Йога вдохновляет. Она бодрит и заряжает энергией.

Я отвыкла от утренней зарядки. Раньше по утрам мы часто ее делали с отцом и младшей сестрой.

Андрей обещает что когда-нибудь научит меня стоять на голове и, черт возьми, он действительно умеет это!

Медитация поначалу кажется мне чем-то не менее диким. Сидеть и слушать свое дыхание?

Но психолог серьезен и не реагирует на мои попытки посмеяться над ним и его увлечением восточными практиками. Я думала, уже никогда не буду вести себя так.

Андрей сидит в позе лотоса и демонстрирует мне как надо слушать свое дыхание. Хорошо хоть мы не поем мантру Ом. Мне кажется, психолог удержался от этого, понимая с кем имеет дело.

Вдох-выдох.

В общем-то люди подчас действительно не те, кем кажутся. Но не только с плохой стороны.

Вдох-выдох.

Жить новой жизнью, наконец-то жить — это кажется мне очень важным. Я наконец начинаю забывать про то, кем была все эти полтора года. О том, что у меня не было судьбы и не было шансов. Не было права ни на что.

Вдох-выдох.

Я чуть оглядываюсь назад. Только если Виктор не решит, что я позволяю себе слишком многое. Он поселил у себя дома двух людей, которые бы умерли без него. Нам некуда бежать.

Вдох-выдох.

Когда его агрессивность перейдет через грань нормальности и хозяин решит, что хватит играть в добряка?

Я понимаю, что после клуба у меня наконец появились силы и выберусь.

Вдох.

Я буду сильной.

Видимо на меня так действует медитация. По телу разливается спокойствие, разум затопляет тепло. Я чувствую себя одновременно собранной и легкой. Целеустремленной.

Выдох.

Я слышу, как Андрей поднимается и открываю глаза. Психолог, складывая руки лодочкой, кланяется солнцу.

Встаю и присоединяюсь к нему. В каждом человеке есть как плохое, так и хорошее. Вопрос в том, какую сторону характера он предпочитает держать на привязи.

Я слишком долгое время была хорошей девочкой. Пора стать немного другой.

— Намасте, — говорит Андрей.

— Намасте.

Солнце освещает наши лица, как будто отвечая мне. Ведь не только Виктор может распоряжаться нами.

Потом мы с психологом завтракаем и отправляемся в конюшню.

Мне нравится работать там. Я отлично знаю из чего состоит рабочий день в таком месте.

Мы с семьей жили за городом. По соседству был расположен частный конно-спортивный клуб. Помню как подолгу простаивала у забора, подкармливая лошадей. Потом меня позвал в клуб местный конюх и я как наездница начала делать внушительные успехи.

Отец обещал, что купит мне лошадь на совершеннолетие чтобы я могла перейти на профессиональный уровень. До моих восемнадцати он не дожил. Сердечный приступ на рабочем месте. Очень напряженная сделка. Не спал несколько ночей. Отец заведовал юридическим отделом серьезного банка. Мы не нуждались никогда и ни в чем.

Потом появился Сергей. Мама после смерти отца заболела. Она боялась, что не сможет одна справиться со всем. Я знаю, что они с Сергеем встретились на похоронах и он ее поддерживал. А после как-то незаметно вошел в нашу жизнь и разрушил ее.

Убью мерзавца!

Андрей замечает, как ожесточенно я втыкаю вилы в стог сена.

— Что такое?

— Я совсем не знала своего отчима! Он все подстроил: смерть матери, смерть отца!

Андрей приближается и аккуратно кладет руки мне на плечи, а я, не сдерживаясь, реву. Раньше я не имела на эти чувства права.

Обхватываю его и утыкаюсь в грудь лицом.

— Поможешь мне с сестрой?

Психолог молчит, и я поднимаю голову. На миг я читаю в его глазах сомнение: «Без Виктора мы оба никто». Крепче сжимаю в ладонях ткань его куртки. «Ты — мой терапевт, а я твоя клиентка в конце-то концов», — хочу сказать ему без слов.

Он улыбается.

— Конечно. Только сначала помоги мне с Гнедым. Виктор сказал, попорчу имущество — оторвет мне голову.

К вечеру приходит сообщение от Виктора.

«В командировке. Не жди».

Пожимаю плечами.

В следующий миг меня оглушает радость. Теперь я хозяйка этого дома! Виктор оставил психологу ключ от двери. Внутри мы в безопасности и можем творить все, что заблагорассудится.

И я устраиваю себе праздник: ору песни и переворачиваю мебель в гостиной. Какое-то время Логинов с сомнением смотрит на это, а потом присоединяется ко мне. Трудно быть пленником и иногда полезно на время выпустить внутреннего зверя.

Наутро мы тщательно подчищаем следы учиненного разгрома.

Виктора нет еще несколько дней. В это время у нас с психологом налаживается отличная жизнь. Я начинаю доверять своему компаньону, но все еще опасаюсь обсуждать с ним планы о том, как переиграть Виктора. Не уверена, что он согласится на такое рисковое предприятие — не подчиниться, а подчинить.

Виктор возвращается когда мы с Андреем возимся на конюшне.

— Пошли! — приказывает он психологу. — Нужно уесть конкурента!

Я чувствую, как на меня накатывает оцепенение. Ведь я помню, что на этот счет говорил Логинов: он считает, что после побега из клуба его едва не угробила карма. Если Виктор продолжит настаивать на своем, с скорей всего потеряю компаньона.

Тогда я встаю между хозяином и психологом.

Сердце бешено стучит в груди.

— Уйди с дороги, Лика, — шипит Виктор. — Не до тебя.

— Ты сказал… — я замираю, встретившись с хозяином взглядом. — Логинов моя собственность.

Виктор смеется и касается пальцем моих губ.

— Ты тоже, — потом он закатывает глаза.

— Можно я буду решать что он будет делать?! — выдаю я и понимаю, что весьма смелое требование.

Мне надо дать что-то взамен. То, от чего Виктор не сможет отказаться, но выбор у меня невелик. Все, что я могу предложить это только я сама. Но ведь ему нужен не секс.