у себя на родине, ни и каким-то богачом, ни известным писателем или ученым. Вот только его фамилия была в списке тех, на которые нужно обращать внимание.

— Солнышко, я тебя оставлю на минутку, — играла музыка, вокруг слонялись придворные, всегда с большим желанием старающиеся попасться монарху на глаза. Первое действие в качестве радушных хозяев, встречающих гостей мы с Александрой уже отстояли, можно было немного расслабиться и перейти к «произвольной программе».

— Что такое, ты неожиданно воспылал страстью к танцам? — Императрица была вновь беременна, что вносило очевидные ограничения на ее досуг. Вообще-то я старался быть аккуратнее, но оказалось, что удержать моих меленьких хвостатых бандитов не так-то легко. Была даже мысль подумать насчет изобретения резиновых презервативов, однако их толщина ожидалась на современном технологическом уровне такой, что это делало всю затею абсолютно бессмысленной. Это вам не 0.02 мм из будущего. Тут о таких точностях можно было только мечтать.

— Нет, — поддержал я ехидный тон супруги. — Тороплюсь выполнить твою просьбу.

— Какую же? — Не то чтобы я слишком много чего-то обещал жене, однако в загашнике любой женщины всегда найдется пара моментов из разряда «обещал и обманул». И не так важно, что это было: обещание вынести мусор, купить какую-нибудь цацку, свозить на море или достать звезду с неба. Главное — сам принцип.

— Ну я же обещал помочь твоему отцу спасти Пруссию от Австрии. Вот прямо сейчас иду выполнять свое обещание.

— Страшно даже представить, как ты собираешься это делать, — в притворном ужасе императрица прикрыла лицо рукой, — здесь в Зимнем дворце.

— Обрати внимание на вот того господина с обильной растительностью на лице, отирающегося в одиночестве возле колонны, — аккуратно дабы не показать своей заинтересованности сориентировал я Александру. Я растительности на лице не любил, и ни усов, ни бороды не носил. Как это часто бывает в таких случаях, большинство придворных также следовали задаваемой венценосцем моде. — Это наш гость из Венгрии, большой патриот своей стонущей под пятой Габсбургов родины. Есть мнение, что венгерский народ заслуживает лучшей судьбы нежели прозябать под властью Вены.

Больше я ничего говорить не стал, но Александра была женщиной умной, дальше додумала сама.

— Вы страшный человек, ваше величество, — игриво улыбнулась она, картинно закатив глаза.

— Вы даже не представляете насколько, ваше величество, — ответил я в том же ключе и вздохнув направился в сторону скучающего венгра. Хочешь-не хочешь, а работу делать нужно.

Я сделал небольшой круг по залу. Остановившись у стола с напитками, осушил залпом бокал с прохладным шампанским, после чего наконец добрался до нашего заграничного гостя.

— Добрый вечер, господин Сеченьи, — венгр чем-то неуловимо напоминал внешностью Лучано Паваротти, разве что комплекции был куда более скромной.

— Эмм… Ваше императорское величество, — засуетился венгр и выдал неловкий поклон. На разговор с самим императором он явно не рассчитывал. — Вечер действительно прекрасный.

Историю венгерской борьбы за независимость я естественно не помнил совершенно. Разве что только самые основные факты — революция 1848 года, попытка обрести независимость, русская интервенция. На этом, собственно все. Однако и фамилию Сеченьи пропустить я тоже не мог, поскольку, еще в прошлой жизни будучи туристом в Будапеште гулял по мосту Сеченьи и даже купался в горячих купальнях, носящих тоже имя.

Отличные были воспоминания: зима, на улице небольшой минус, открытая, исходящая клубами пара, купальня, вода градусов под тридцать… Красота… А потом горячего острого гуляша с пивом. Хорошие были времена.

— Вы, наверное, очень удивлены моим приглашением, — не стал я ходить вокруг да около, и сразу перешел к сути проблемы. — Однако это не случайность. Вы известны как большой патриот Венгрии, и так уж сложились политические обстоятельства, что Российская империя смотрит на ваши попытки вырвать хотя бы часть суверенитета из лап Габсбургов с определенной симпатией.

— Вы намекаете на недавнее обострение между Австрией и Пруссией, которое чуть было не закончилось войной, ваше императорское величество?

— Так уж сложилось, что я женат на прусской принцессе, поэтому проблемы Берлина мне не совсем безразличны, — усмехнулся я. — Вероятно здесь не самое лучшее место, чтобы обсуждать такие пространные вопросы, однако если вам интересна помощь Российской империи, я вас приглашаю после Нового Года в гости в Царское Село. Там мы сможем обсудить упомянутый вопрос более предметно.

После этого, кивнув Иштвану на прощание я с таким же отстроенным лицом как и прежде двинул дальше по залу. Нужно было сделать вид, что разговор с венгром вышел совершенно случайным и ни о чем таком мы с ним не разговаривали. Лишние внимание к венгерскому вопросу — вернее к тому, что им интересуются в Петербурге — мне было совершенно ни к чему.

Как я и предполагал, венгр не утерпел и в десятых числах января передал через канцелярию прошение об аудиенции. На этот раз я попросил его приехать в одиночку и никому о данном визите не рассказывать. Очевидно, что полностью скрыть наш интерес к венгерским националистам от Вены в любом случае не удастся, однако лучше бы не возбуждать старого Франца раньше времени. Пусть это станет для него сюрпризом. Люблю делать сюрпризы.

Конечно работа по Венгрии уже велась и без меня, и без Иштвана Сеченьи. Люди Бенкендорфа потихоньку создавали разведывательную сеть в Будапеште — вернее пока в Буде и Пеште по-отдельности, поскольку в один город они пока еще формально объединены не были — собирали информацию, заводили связи на низовом и среднем уровне. Мне же оставалась задача наладить отношения с будущими лидерами Венгерского королевства.

В этот раз непосредственно к главному вопросу мы с моим гостем перешли не сразу. Отобедали, отдали должное сладкому диджестиву — мало для кого сам император своими руками смешивал алкогольные коктейли — после чего вышли в парк, поскольку Сеченьи хотел покурить, а я не любил запах табачного дыма в помещениях дворца.

— Говорят вы много путешествовали в последнее время? — Выйдя на улицу я вдохнул свежий морозный воздух, температура была около минус двадцати и даже легкий ветерок чувствительно кусал за щеки.

— О да, — кивнул венгр. — Я провел достаточно много времени в Лондоне, то что делают англичане — это воистину впечатляюще. Все эти производства, машины, железные дороги, локомотивы… Чувствуется вкус нового времени. У нас в Венгрии, к сожалению, все совершенно по-другому.

— Ну предположим железных дорог мы строим если и