Севере в радиотехнических войсках. Это стратегически мыслящая личность. Он умеет отличить передовое, практически реализуемое предложение от набора «шелухи». Виктор Александрович знает, что нужно Армии, это государственный человек. Виктор Александрович неизменно пользовался большим авторитетом, как в войсках, так и в научно-производственных предприятиях, у главных конструкторов разработок. Его слово зачастую было решающим при возникновении разногласий. Виктор Александрович очень ценил радиолокацию метрового диапазона волн, которой мы занимались. С исключительным интересом он отнесся к идее построения РЛК «Небо-М», приехал на заседание государственной комиссии по приемке проекта, отстаивал наши замыслы. Впоследствии с коллективом МНИИПА заложил основы третичной обработки информации в этом многопозиционном комплексе. Мы очень часто встречались по работе. В Москве я был неизменным гостем Виктора Александровича, всегда получал от него дельные рекомендации не только по делу, но и по жизни, которая не всегда складывалась у меня благополучно. Наши взаимоотношения с этим добропорядочнейшим задушевным человеком переросли в сердечную дружбу. В настоящее время Виктор Александрович на пенсии, но наша, хотя и телефонная связь, устойчиво продолжается.

Спасибо тебе, дорогой Виктор Александрович, дай Бог тебе доброго здоровья и успехов в воспитании подрастающего поколения. Я надеюсь, что мы с тобой встретимся на моих юбилейных торжествах.

Хотел бы я также рассказать о других уважаемых и любимых командирах.

Это полковник Кореньков Виктор Матвеевич. Я познакомился с ним, когда он заведовал отделом радиолокации в Главном Оперативном управлении Генерального штаба. Я приехал к Виктору Матвеевичу за поддержкой по РЛС «Небо-М». К сожалению, я услышал от него избитые возражения противоборствующей стороны. Я обиделся и не стал его разубеждать, хотя именно так и надо было поступить.

В дальнейшем, когда я пришел работать в ЛЭМЗ, я имел счастье сблизиться и подружиться с этим необыкновенно оперативным, широко эрудированным, исключительно добросовестным и глубоко порядочным человеком. Виктор Матвеевич – это тот человек, через которого все 14 лет работы на ЛЭМЗ(е) я общаюсь с этим предприятием. Все проекты, идеи, предложения начинали свой путь в ЛЭМЗ в кабинете уважаемого Виктора Матвеевича. Он был заместителем главного конструктора ОКР «Пример», которой я руководил. Я признателен ему за массу созданных документов и участие в комиссии по приемке работы. Через Виктора Матвеевича ко мне поступает львиная доля необходимой информации, решаются любые вопросы, которые у меня возникают. Виктор Матвеевич влиятельнейшее лицо в ЛЭМЗ(е), за ним Гособоронзаказ, там очень много работы. Виктор Матвеевич участник научных конференций, выставок, где находят удовлетворение его необыкновенная любознательность и широта жизненных интересов. Виктор Матвеевич – это драгоценная находка для Геннадия Петровича Бендерского и «Алмаз(а)» в целом.

Встречи с начальниками радиотехнических войск

Командующий РТВ ПВО генерал-лейтенант Дружинин В.В.

Я был знаком с начальниками радиотехнических войск (РТВ), начиная с 1965-66 гг., когда начальником РТВ был генерал-лейтенант Дружинин Валентин Васильевич. Помню его визит в Орловские дворики на РЛС П-70. Станция еще отрабатывалась, но по грубому уже функционировала. Я стал демонстрировать работу аппаратуры обработки РЛС. РЛС П-70 была первым промышленным образцом со сложным ЛЧМ зондирующим сигналом. Проблемным вопросом обработки была защита от короткоимпульсных помех, которые вызывали длинный отклик согласованного фильтра и засвечивали значительную часть экрана. Для борьбы с такими помехами использовалось глубокое (ниже уровня собственного шума) ограничение сигналов перед согласованным фильтром, которое ранее в радиолокации не применялось. Глубокое ограничение позволяло эффективно защитить приемник сложных ЛЧМ сигналов от импульсных помех. Глубокое ограничение приводило еще к одной важной особенности – уровень помехи приравнивался к уровню шума и на экране помеха не наблюдалась. Единственным признаком наличия помехи был сигнал пеленга.

При демонстрации работы приемника я включал в определенном азимуте имитированную активную помеху, на экране появлялась отметка пеленга, а помехи не было. Валентин Васильевич не поверил своим глазам. «Этого не может быть!» – восклицал он – «Это какое-то недоразумение!». Замечу, что Дружинин имел ученую степень доктора наук, но явление было настолько непривычное, что ему не удалось сходу понять его.

Также замечу, что идея приемника с глубоким ограничением была доложена Я. Д. Ширману на несколько лет ранее. Его первая реакция тоже была негативной. Я пригласил Якова Давидовича на полигон Орловские дворики и продемонстрировал работу приемника на макете РЛС. В этот день было много импульсных помех, а на ИКО наблюдались множество целей на ровном шумовом фоне, а помех не было. Яков Давидович безоговорочно согласился с идеей ограничителя и даже похвалил нас. Идеи схемы обработки с глубоким ограничением были опубликованы нами в престижных научных журналах.

Я по многу раз встречался и решал текущие вопросы с последующими после Дружинина начальниками РТВ ПВО: генерал-майором Гичко Георгием Алексеевичем, генерал-лейтенантом Береговым Михаилом Тимофеевичем, генерал-лейтенантом Дубровым Григорием Карповичем. Это были чисто деловые встречи.

Выделю генерал-лейтенанта Сечкина Николая Владимировича. Я познакомился с ним, когда он был начальником ПВО Ленинградского военного округа, и был назначен председателем комиссии по техническому проекту РЛС «Небо». Это был сложнейший проект, в нем провозглашались далеко не тривиальные предложения увеличить точности измерения координат (включая высоту) в метровой РЛС до уровня точностей сантиметрово-дециметровых РЛС. Это надо было понять, в это надо было поверить. Николай Владимирович имел опыт работы с РЛС метрового диапазона волн, был весьма компетентным специалистом, он разобрался в наших аргументах и одобрил наши предложения. Мы подружились, я ездил к нему в Ленинград, мы активно общались по телефону. Я бывал у него дома в Москве в гостях. Помню богатейшую коллекцию минералов, которая занимала в его квартире большую комнату. Эти экспонаты он сам вытачивал, это было его хобби.

Далее судьба Николая Владимировича сложилась трагически, прилетел на Красную площадь Руст. Его радиолокаторы сопровождали за многие сотни километров. Однако его не посадили, ждали распоряжения сверху и т.д.

После посадки Руста вышел приказ о снятии с должности главкома ПВО Прудникова, начальника РТВ Сечкина и ряда других. Мы считали, что этот приказ был несправедливым. Однако Сечкин Н. В. оказался на пенсии, и был больше никому не нужен. Я хотел как-то сгладить обстановку. Ну что я мог сделать? По моему ходатайству на ГТЗ им. Ленина выбрали хороший цветной телевизор (которые были тогда в дефиците) и отвезли подарок в Москву глубокоуважаемому Николаю Владимировичу.

Командующий РТВ ПВО генерал-полковник Мигунов В.Ф.

Мигунов Василий Федорович сыграл решающую роль в отстаивании ОКР «Небо-М» – многодиапазонного РЛК адаптивно-программного обзора. Это было время разработки и подписания ТТЗ на эту ОКР. Это был непростой вопрос, только на титульном листе должны были стоять подписи 11-ти генералов. Не все из них были готовы подписать документ. Мигунов В.Ф. звонил, встречался,