— Знаешь, Максим, — сказала она, позвонив в субботу вечером. — Мне вот стало интересно, а если бы твоя Люда сейчас предложила тебе снова встречаться, ты бы согласился?

— Что за странные мысли у тебя к ночи появились? Ты там спиртным не балуешься?

— И все-таки? Что бы ты ей ответил? Согласился?

— Я бы сказал, что нет, — ответил Максим, — но ты же все равно не поверишь. Так что просто выброси эти мысли из головы. И не переживай: она обо мне уже не вспомнит. Спи спокойно.

— Блин, я спрашиваю не потому, что переживаю. Мне просто любопытно. Ведь ты же хотел на ней жениться? Ты и сейчас бы взял ее в жены?

— Рыжик, во-первых, я сейчас встречаюсь с тобой. А во-вторых, могу тебе с уверенностью сказать, что она не позвонит. Откуда у тебя такие фантазии?

— Так праздники же! В эти дни и не такое в голову лезет. Сижу вот, роюсь в бабушкиных вещах, да всякую ерунду придумываю.

— Нашла что-нибудь интересное?

— Здесь все интересное, — сказала Алиса. — Я же бабушку почти не знала. А тут столько всяких фоток! И знаешь, что самое странное? Я не нашла ни одной фотографии дедушки. Представляешь, куча бабушкиных фото, и ни на одной нет деда. Разве может такое быть? Почему она их не хранила?

— Спроси у мамы. Она должна знать.

— Да ничего она, блин, не знает! Фамилия, имя, отчество и то, что он умер задолго до ее рождения. Вот и вся информация, которую я от нее получила. Она даже не знает, когда дед родился, и где он похоронен. Странно. Я вот о чем подумала: а может, его и не было никогда?

— Это как?

— Ну, искусственное оплодотворение. Не знаешь, делали такое в СССР в семидесятых годах? Нужно порыться в интернете.

— И, правда, во время месячных женщинам приходят в голову просто безумные вещи, — сказал Максим. — Ложись-ка ты, Алиса, спать. Мне страшно представить, до чего еще ты сегодня можешь додуматься.

3.

— У тебя странный голос, Максим, — сказала Алиса. — Не можешь сейчас разговаривать? Я не вовремя позвонила?

— Все нормально. Я уже дома. Недавно пришел. Сижу на диване. Просто я все еще под впечатлением от сегодняшнего дня. Вот, сижу и размышляю.

— А что случилось?

— Да ничего плохого. Напротив, наконец-то работал с Марго. Она и вчера уже выходила на смену с Денисом. Все же у нас с ней гораздо больше взаимопонимания, чем с Варей, и с ней намного интереснее. Причем и настроение у нее было великолепное, а не как прогнозировала раньше Света. Порхала, как ты говоришь, по залу веселая и довольная жизнью.

— Это же хорошо?

— Конечно, — сказал Максим. — Вот только неожиданно. Я думал, что она еще в трауре, не знает, как жить дальше. А она уже вся светится от счастья. И лепечет, как малолетняя дурочка: Сергуня то, Сергуня это, Сергуня пообещал меня в сентябре свозить в Прагу, ах, нужно докупить ему еще носков! Может, чтобы радовать женщину, нужно наставлять ей рога? Ведь никогда раньше она о нем так часто не говорила.

— Значит, у нее все наладилось?

— Ага. Больше не собираются разводиться. У меня даже сложилось впечатление, что у них новый медовый месяц. Представь себе, Сергуня явился вечером к нам в ресторан, чтобы лично отвезти Марго домой! В шикарном костюмчике, при галстуке; волосы уложены, на лице улыбка. И с огромной охапкой роз!

— Прикольно, — сказала Алиса. — А ты своей бывшей часто цветы дарил?

— Да что ты о ней постоянно вспоминаешь? Прекращай уже это дело. Может, это твоя начальница так на тебя влияет? Не доставала тебя сегодня?

— Да ну ее, блин, в одно место! Как можно быть такой стервой? Тупая курица. Но ничего, будет и на моей улице праздник!

4.

Телевизор молчит. Взъерошенная певичка на его экране раскрывает рот, не издавая ни звука. Обрывки музыки, приглушенные голоса доносятся из ресторана. Большинство светильников погашено. В темных окнах отражаются лишь две лампы, не позволяющие залу погрузиться в темноту, да огоньки за барной стойкой. Максим не спеша наводил порядок на рабочей столешнице, изредка прикладываясь к чайной чашке, источавшей смесь ароматов коньяка и кофе.

— Максим, можно я у тебя здесь посижу? — спросила Света, забираясь на высокий стул. — А где Варя?

— Уже ушла. Маис отпустил. Полчаса осталось работать. Никого в зале нет. А если кто и появится — справлюсь без нее. Много у вас еще народу?

— Пару столов у Кристины. Мои уже все разошлись. Думаю, на сегодня все, отстрелялась. Вторник же, вряд ли кто-то еще придет по мою душу.

— Налить тебе чего-нибудь?

— А давай! С грейпфрутовым. Фифти-фифти. Три куска льда.

Максим плеснул в стакан водку и сок. Затрещал лед. Света придвинула коктейль к себе, попробовала.

— Максим, я тебе должна кое-что рассказать, — сказала она. — О твоей Алисе.

— Интригующее начало.

— Да, уж. И рассказ будет не менее интригующим. Даже не знаю с чего начать.

— Начни с самого начала.

— Как скажешь, Максик. Так вот, она позвонила мне несколько дней назад и сказала, что может помочь разрулить ту ситуацию, что возникла в семье Марго.

— Она спрашивала у меня твой номер, — сказал Максим. — Говорила что-то насчет подарка.

— Ага. Подарок. Дойдем и до подарка.

— И чем она хотела помочь Марго? И почему обратилась к тебе?

— Она сказала, что может заставить любовницу выгнать Сергуню, а Сергуню — вновь влюбиться в Марго. И только я могу поверить в то, что у нее это получится.

— Почему ты?

— А потому, что я видела Анжелу, когда та приходила увольняться.

— Ты меня совсем запутала. А Анжела-то здесь причем? Не стучи по стойке!

Света прижала ладони к столешнице. Посмотрела на свои пальцы, словно желая удостовериться, что те больше не выбивают барабанную дробь. Из кухни послышался звук бьющейся посуды, чей-то возмущенный возглас.

— Я тоже об этом спросила.

— И что?

— Алиса сказала, что заставила Анжелу уйти с работы и запретила ей с тобой общаться.

— Это как?

—