Лестер хмыкнул:

– Что сказать? Умеешь ты приободрить…

– Ты не должен сдаваться! Только воля сейчас стоит на страже твоего разума и тела. Что бы ни случилось, какие бы мысли ни лезли в голову, ты всегда должен помнить об этом и с этих пор никогда не предпринимать поспешных решений. Каждый твой шаг должен быть взвешен и продуман, ты должен быть уверен, что исполняешь свои истинные желания, а не действуешь по чьей-то указке.

Лестер грустно улыбнулся:

– Даже до всех этих событий я не был в этом уверен. А ты хочешь, чтобы я знал, что я хочу сейчас, после всего случившегося… Что ж… Наверное, я хочу возмездия. Хочу, чтобы смерть Юбериона и жертва моих братьев не была напрасной, чтобы этот вонючий демон подох в мучениях, как забитая собака, и никто о нём больше не вспоминал. Хочу, чтобы барьер пал, а заточивший нас сюда Робар сам испытал такую жизнь в тюрьме, добывал бы свою долбаную руду собственноручно, а не посылал на смерть других. Хочу, чтобы орки забились в ту щель, из которой вылезли, и больше не претендовали на наши земли, а в Миртане, Варанте и всех других изведанных землях, наконец, воцарился бы мир и спокойствие...

Горячность Лестера постепенно стихла, и он с вызовом, но уже спокойнее, произнёс:

– Ну как? Подходящий список? Этих желаний достаточно?

– Возможно, ты удивишься, но да. Этого не только достаточно, чтобы противостоять демону. Этого хватит даже чтобы вести за собой других. Только постарайся умерить свой гнев, судить обдуманно и взвешенно. Помни, что враг сейчас внутри тебя, и он питается низкими чувствами, может обратить в обратную сторону даже то, что изначально было направлено против него. Справедливость может легко стать неконтролируемым мщением, свобода и гордость гордыней, грусть унынием, а временные трудности обернуться гневом или отчаянием. Сохраняй спокойствие и не сомневайся, друг мой, мы отомстим.

– Очень на это надеюсь, хоть и не вижу пока, как этого добиться.

– Для начала наведи порядок в своих мыслях, остуди гнев, а после продолжай задуманное. Помоги своим братьям по несчастью противостоять тлетворному влиянию. Ты теперь лучше остальных понимаешь произошедшее, знаешь, с какой угрозой пришлось столкнуться и что поклонение Спящему надо искоренить любой ценой. Научи людей жить по-новому, без болотника и без чужого господства.

Лестер грустно усмехнулся:

– Боюсь, Мильтен, что это невозможно. Влияние болотника очень велико, отвыкать от него придётся годами, если вообще получится… Но ты же сам сказал, что угроза исходит не от него, а от демона…

– Да, это так. Но болотная трава ослабляет естественную защиту, делает более уязвимым. Тебе придётся отказаться от неё, по крайней мере, временно, иначе…

– Можешь не продолжать. Я всё понимаю. Но пропагандировать эту идею в Братстве бесполезно. Болотник – это, пожалуй, единственное, что всё ещё удерживает лагерь от распада, ведь в колонии нет других источников болотной травы, а мы все от неё зависимы. У нас были неплохие запасы, но люди Галома унесли с собой всё. Теперь то, что добывают сборщики, это единственное, что нам осталось.

– Я бы рад был что-нибудь посоветовать, но не представляю, что с этим делать. Будь мастер Дамарок сейчас жив, можно было бы спросить у него совета. Возможно, удалось бы придумать какой-нибудь антидот, помогающий преодолеть зависимость.

– Анти…что?

– Лекарство, противоядие. К сожалению, моих знаний недостаточно, чтобы решить эту проблему. Так что остаётся лишь уповать на то, что Иннос смилостивится над вашей сектой, а воля хотя бы некоторых послушников окажется достаточно крепка, чтобы противостоять демону.

– Мы отреклись от Инноса и других ложных богов при вступлении в Братство…

– И поклонялись всё это время прислужнику Белиара! – не выдержал я, – вас обманули, водили за нос годами! Прими уже это и живи дальше.

Лестер показал рукой на размашистую татуировку на своём лбу:

– Боюсь, что это просто так не забывается. Мы помечены навечно, заклеймены так, что это не скрыть ни от себя, ни от посторонних глаз. Всё, что у нас было – это общая цель: свобода от оков, от пут барьера и бремени всяческих узурпаторов. Теперь нас лишили и этого…

– Не лишили, друг мой. Те цели и желания, которые ты сам только что мне описывал, при должной корректировке достойны и с точки зрения Инноса. Вы ещё можете вернуться на праведный путь. Возможно, что в монастыре Хориниса даже найдётся место для некоторых из вас…

– Что? В каком ещё монастыре! Ты забыл, что мы все под барьером?

– В последнее время многие непоколебимые до этого вещи меняются очень быстро. Думаю, что и эта неприятность скоро не устоит. Остаётся лишь надеяться, что со Спящим удастся покончить раньше, чем это произойдёт.

– Хотелось бы верить, – вздохнул бывший послушник. – А теперь, если ты сказал всё, что хотел, то позволь мне пойти спать. Как ты помнишь, я уже давно не мог позволить себе такую роскошь, – будто в подтверждение своих слов послушник широко зевнул.

Лестер был прав. Его усталый вид и подглазины говорили об этом лучше любых слов.

– Конечно, друг мой. Тебе обязательно нужно восстановить силы. Без этого ты будешь уязвим.

Лестер кивнул, поднялся и направился к пещере. У самого входа он обернулся и сказал:

– Доброй ночи. Спасибо тебе за всё.

Не дав мне ответить, он скрылся внутри.