— А, где это вы с ней пересекались? — поинтересовался я.

— Моя хозяйка раньше работала здесь преподавателем. Правда, когда родилась дочь — Госпожа Ростова ушла в декрет. А потом ей нашли замену. Да и она сама была рада сменить вид деятельности. Всё же… работа в Университете — тяжкая ноша. Каждый преподаватель отвечает лично перед Императором. Особенно — вся семейка Фёдоровых.

— Про это мы уже слышали.

Меня очень зацепили последние слова Мавры. Ну, когда она назвала Руд красивой. Неужели она просто не смогла приручить силу молодости, и теперь постепенно увядала на глазах собственной матери? Жуть, какая… А, я почему-то подумал, что это был её собственный выбор.

— Володя! — пропел знакомый сладенький голосок, и к нам из общежития второгодок выбежала радостная Иришка: — Слушай… У нас Шаляпин до сих пор не пришёл в себя после избиения… А, мы решили порепетировать совместный с драматургами мюзикл. Сможешь побыть Ромео? Только сейчас! Потом Шаляпин наверняка выползет…

— Я понятия не имею, кто такой Ромео. Да и не люблю публичные выступления. Моё творчество только для избранных. — ответил я.

— Да там ничего такого! Просто мне так хорошо, когда ты рядо…

В этот момент со стороны нашего стадиона на огромной скорости вылетел футбольный мяч и устремился прямиком в голову блондинки. Пришлось активировать Предчувствие, чтобы не гадать, а сразу увидеть точную траекторию, и затем спокойно перехватить стремительно приближающийся объект.

— Ой! — испуганно пискнула Иришка, когда в пяти сантиметрах от её лица промельнкула моя рука, в которую с мощным ударом врезался футбольный мяч: — Что за…

— Расстояние от стадиона до нас — метров триста. Пнули с явным магическим усилением! — заключила Рудольф.

— Ага. — я повернулся в сторону футбольного поля, откуда к нам уже бежало пятеро парней в спортивной форме.

— Мы случайно. — нагловато произнёс парнишка в центре. Явно капитан команды, или лидер данной группировки: — Слышь, длинный! Кидани-ка мяч обратно. Да пошустрее!

Если бы ребята хотя бы попытались извиниться, то я бы просто в устной форме отчитал их и отдал мяч. Но сейчас…

— Пошустрее? Я не ослышался?

— Не ослышался. — главарь усмехнулся и сделал пару шагов вперёд: — Если с ушами проблемы, можем сопроводить в лазарет. Тебя там проверят.

— А где твой дух-надзиратель?

— Что?! Какой ещё дух?! Ты о чём?! Мы с третьего курса, так-то! — нахмурился парень и сжал кулаки.

— Третий курс, а вести себя не умеешь.

— Я что-то одного понять не могу… Ты на что рассчитываешь, малой? Думаешь, раз только перевёлся, то можешь дерзить?

— Колян… Он вчера Слуцкую на шпагах уделал… — прошептал один из его друзей.

— Да мне какая разница? — главарь явно был на взводе: — Я же сейчас от тебя и мокрого места не оставлю. Получу выговор — да и дело с концом! Ты же жалкий абитуриент! Даже сделать мне ничего не сможешь. Молокососам надо держать свои маленькие слабенькие кулачки подальше! Иначе отправят к маме домой.

— Через две недели, твоя голова будет на этом же месте. — я указал на мяч, а затем сжал пальцы. Кожа не выдержала, и спустя долю секунды в моей руке уже была увеличенная версия кураги. Я отбросил остатки мяча к шокированным футболистам: — Или тебе будет страшно выйти один на один с молокососом? Знаешь, такое поведение, как сейчас — вообще не достойно дворянина! Больше похож на шавку, которая лает, пока забор не открыли. Но ты совершил крупную ошибку, приятель… Через две недели — забор откроется, и я посмотрю, как ты затявкаешь тогда.

— Как ты это сделал?! — главарь с ужасом поднял лопнувший мяч: — Одной рукой?! Парень, ты вообще, кто?

— Он — мой суженный! — Иришка гордо вышла вперёд: — А вы… чуть не разбили мне нос!

— КИ-И-И-Я-Я-Я-Х-Х-Х!!! — с ближайшего дерева рухнула Рита, неистово записывая что-то в своём миниатюрном блокноте: — Строганову привлекают опасные парни!!! О-о-о-о, да-а-а-а-а!!! Слышите?! Строганова любит опасных парней!!! Демидов выбрал для себя криминальную принцессу!!! Распространите!!!

— Прошу меня простить, Госпожа Строганова… — главарь поклонился: — И ты… Демидов… Просто, у нас ограниченное время на стадионе… И я торопился…

— Две недели, барбос. — я улыбнулся, и подмигнув, направился дальше. Устинья изобразила петлю у себя на шее, а затем ткнула указательным пальцем на главаря. Тот явно пребывал в шоке, как и его спортивные друзья.

Сам нарвался.

Как бы сейчас сказал Митрич — пускай учится отвечать за базар.

— Володя, ты просто невероятен! Спасибо тебе большое, что… снова спас меня… — Иришка растолкала Устинью с Рудольф и тут же схватила меня за руку: — Могу я что-нибудь сделать для тебя в качестве благодарности?

— Можешь. О, да… И я хочу этого прямо сейчас.

— Правда? — блондинка слегка смутилась: — И что же это?

— Например, не играть Ромео и спокойно привязать нового духа.

— Кх… — казалось, что внутри Иришки что-то с упало и разлетелось в дребезги: — Вот, как… Что же… Я исполню твоё желание… Ты же всё-таки спас меня… Опять. Как-нибудь порепетирую одна…

Тяжко вздохнув, блондинка с большой неохотой поплелась к себе в общежитие.

— Эта девушка хочет от тебя потомство. — заключила Рудольф.

— Да! Я тоже это заметила. Угу-угу! — закивала Устинья.

— И что с того? Я не разделяю её чувств. И она об этом знает.

— Но продолжает надеяться… — с грустью вздохнула лиса: — Человеческая любовь — страшная штука.

— Тебе-то откуда знать? — усмехнулся я.

— Меня выбросили из-за ревности. — Рудольф опустила взгляд: — Мне он привозил наклейки. А моей хозяйке — ничего. Не понимаю, как к духу вообще можно ревновать, но… у хозяйки были истерики. Она ругалась на меня. Приказывала никогда больше не подходить к нему. А я и не подходила. Никогда не подходила. Но скандалы не прекращались… Отчасти, я даже счастлива, что смогла уйти из той семьи. Единственное, жалко, что с мы с Надюшей больше никогда не увидимся…

— Это та девочка, которую ты воспитывала?

— Ага. — что-то лиса совсем погрустнела: — Обещала себе не привязываться к людям. Неблагодарное это дело…

— Вот-вот! Их жизнь, в сравнении с нашей — лишь маленькая яркая вспышка, мур-мя. —