Шрифт:
Закладка:
Почти вся поверхность стола оказалась покрыта мелкими рунами. Демонскими или ангельскими руками… Как их ни назови, вывод будет один. Это те самые руны, что использовали оккультисты. И за которые особый отдел карал без всякой жалости.
Что же это получается? Князь и Воронов — оккультисты⁈ Вот это поворот. Но ладно князь, он весьма любопытный и бесстрашный малый, а вот препод… он же всей душой ненавидит оккультистов, из-за которых погибла его семья. Или это классический случай, когда персонаж боролся со злом, а в итоге сам стал злом?
— Ну, чего там? — спросил князь, потирая глаза.
— Пока всё правильно, — ответил Воронов.
— Вот что значит мастер, — самодовольно улыбнулся Георгий Александрович. — Ещё немного — и дело будет закончено. Неделя-другая — и всё. И так уже месяц трудимся. Как добыли этот ритуал, так и трудимся.
— Только полдела, — проронил препод, хмуро глянув на князя. — А может, и вообще опять ничего не получится. Мы уже три раза пытались вызвать архангела. Да и мало его просто вызвать, нужно ещё заставить его исцелить мою дочь. А как вы сами знаете, ваша светлость, это сложная задача. Простой ангел тут не справится. А людские методы лечения и вовсе бессильны. Уже третий год моя ненаглядная лежит в больнице барона Пересветова, а всё без толку. Не приходит она в сознание. Овощем лежит.
— Воронов, хватит уже бередить свою рану. Вы каждый раз вспоминаете свою дочь.
— А как её не вспоминать⁈ — яростно выдохнул препод, вытер рукавом нос и снова принялся изучать руны. — Вся моя жизнь крутится вокруг её исцеления.
— Мы найдём способ её исцелить. Я вам обещаю. Вы спасли мне жизнь, а я спасу жизнь вашей дочери.
— Вот эта руна неправильно написана, — проговорил Воронов, недовольно поджав губы.
— Да? — скривился князь. — Точно? Проверьте ещё раз.
— Точно, — кивнул препод и перерисовал руну. — Вот теперь хорошо. Ваша светлость, сколько сегодня можно вывести новых рун? Тридцать шесть?
— Да, ровно тридцать шесть. Так сказано в ритуале, а когда луна перейдёт в иную фазу — ещё восемнадцать. А потом три дня руны вообще нельзя трогать. Сложный, надо сказать, ритуал. Хотя странно было бы, если бы архангел приходил на зов парочки рун. Существо такой силы ещё и удержать ведь надобно.
Воронов кивнул и раскрыл книгу, принесённую из спальни князя, а потом принялся на столе рисовать руны.
Князь же тяжело вздохнул, встал с кресла и стал ему помогать.
А я ещё постоял немного, убедился в том, что дворяне не собираются продолжать разговор. И после этого на цыпочках стал подниматься по ступеням, обдумывая всё то, что услышал.
Хотя чего тут обдумывать? И так всё ясно. Воронов — убитый горем отец, готовый рискнуть всем, чтобы исцелить свою дочь, чей разум явно повредился после встречи с бесом, вызванным идиотом-оккультистом. Мне даже жаль его стало, хотя он и ведёт себя со мной как последняя мразь.
Князь же помогает Воронову из чувства благодарности. Он когда-то спас ему жизнь. Как и где — для меня неважно. Интереснее другое, точнее, другая, дочь Воронова.
Почему ректор сказал, что жену Воронова и их детей растерзал демон? Он не знает, что одна дочь выжила? Или он считает, что она уже никогда не придёт в сознание, следовательно, практически мертва? Хрен его знает.
И вот ещё, что любопытно. А по силам ли падшему ангелу исцелить её? Рядовой ангел на это точно не способен. Ну, так сказал Воронов. А может ли падший провернуть такой трюк или всё же лишь архангелы способны на это? Да и как мне лучше всего использовать своё открытие?
Размышляя над этим вопросом, я добрался до первого этажа, нырнул в незапертую комнату и там вызвал портал. Прошёл сквозь него и оказался на чердаке дядюшки. Глянул через окно на полную луну, тихонько спустился на второй этаж и проник в свою комнату. Разделся, осторожно лёг на кровать и принялся стряпать план, финалом которого станет выселение из моего тела падшего.
Постепенно мои мысли начали путаться, а рот кривиться в зевках. И в итоге моё сознание отправилось в царство Морфея, а там меня поджидала пещера со свечами. Их трепещущие язычки пламени выхватывали из темноты склизкие стены, белёсые корешки и напольное зеркало в серебряной оправе. Я стоял перед ним и вглядывался в зеркальную поверхность, внутри которой замер крылатый силуэт.
— Не бойся меня… — прошелестел падший ангел тихим, замогильным голосом. — Я тебе не враг… Наоборот, я помогаю тебе… а ты должен помочь мне. Мы заключим сделку… Ты поможешь мне освободить Медею, а я оставлю тебе все свои знания и часть дара. Этой части вполне хватит, чтобы ты смог развить её до предельного для человека уровня. И не бойся за своё тело. Я покину его, когда ты окажешься в Эфире. Там я могу самостоятельно оставить человеческое тело, а в твоём мире — нет. Соглашайся — и тогда мы оба получим то, что хотим. Клянусь, что не обману тебя, ежели ты не обманешь меня. Таково моё слово, Михаил.
После слов падшего ангела пещера сменилась темнотой, а из той меня вскоре выдернул пронзительный собачий вой. Я резко открыл глаза и посмотрел за окно, где небо уже окрасилось в розовый цвет. Рассвет.
И какой идиот так рано выгуливает собаку, да ещё недалеко от дядюшкиного дома?
Я тяжело вздохнул и вернулся мыслями к предложению падшего ангела. Его слова отчётливо пылали в моей голове. Их невозможно было забыть. Он будто бы выгравировал их на внутренней стороне моей черепной коробки.
И что делать? Согласиться или нет? Его предложение звучит заманчиво. Тут тебе и знания, и невиданная сила. Правда, существует риск сложить голову в попытке освободить Медею. Однако награда высока. Но не лжёт ли ангел? Да и можно ли вообще разделить дам? Я о таком прежде не слышал. Вдруг падший издалека, аккуратно превращает меня в свою марионетку, послушную его воле? Что он скажет, то я и буду делать. Подобный вариант не стоит сбрасывать со счетов.
Внезапно все мои мысли прогнал
