Взглянул на экран. Ожидаемо, что он звонит сегодня, хотя точно знает, что вернулся вчера. Дал время прийти в себя, но не больше, чтобы не расслаблялся. Деловой, чтоб его…

— Здравствуйте, Олег Дмитриевич, — я улыбнулся. — Вы, как всегда, вовремя.

— Вовремя? — даже по тону его голоса было слышно, что Соколов нахмурился. — Ты только проснулся? Чем ты всю ночь занимался? Хотя, знаешь, не отвечай, догадываюсь и не хочу знать подробности. Звоню тебе по делу, уже догадался, по какому?

— Покупка земельных участков? — сложно было подумать о чём-то другом. — Надеюсь, немцы отправили всю сумму?

— С этим проблем нет, не переживай. Деньги на месте, но появилась другая проблема, — Соколов горько вздохнул, а я приготовился слушать неприятные новости. Вот, как ни крути, а в любой бочке мёда, всегда найдётся ложка дёгтя. — Насчёт земель. Как я уже говорил, нам удалось сбить цену, но аукцион отказывается продавать земельные участки аристократу, который аристократом является только на словах. Боюсь, даже твои документы тебе не помогут. Кто-то подёргал за нужные ниточки, и без Родового перстня ты не сможешь совершить эту сделку. Её просто будут считать недействительной. А без земель Родовой перстень получить ты не можешь. Это замкнутый круг, Саша, и я не знаю, как решать эту проблему. Уверен, найду способ, но это либо будет стоить дороже, либо займёт намного больше времени.

Я широко улыбался, слушая то, с какой грустью в голосе Соколов до меня это доносил. Но он ведь не знал, что перстень у меня уже есть! Как же мне повезло, что всё сложилось именно так! И теперь мне ещё больше интересно, кто же такой этот Вишневский? С ним точно нужно будет пообщаться!

— Нет никаких проблем, — ответил спокойно, но решил пока всех карт не раскрывать. — Можно заключать сделку. Назначь время, место и сообщи мне, когда узнаешь.

— Как? — Олег удивился. — Ты разве меня не слышал? Без перстня ты не можешь проводить такие сделки! Без него тебя нельзя считать аристократом, а значит, и права на владение землёй у тебя нет!

— Олег Дмитриевич, эту проблему я возьму на себя. Можете не переживать. Договоритесь о сделке, ничего не говорите, просто договоритесь. Когда настанет время, Вы всё поймёте.

— Ты уверен? — Олег насторожился. — Если мы назначим сделку, а она сорвётся, второго шанса может уже не быть. Когда Лавров и остальные поймут, куда ты метишь, они будут тебе мешать. Да чего уж там, уверен, они уже начали это делать.

— Я уверен. Сделайте так, как я говорю, и всё поймёте. Нет причин ни о чём переживать. Главное, чтобы до заключения сделки, не всплыли новые факты, а с этим я как-нибудь разберусь.

— Хорошо, — Олег задумался. — Тогда я напишу тебе, как всё узнаю. До скорого, Громов.

— До свидания, Олег Дмитриевич.

Сбросив звонок, я глубоко вздохнул. Хорошо, что всё повернулось именно так. Как ни крути, а удача на моей стороне. Ведь никто сейчас не знает, что у меня уже есть мой перстень. Только Мария и Катя, не считая Вишневского и Евграфова. И то, девушек я переоценил. Заметили они мой перстень только ночью, что немного прервало процесс, но зацикливаться на этом мы не стали. Они были рады, но больше не перстню, а тому, что я вернулся.

Сейчас самое главное, чтобы Олег не пытался исправить эту «проблему». Незачем подкидывать моим недоброжелателям новые идеи. Пускай себе думают, что у них всё под контролем, и, когда я прибуду на сделку, правила изменить на ходу никто не сможет. Увидят мой перстень и будут обязаны продать земли. Когда это произойдёт, их у меня уже никто не сможет отобрать, а значит, я стану полноправным аристократом, и пускай они хоть локти кусают, но тягаться со мной будет уже значительно сложнее!

— Саша, иди к нам, нужно кое-что тебе рассказать! — на крыльцо вышла немного взволнованная Катя. Что ещё у них там произошло?

— Надеюсь, вы никого не убили и не спрятали их трупы в шкафу?

— А? — Катя немного удивилась моему вопросу. — Нет! Иди сюда, сейчас всё узнаешь.

Делать было нечего, и я поднялся со скамейки, подзывая к себе Лютого. Этот зассанец оказался намного послушней, чем я ожидал, и ринулся ко мне, высунув свой язык наружу. Вернувшись с ним домой, я увидел, что Катя и Мария выключили телевизор и сидели за диваном. Катя была какая-то подавленная, а Мария смотрела на неё со смехом, будто учитель на отстающего ученика. На столе лежали какой-то конверт и открытый ноутбук. Что было на экране я не видел, но в голову начали закрадываться не самые лучшие подозрения.

— Что случилось? — я посмотрел на девушек. — Зачем вы меня позвали?

— Садись, — Мария указала на место между ними, а затем на ноутбук. — И смотри.

Насторожился, но сел. Взглянув в экран, застыл на месте, не веря тому, что вижу. На экране было фото Потёмкина и Щуки, весьма странное фото, я бы даже сказал, компрометирующее.

— Откуда у вас это?

— Достали у адвоката, который вёл дело Егеря, — ответила Мария. — Точнее, сняли с его трупа.

— Вы убили его адвоката⁈

— Чего? — Мария усмехнулась. — Нет, нашли его подвешенным в собственной квартире, а в кармане телефон, на нём это фото и ещё парочка, менее интересных, но тоже достаточно провокационных. Предвосхищаю твои вопросы. Нас никто не видел, полиции не попадались, никого не убили, сделали всё тихо, почти.

— Что значит: «Почти»? — я нахмурил брови.

— Вот это, спрашивай у неё, — Мария показала на Катю, которая виновато опустила взгляд. — Её заслуга.

Я повернулся к Кате. Что-то не нравилось мне всё это. Что она натворила?

— Расскажешь? — я решил не злиться и говорить с ней спокойно, чтобы на всякий случай не испугать её. Не хочу, чтобы она меня боялась, ведь в дальнейшем она перестанет мне доверять и будет чаще умалчивать важную информацию. Да и не люблю я девушек обижать.

— Я… — Катя не сразу решилась говорить, вздохнула и посмотрела мне в глаза. — Позвонила Щуке и пригрозила ему этой фоткой, потребовав, чтобы он вытащил Егеря, а ещё… Сказала, чтобы он больше не совался к нам, иначе потеряет не только завод, но и всё остальное!

Моё сердце пропустило удар. И ради чего мы создавали моё алиби? Чтобы она вот так, в мгновение ока всё разрушила? Так, ладно, это не самое страшное. Даже если Щука об этом узнал, сделать мне он ничего не сможет, пока у нас есть компромат. Но ситуация эта из ряда вон выходящая. Забираю свои слова назад, тут нужно быть построже. Иначе и впредь она будет и дальше делать всё, что ей взбредёт в голову, но сказать надо как-то помягче, чтобы она не сильно расстроилась.

— Катя, — я посмотрел на девушку суровым взглядом. — Ты ведь понимаешь, что мне стоило больших усилий построить своё алиби и придумать план?

Катя виновато кивнула.

— Очень хорошо, что ты понимаешь, и я надеюсь, что впредь ты не станешь так поступать, не посоветовавшись со мной. В этой ситуации нам повезло, ведь есть компромат, и он нам ничего не сможет сделать, но не будь его у нас… Вы были бы в серьёзной опасности, а я не хочу вас потерять. Незачем усугублять эту ситуацию. Пожалуйста, в будущем слушайся меня и, если у тебя появится какая-то идея, сначала спрашивай меня. Уверен, ты очень умная и в твоей голове рождаются гениальные идеи, как решить большинство моих проблем, но всем людям свойственно ошибаться. Эта ошибка незначительная, но ошибка. Понимаешь?

Пришлось немного слукавить. Этот компромат может хорошо сработать только против Потёмкина. Щука как-нибудь, да улизнёт, в этом я уверен. Но девушкам лучше об этом не знать. В любом случае, сунуться ко мне он не сможет. Только не тогда, когда мы живём в особняке «Щита». Катя подняла на меня взгляд. Он был спокойный, не заплаканный. Кажется, я смог подобрать нужные слова, чтобы она не обиделась и поняла, что провинилась. Это хорошо.

— Вот и отлично, — я посмотрел на конверт. — А это вы почему не вскрыли? Что там?

— Тебя хотели дождаться, — Мария пожала плечами. — Вот, дождались. Можно открывать.

Я вздохнул и взял конверт в руки. Не очень плотный. Внутри, дай Бог, один листочек. Недолго думая, вскрыл конверт и достал оттуда одинокий лист, не полностью исписанный синими чернилами. На нём стоит подпись нотариуса, значит, этот документ действителен.

— Интересно… — я вчитался в завещание и вдруг остолбенел. — Что за ерунда?

Глава