Шрифт:
Закладка:
– Я не видел, но зато в его квартире стоял терпкий запах особого табака с добавками и примесями. Сегодня же, когда вы закурили, я почувствовал именно тот запах. Не думаю, что у Влада было много друзей со столь редкой вредной привычкой. Зачем вы ездили к Владу в тот день?
– Мы были друзьями, я поехала его поддержать, – сказала Рузанна и уже хотела закурить, но отложила пачку в сторону. – Он был подавлен. Не надо перекладывать с больной головы на здоровую.
– Расскажите про картину? – спросила женщину Юлианна.
– А мне кажется, что помада, таблетки – это очень по-женски, – перебил их Кирилл, не дав Рузанне ничего ответить. – А вдруг эта маленькая курица выросла и стала мстить братьям? Нет, ни в коем случае я не защищаю товарища Иванова, – открестился Кирилл, – но, по-моему, здесь шерше ля фам. Вот кто теоретически, дамы, мог бы быть той самой курицей по возрасту? Давайте подумаем. К примеру, наша Сандра, – сказал мужчина и повернулся к девушке. Без косметики и своих белых локонов она смотрелась некрасиво и блекло, словно у нее стерли лицо.
– Я? – удивилась она. – Вы же знаете мою маму, она, слава богу, жива.
– Пардон, – развел руками Кирилл, – осечка. Ну тогда странная и молчаливая девушка Вера. Или Юлианна. А что? История знает примеры, когда палач спал со своей жертвой, чтобы подобраться поближе.
– Так, стоп, – сказала Юлианна громко, – мне надоел этот фарс. Услышьте меня: здесь происходит спектакль, и я вам это докажу. Вот скажите, почему Лия, медсестра и любовница Алекса, которая вчера так нежно на него смотрела, даже несмотря на то, что он не пожалел ее и тоже дал яд, сейчас такая спокойная? Почему охранник не расследует преступление, не пытается связаться с континентом – кстати, я уверена, что на острове глушилки, и ставил их именно он, – а ведет с нами задушевные беседы? Почему мы разговариваем в столовой, а не на свежем воздухе? В конце концов, почему Василий пытается нас убедить, что спас не Алекса, а Влада? Почему?
Все стали переглядываться, не понимая, что хочет сказать эта странная во всех отношениях девица.
– Ну просветите уже нас, невежд, мисс Марпл, – прервала театральную паузу Марго.
– Да потому что это инсценировка, чтобы мы честно во всем признались и таким образом нашли убийцу Влада. Отсюда и душевные разговоры под камерами, – Юлианна подняла руки и показала собравшимся на них, – и этот тон, и нелепые предположения о замене братьев. Знаете, мне кажется, что где-то у экранов сидит сейчас Алекс и наблюдает за нами.
– Ну, камеры – это не аргумент, – высказался Кирилл, – хотя мне бы очень этого хотелось. А с чего вы взяли, что это не Влад? Они действительно были похожи, и после таких травм их точно бы невозможно было различить.
– Это я знаю доподлинно, – сказала Юлианна, улыбаясь, – потому как, если бы это был Влад, то он бы не смог забыть, что я его дочь, а не любовница.
– Ого.
– Вот это дела.
– Ха-ха-ха.
Возгласы понеслись с разных сторон, люди не знали, что им делать, как реагировать. Одно их объединяло: им всем очень хотелось поверить этой девчонке, им очень хотелось, чтобы Алекс был жив.
– А ты достойная дочь своего отца, – сказал Алекс Юлианне довольно. Казалось, ему даже понравилось, что его план разоблачили.
После того как Василий, выслушав пламенную речь Юли, замолчал, все в напряжении уставились на дверь, ведущую в столовую, и она открылась. Алекс со своим оскалом, подразумевавшим под собой улыбку, предстал перед подавленной толпой в полном здравии и без ножа в груди. Наверное, если бы он сейчас сюда не зашел, то разочарованию этих людей не было бы предела, и оно огромной волной накрыло бы остров. Но он все же вошел и, как смог, обожженным лицом улыбнулся присутствующим. В руках мужчина держал стакан с водой.
– Да, я жив, – очень буднично сказал он. – Простите нам с моими друзьями маленькую сценку, просто мне казалось, если немного больше нагнетать обстановку, тот, кто правда сыпанул в бокал Владу эти проклятые таблетки, расколется быстрее. Все сорвалось слишком рано, но вы и так успели здесь порядком наговорить, мне еще предстоит переслушать ваши откровения и сделать свои выводы. Не переживайте, у меня есть план Б. Но чтобы мы с вами были в расчете и все было по-честному, я, – он поднял стакан с водой, – тоже выпью этот яд.
– Тебе нельзя! – кинулась к нему Лия, но не успела, Алекс уже осушил стакан.
– Умру я на сутки позже вас, но это не привилегия, а наказание. Думаю, что это будет не самое лучшее времяпровождение – гулять между разлагающихся трупов.
– Алекс, приди в себя, – перебила его Марго, не разжимая зубов. Казалось, что от злости и бессилия у нее свело челюсти. – Мне плевать на всех здесь присутствующих. Пожалей сына. Да, ты его не воспитывал, это моя вина, по молодости и глупости запретила тебе с ним общаться, но ведь в нем течет твоя кровь, и это факт.
Что-то наподобие тика пробежало по искореженному лицу Алекса, но он справился.
– Василий, я хочу поговорить с сыном и племянницей, – обратился он к своему охраннику. – И да, про сейф, имя и противоядие все истинная правда, так что думайте, – и вышел из зала, оставив всех приходить в себя.
– А может быть, мы его побьем, а, Вася? – сказал Дамир устало. – Вставай на нашу сторону, его план Б – это очередной бред. Надпись на зеркале в спальне Влада, скорее всего, дело Сандры или той тайной возлюбленной, о которой мы не знаем, и таблетки он саданул, скорее всего, самостоятельно. Влад был тонкой натурой и злоупотреблял ими постоянно. Мы все видели, что в тот вечер он был на взводе. Меня, если честно, уже смущаешь только ты и твои бицепсы. Если ты встанешь на сторону добра, то мы победим.
– А вы уверены, что вы та самая пресловутая сторона добра? – спросил Василий и на этот раз мягко сказал: – Юлианна, Бронеслав, пойдемте со мной.
И вот сейчас они сидели в бунгало, где еще утром разворачивалась трагедия, оказавшаяся спектаклем.
– Расскажи о себе, – попросил Алекс Юлианну, пристально рассматривая ее, видимо, пытаясь найти сходство с братом.
– Что вы хотите обо мне знать? Если коротко, мне двадцать шесть, и я журналист, – Юлианна не стала кривляться и набивать себе цену, решив, что для церемоний время неподходящее. – Я с детства знала, кто мой отец, мама любила показывать их совместные фотографии и рассказывать о нем, но идти к нему запрещала строго-настрого. Она была неудачницей и стыдилась сама себя. Когда ее не стало, я нашла его и показала их совместные с мамой фото. Мне показалось, что он мне сразу поверил и принял. Тогда этому факту я очень удивилась и зауважала отца, что он не потребовал доказательств, не заставил унижаться. Но все не так, как нам кажется, а может, как мы хотим видеть. Он попросил меня забрать его ноутбук из ремонта за день до несчастья. Я никогда в жизни бы не залезла в него и не стала бы рыться, и он это знал и полностью мне доверял. Вообще, за полгода, что мы узнали друг друга, мы многое поняли, но ноут я так и не успела ему отдать. Залезла я в него позже, чтобы найти хоть что-то, может, какую-то зацепку, за что его убили.
