Настоятель, хмурясь, кивнул.

— Тебе удалось выбраться из общей могилы и добраться до наших краев. До Изумрудной чащи, если быть точным. И там ты повстречал фаэйри, которые избавили тебя от браслета и указали дорогу из леса.

— Да, отец.

Снова тишина. Старик, хмурясь, поглаживал заросший белой щетиной подбородок и постукивал пальцами по подлокотнику. Ступая тихо, почти неслышно, вошел библиотекарь и встал за спиной настоятеля.

— Вы не верите мне, — наконец проговорил Мартин. — И Бирн тоже не верит. Но отец, я клянусь…

Тот остановил мальчика поднятой рукой.

— Верю. По крайней мере, верю в то, что ты в это веришь. Три года назад до нас доходили новости, что на севере гуляет трясучая напасть. Я верю, что в твоей деревне случилась трясучка, а венардийцы оцепили ее и никого не выпускали, чтобы не дать заразе расползтись дальше. Так поступают во многих землях. Они могли перебить тех, кто выжил, для пущей безопасности. Да простит их небо, если это так. Тебе повезло выжить и добраться до Эйрии. Во все это я готов поверить. Что же встреченных тобой в лесу эльфов — ты был болен. Трясучая напасть, а к тому времени, как она прошла, ты был простужен и страдал от лихорадки и жара, а кроме того, кажется, твой рассудок был помутнен от горя и потрясений, что свалились на тебя. Ты мог видеть вещи, которых на самом деле не было. Возможно, ты встретил обычных людей.

— Я не вру! Я…

— Никто не обвиняет тебя во лжи. Но ты вспомнил, что встретил эльфов, лишь увидев в книге изображение короля Диана.

— Это и был он! — Мартин вскочил на ноги. — Отец, я видел его, как сейчас вас и Бирна! И с ним еще…

Настоятель снова поднял руку заставив его замолчать.

— Успокойся и послушай меня. Ты увидел его изображение в книге. На противоположной странице рассказывается о том, что с помощью чудесного молота король эльфов создавал парные браслеты, кулоны и кольца… так ведь, Бирн?

Библиотекарь кивнул и раскрыл злополучный том, который все это время держал в руках.

— Да, отец. Здесь пишут, что родители дарили их своим детям, чтобы уберечь тех от бед. Иногда подобными волшебными предметами обменивались влюбленные.

— В Венардии, насколько мне известно, дворяне, королевские чиновники и богатые купцы нанимают бедняков, чтобы те носили браслеты — браслеты судьбы, так они их называют — и тем самым принимали на себя их болезни и раны. Венардийские рассветные братья, кстати, единственные, кто одобряет этот обычай. — заметил старик, хмурясь. — Мы же, как и все остальные ордена, считаем, что это заблуждение, и заблуждение вредное вдвойне. Человек не имеет права противиться воле неба и пытаться изменить ее. И кроме того, оно идет от эльфов, от наших врагов. Сколько уже было диспутов по этому поводу… Но Мартин, я не верю, что венардийцы дошли до того, что обрекают на смерть ни в чем не повинных людей, чтобы защитить своих солдат на поле боя.

— Но…

— Позволь мне договорить. Что же касается короля Диана — прости, если я усомнюсь в том, что ты встретил его. Двор Диана лежал намного восточней, в нынешних землях Венардии. А если бы ты и столкнулся с ним — или с любым другим фаэйри, раз уж на то пошло — зачем бы он стал помогать тебе? Эльфы предали людей, напали на войско короля Ройса прямо на поле боя. Возможно даже, что проиграв войну, они отомстили, погубив его своим колдовством. Ройс Золотой ведь умер через год после победы над ними.

Настоятель вздохнул.

— Впрочем, неважно. Эльфов загнали под холмы и в леса. Никто не видел их уже тысячу лет… Не обижайся, — добавил он. — Никто не считает тебя лжецом. Ты был болен и не в себе от горя, вот и все. Теперь все хорошо. Небо не зря привело тебя сюда, Мартин.

Мартин хотел было сказать что-то, но в последний момент вздохнул и склонил голову.

— Благодарю, отец.

Книги

Настоятель поступил мудро. С одной стороны объявил о том, что к Мартину, когда он находился в церкви рядом с небесным камнем, вернулась память. С другой — попросил братьев не докучать ему расспросами и дать немного времени, чтобы прийти в себя, и даже на несколько дней освободил Мартина от работы в скриптории. Отдохни, сказал настоятель. Помолись. Поблагодари небо.

Мартин пытался. Честно пытался, часами сидел в зале Тысячи Звезд напротив места, куда шесть веков назад упал черно-золотой камень, и медитировал. Вспоминал родителей, которые стали звездами и уже три года, оказывается, присматривали за ним с высоты, просил небо, чтобы не дало им погаснуть или упасть. Просил, чтобы оно избавило его от черной ненависти, которая туманом застилала глаза и заставляла руки Мартина сжиматься в кулаки всякий раз, когда он натыкался взглядом на рассветных братьев.

В трапезной их приор сидел за одним столом с настоятелем, налегал на пиво и травяные настойки, добродушно улыбался и разговаривал так громко, что его было слышно в дальнем конце залы:

— … взять, например, вашу королеву… Онорой, ее звали, так, брат Алистер? Уже в преклонных годах была, а когда гоблины вторглись к вам сюда, и вовсе слегла, бедняжка. Но имела такую веру в Его Величество Карла, что, когда наши ребята выбили их с севера Эйрии, доверила ему управление страной, пока не поправится. А что померла все-таки, на то воля неба…

Настоятель только вежливо кивал, а венардиец продолжал, взмахнув рукой и пролив темно-золотую жидкость из чаши на скатерть:

— Более того, потом, как преставилась старушка, ее завещание обнародовали, так ведь? И в нем она власть над Эйрией передала королю Карлу. Оскильский правитель вот тоже, совсем недавно тоже решился наконец вернуть свои земли под власть Его Величества. Потому что… потому что как раньше должно быть — одно королевство, один народ, один король! А эти дурни апрайские этого не понимают… или, покарай их небо, убрийские таны. Те так вообще, если меня спросите, любезный брат, с гоблинами спелись! Уперлись, и даже королевские войска через свои земли пропустить не хотят. А если бы… если ударить по гоблинам в Авлари с двух сторон, из Убры и северных графств, ну, там где раньше Карлейн и Мид были, мы бы войну за три дня закончили… попомните мое