Шрифт:
Закладка:
И здесь, как видим, ни слова о том, что Русь должна считать себя ученицей Византии, или о том, что нашими первыми наставниками в вере были именно греки. Впрочем, об этом – в следующей главе.
Глава 17
Отличие русского христианства от византийского
«Повесть временных лет» под 1039 годом сообщает: «Освящена была митрополитом Феопемптом церковь Святой Богородицы, которую создал Владимир, отец Ярослава».
В этой записи впервые встречается упоминание митрополита-грека – Первоиерарха Русской Церкви, назначенного в Киев из Константинополя.
Но Киевская Русь не хотела считать себя лишь духовной дочерью Византии. Не проходит и полувека после Крещения Руси, как в «Повести временных лет» появляется рассказ о том, как апостол Андрей поставил крест на холме близ Киева[112]. Это предание в летопись, при очередной ее редакции, вносит игумен Выдубицкого монастыря Сильвестр по приказу Владимира Мономаха (таким образом не ранее 1116 года). Постепенно легенда об апостоле Андрее как просветителе славянских земель входит во все списки «Повести…». Она содержит явные анахронизмы – как, например, посещение апостолом Андреем новгородских бань, что вряд ли может соответствовать действительности, поскольку на территории Великого Новгорода в I веке н. э., согласно историческим данным, не было славянских поселений.
Несмотря на это, легенда об апостоле Андрее как просветителе славян становится важнейшим и фактически непререкаемым преданием Древней Руси. Почему?
Отчасти в этом «виноваты» сами киевские митрополиты-греки. Они упорно не хотели замечать не только стремления Русской Церкви к самостоятельности (или иначе – автокефáлии), но и предпочитали закрывать глаза на то, что русское Православие совсем не похоже на византийское.
Первым из русских правителей желание отделиться от Греческой митрополии высказал Ярослав Мудрый в 1051 году. Византия была ослаблена борьбой с печенегами, и после смерти митрополита-грека киевский князь собирает Собор русских епископов, которые ставят киевским митрополитом «пресвитера Лариона» (см.: ПВЛ, 1051 г.). Формально так нельзя было делать, поскольку Русская Церковь подчинялась Константинополю, но греки смогли отправить в отставку митрополита Илариона лишь через несколько лет, после смерти Ярослава Мудрого[113].
В это же время в Киеве появляется монастырь, которому суждено стать центром монашества, культуры и даже центром национального самосознания для Руси. Речь идет о знаменитой Киево-Печерской лавре. Все началось с маленькой пещерки на высоком берегу Днепра, которую выкопал «пресвитер Ларион», на несколько лет ставший митрополитом Киевским. С 1051 года она некоторое время пустовала, пока в ней не поселился славянин (русич) из Любеча. Мы его знаем под именем преподобного Антония Печерского. «Повесть временных лет» в статье под 1051 годом рассказывает, что в молодости он отправился на Афон, принял там монашество и по благословению игумена одной из обителей Святой Горы вернулся в Киев.
Эта прогреческая версия развития событий сохранилась не только в летописи, но и в древнем житии Антония Печерского, не дошедшем до нас (о нем в XIII веке упоминают создатели Киево-Печерского патерика. Но… грекофильская версия основания самой известной Киевской обители не очень нравилась нашим предкам – неудивительно, что соответствующий текст был утрачен). Согласно ей, и преподобный Антоний, и Феодосий – ученик Антония и третий игумен Киево-Печерский, – и первые насельники обители кажутся какими-то несамостоятельными фигурами, которые ничего не могут сделать без греков: «И стала приходить к нему братия, и начал он принимать и постригать их, и собралось к нему братии числом 12, и ископали пещеру великую, и церковь, и кельи, которые и до сего дня еще существуют в пещере под старым монастырем. Когда собралась братия, сказал им Антоний: «Это Бог вас, братия, собрал, и вы здесь по благословению Святой Горы, по которому меня постриг игумен Святой Горы, а я вас постригал. Да будет благословение на вас: первое от Бога, а второе от Святой Горы» (ПВЛ, 1051 г.). По версии «Повести…», киево-печерские монахи полностью, «под копирку», приняли первый монашеский устав – Студийский, который впоследствии был распространен на Руси в течение нескольких столетий[114].
Но существует и версия русская, в которой греческому влиянию отводится не так много места. Около 1088 года Нестор, насельник Киево-Печерского монастыря и автор жития первых русских святых – страстотерпцев Бориса и Глеба, пишет одно из лучших древнерусских агиографических текстов: «Житие Феодосия Печерского». До нас дошло множество списков этого памятника, самый древний из которых – текст в Успенском сборнике XII века, иначе – майской Минеи (минéя – помесячный сборник житий святых) Успенского собора Московского Кремля. Житие Феодосия Печерского излагает первоначальную историю обители иначе. Подростком преподобный Феодосий несколько раз убегал из дому, чтобы уйти в монастырь, но мать каждый раз догоняла его и возвращала домой, в Курск. Сперва мальчик хотел пойти в Иерусалим, но это не удалось сделать. Лишь третий побег, в Киев, оказался удачным. Юноша стал обходить городские обители, но его не хотели принимать, так как у него не было с собой денег (в некоторых монастырях нужно было заплатить определенный взнос за келию, монашескую одежду и саму возможность проживания в обители).
Наконец Феодосий находит пещерку, где живут преподобные Антоний, Варлаам и Никон (вспомним, что, по предположению М.Д. Приселкова, это лишенный кафедры митрополит Иларион). После беседы с преподобным Антонием Феодосий начинает жить в монастыре. Через несколько лет (примерно в 1062 году) он становится третьим после Антония и Варлаама игуменом Киево-Печерской обители. С этого момента преподобный Феодосий целиком посвящает себя заботе о монастыре. В частности, он выстраивает разветвленную систему послушаний, чтобы монастырь мог обеспечить себя самыми необходимыми вещами, от еды до книг. Преподобный Феодосий также просит киевских князей Изяслава, Святослава и Всеволода (сыновей Ярослава Мудрого) жить в мире между собой и заботиться об обители. Святой строит храмы, переписывает книги, вмешивается в политические конфликты и спорит с киевскими иудеями о вере, занимается благотворительностью, следит за своими монахами, принимает новый Студийский устав, привлекает в монастырь богатые пожертвования.
До самой своей смерти 3 мая 1074 года святой ни разу не обращается к киевскому митрополиту за помощью. Князья и бояре дарят обители земли, жертвователи привозят все необходимое для богослужения и для пропитания иноков, князь довольно часто приезжает в монастырь, в отличие от киевского митрополита: тот не посетил обитель ни разу, ни в период ее благоденствия, активного строительства и
