кружится вместе с остальными в простом, но веселом хороводе.

Следующей зимой после охоты в Мариусских горах и славной добычи она впервые не видит смысла уходить куда-то и остается в Тамари. Пенси отлично живется с найма дивности — загадочных жар-камней. Охотники разбирают их с удивительной скоростью, а союз за скромную плату выступает гарантом возвращения дивности обратно. Так, не спеша, проходит мимо нее очередной охотничий сезон, а за ним и еще один. Неожиданно, но на сердце всё спокойно, и Черный лес не зовет ее в путь. Встречая очередную осень, Пенси скорее думает о том, как бы попробовать рецепт варенья из кулинарной книги, чем интересуется миграцией дивностей и новыми материалами для экипировки.

Теперь некогда заброшенный пустой дом греет чудодейственный, сложенный из дивных камней очаг. В комнатах всегда тепло прохладными вечерами и зимними днями. Светлое дерево стен украшают гобелены, а под потолком горят светильники. На гладких полах расстелены узорчатые половики. Кладовые полны овощей и фруктов в виде компотов, варенья и сушки. В комнате рядом с кухней есть место и для вяленого мяса, и желтых головок сыра. В большом ларе со снеголюбами лежат портящиеся продукты. Ее дом постепенно пропитывается яркими запахами — цветочными, сладким и соленым — ароматами еды, чистоты и благосостояния.

Пенси с удовольствием и тайной гордостью глядит на свои закрома. Родственники, нагрянувшие в гости, посмеиваются, подшучивают над этой неожиданной стороной ее характера. Но Пенси чувствует, что никакой издевки в их словах нет. Теплый ухоженный дом, полные кладовые и мягкие игрушки на полу — всё это имеет свою причину. Возможно, когда-то ее потянет на охоту… И тогда она хочет быть уверенной, что дом и те, кто останутся здесь, выдержат расставание.

Впрочем, когда еще будет это время… Пенси перекидывает через плечо отросшую косу, заплетенную на классический тамарийский манер. В руках у нее почти готовое тесто для пирога по рецепту из старинной кулинарной книги, и она усердно разминает смесь, доводя ее до идеала. Стол усыпан мукой, челка припорошена белым, но Пенси нравится ее занятие. В готовке нужно немало сноровки и фантазии, вот она и старается изо всех сил. Обыденная жизнь стоит того, чтобы ради нее постараться.

— Мама, гости пришли! — отвлекает ее от теста детский голосок. Следом за ворвавшейся в кухню дочерью входит пани Калис. Стоило Пенси вернуться с той памятной охоты, как старушка-домработница постучалась в дверь уже сама, да так и осталась, продолжая радовать всех — и жильцов, и гостей — вкуснейшими оладьями.

— Пойдем, кроха, у твоей мамы серьезный разговор, — старушка крепко берет Кейру за руку и подталкивает сесть на лавку.

— А серьезный — это как? Это как дяденька дрался с другим дяденькой? Но мама обещала пирог!

— Нет, Кейра, надеюсь, до такого не дойдет, — Пенси наскоро чистится от муки и подмигивает дочери. — Я поговорю с гостями, а потом вместе приготовим тот самый пирог. Мы же не зря купили такие большие и вкусные сливы?

— Сливы! Большеливы! Вкусноливы!

— Именно так, — смеется Пенси. Да и как ей не рассмеяться?

Кейре почти четыре года. Она любопытный, говорливый и непоседливый ребенок, жадный до историй и сказок. Когда Кейра улыбается, будто маленькие звездочки загораются в ее глазах, и невозможно не улыбнуться ей в ответ. Пенси касается коротких волос дочери, темно-вишневых, шелковистых на ощупь. Кейра тут же отзывается на ласку, прижимается к ее бедру, утыкается носом в ладонь. Смешно сопит и лукаво поглядывает из-под густой челки. Не ребенок, а хитрый зверенок. Думает, что Пенси забудет о гостях. Она бы и рада, да только пришедшие не