Шрифт:
Закладка:
Но если господин гневается — значит, ему есть на что гневаться. Есть провинность, и кто-то должен понести заслуженное наказание — наказаны должны быть все!
Узнав о гибели еще двух девушек, Фудзико извлекла из рукава список предполагаемых шпионов и, показав его мужу, вычеркнула имена убиенных.
— Вам не кажется странным, что прокравшийся в дом убийца режет только слуг? — потянув за рукав мужа, спросила она.
— Слуг? — Ал выглядел растерянным.
— Я составила этот список, — Фудзико свернула в трубочку лист и снова засунула его себе в просторный рукав, — так как мы с вами пытались вычислить присланных на совет шпионов. — Она невозмутимо смотрела в глаза мужа. — Шпионов нашего сегуна, шпионов, присланных соседними даймё, теми, кто знает, где находится проклятый Амакуса Сиро, и охраняет его, теми, кто… — Она сделала выразительную паузу. — Мы ждали шпионов, а не убийц. Простите мне мое вмешательство, но, быть может, вы знаете больше моего? Быть может, располагай я чуть большей информацией, я могла бы понять, с какой стороны ждать следующего удара, могла бы защитить домочадцев и слуг, по крайней мере, пока вы отлучаетесь в замок?
— Вы совершенно правы. — Ал потер гладко выбритый подбородок и, обнаружив в углу комнаты сложенные в стопочку кожаные подушки, бросил одну для жены и вторую для себя. — Вы правы в том, что шпионы должны шпионить, а не убивать… почему же они убивают?
— Да, да. — Лицо Фудзико исказилось болью, когда она сгибала ногу для того, чтобы сесть напротив мужа, но толстушка тут же взяла себя в руки, изобразив на лице неискреннюю улыбку. — И если он пришел убивать — отчего не совершил попытки убить вас, меня или хотя бы нашего новорожденного внука? Что он хотел этим сказать?
О том, что в доме бесчинствует не один, а несколько убийц, не хотелось даже думать. Потому как уже немыслимое дело, что самураи стражи вот так, посреди бела дня пропускают черт знает кого. Представить, что мимо них могли пробраться хотя бы двое — заявление невероятное и невозможное. Поэтому оба, не договариваясь, решили считать, что в доме орудует один убийца.
— Возможно, он получил приказ убить несколько слуг или хочет таким образом предупредить нас о том, чтобы мы знали, что он где-то близко, и лишний раз не рыпались. Возможно, что он хотел досадить нам своими действиями. Мол, у владетельного даймё праздник, а его двор то и дело заливается кровью, самураям приходится заниматься похоронными делами, и что скажут гости и соседи?
— Действительно. Очень неприятно, — Фудзико сморщилась, — но если подумать о погибших: мастер-повар был вассалом наследника нашего сегуна Иэмицу-сама, двое поварят, убитых вместе с ним, скорее всего — случайные жертвы. Что называется, под руку подвернулись. Мастер чайных церемоний прибыл вместе с Умино, что же до девушек, то я наняла их в соседних домах. Есть ли какая-нибудь связь между этими покойниками, кроме той, что они явились служить нам.
— Возможно. Я бы хотел, чтобы вы как можно быстрее собрались в дорогу, а носильщики паланкинов были наготове. Сразу же после совета мы все вместе тронемся в путь.
Фудзико со значением поклонилась.
— Все, кроме Минору, которому я уже приказал после праздника отправиться в замок Мидори, что на земле нашего вассала Катои-сан, он должен будет лично прочесывать все окрестные земли в поисках этого мальчишки, и чем он быстрее обнаружит и убьет Амакуса Сиро, тем скорее все закончится. — Ал попытался подняться, но Фудзико остановила его, неловко схватив за запястье.
— Но вы говорили, что наш сегун тоже ищет этого отрока? — зашипела она в лицо мужа, так что тот был вынужден склониться к самым ее губам.
— Сегун ищет не теми методами… — Ал замялся, решая, стоит ли поделиться с женой столь секретной информацией, но Фудзико за все время, что он ее знал, не то что не предала, а даже и не разочаровала своего странного супруга. — В общем, по нашим подсчетам Амакуса сейчас одиннадцать. Так он — Хидэтада — решил убивать всех одиннадцатилетних или около того мальчишек, ты понимаешь? Всех! Тоже мне царь Ирод!
— Всех одиннадцатилетних? — Фудзико сощурилась, прикидывая что-то в уме. — Всех не получится, хотя решение сегуна не обсуждается. — Она ущипнула себя за второй подбородок, довольно прищелкивая языком. — Этот метод можно было бы взять на вооружение нашим стратегам. Хотя тут тоже есть свои недочеты, — она облизала жирные губы, — настоящая перепись — реестр ведется только в самурайских семьях. Что же до торговцев и крестьян… — Фудзико пожала плечами, — я уже не говорю об эта, посудите сами, какой уважающий себя самурай согласится копаться в этом человеческом отребье?
— Сегун прав?! — Ал хотел было вспылить, но вовремя сдержался, давно привыкший, что у японцев все не как у нормальных людей.
— Во всяком случае, сегун благоволит к вам, и если вы попросите его прислать самураев из замка, чтобы сопровождать вас, он безусловно окажет помощь.
— Сегун… — некоторое время Ал сверлил Фудзико взглядом, решаясь на, быть может, самый отчаянный после, разумеется, перемещения в Японию, шаг. — Твой разлюбезный сегун умрет в этом году!..
Сказал и замер, вдруг словно напоровшись на собственные слова. Еще бы, на дворе 1632 год — год, когда реальный сын Токугава Иэясу — Хидэтада должен помереть, уступив место новому военному правителю Иэмицу. А значит — Ким должен будет покинуть занимаемое им тело нынешнего сегуна, дабы не привлекать внимания потерявшего его из вида ордена «Змеи». Потому как они тоже не лыком шиты и связи с будущим сохраняют, следовательно, если в назначенный день и час сегун не отдаст богу душу, пойдут подозрения и проверки, и тогда…
Отчего должен умереть Хидэтада, Ал не знал, а в листах, отданных ему Кимом, об этом ничего не было сказано, хотя если ничего доподлинно не было известно, стало быть, не убили славного Хидэтада-сама, не принудили к сэппуку, не отравили гадостью, а загнулся он сам по вполне бытовым причинам — не от старости, разумеется. Хидэтада сейчас пятьдесят три — вполне нормальный для мужика возраст. Так что если бы
