— Почему бы тебе не пробежаться немножко? — предложила она. — Потратишь шальную энергию.

— Я не могу. Я должна походить. Я должна подумать.

— Сейчас восемь утра; о чем ты должна подумать?

В дверь автобуса постучали, и, прежде чем открыть, мама взглянула на меня, так как я уже шла в конец автобуса, завершая очередной круг.

— Привет, миссис Джексон.

Росс.

Мама пригласила его войти. А я, как нарочно, была еще в пижаме: шорты с кошками, играющими в футбол, и безразмерная рубашка Коннора. И выглядела совершенно нелепо.

— Доброе утро, Кейтлин. Я хотел узнать, какие у тебя планы.

— Да, Кейтлин. Какиеу тебя планы? — поддразнила меня мама.

Что я могла ответить?

— Думаю пока.

Мама засмеялась и вернулась на диван.

— Я зашел узнать, не захочешь ли ты пойти с нами сегодня утром в студию, — объяснил он. — Мы записываем новую песню, и я подумал, что со зрителями будет прикольно.

— Какой сложный выбор, — сказала мама. — Остаться здесь и продолжать думать или пойти со «Скайлайн» в студию звукозаписи и услышать их совершенно новую песню.

Мое лицо покраснело от смущения, а мать умехнулась из-за спины Росса. Она раскрывала мою тайну, она же знала, что я не смогу отказаться.

— Я приду, — сказала я. — Дай мне минутку переодеться.

Взгляд Росса упал на мои шорты с кошками:

— Я хочу сказать, что не знаю, что может быть лучше этих шорт, но попробуй.

Мама выпроводила Росса из автобуса, я дождалась, когда дверь закроется, и взорвалась:

— МАМА!!! Ну, все же у тебя шито белыми нитками!

Она пожала плечами:

— Я делаю как лучше для своей дочери.

— Ты ставишь меня в неловкое положение.

— Мамы как раз для этого и нужны.

Очень хотелось продолжить наш спор, но не было времени. Я была совсем не готова выйти в люди.

— Наш разговор не окончен!

Она помахала мне рукой.

— Хочешь, я заплету тебе волосы? Знаешь, ты очаровательно выглядишь с французскими косами.

— Да. Но не подлизывайся.

Она только рассмеялась.

Когда начался концертный тур, я пыталась навести порядок в чемодане, разложив вещи по группам, но сейчас, в разгар турне, это было бесполезно. И как раз сегодня был тот случай, когда нужны не тренировочные шорты Limitless и турнирная футболка, а что-нибудь другое, но, похоже, больше ничего не было.

Мне удалось найти черные шорты с высокой талией и укороченную серую майку без рукавов. Чтобы собраться, я закрылась в ванной. Как только я стянула с себя пижаму, в дверь ванной постучали.

— Ты что там делаешь? — завопил Коннор.

— Убирайся!

Он громко застонал:

— Мне нужно в туалет!

— У меня девичья неожиданность.

За дверью стало тихо.

— О! Ну, ладно.

Я накрасилась как всегда, но добавила чуточку цвета губной помадой.

— Ты вот это называешь неожиданностью? — воскликнул Коннор, когда я вышла из ванной. — Ты же просто переоделась!

Я знала, что если начну объяснять, возникнут новые вопросы. Вопросы, на которые я не хотела отвечать, потому что не знала, чтоотвечать.

— Заткнись, Коннор.

Он внимательно посмотрел на меня:

— Есть повод наряжаться?

— Что ты имеешь в виду?

Он указал на мой наряд:

— Ты не надела шорты для бега, это раз. И у тебя укороченная майка.

Коннор никогда не замечает, что я надела или что я делаю. Почему именно сегодня заметил?

— Я просто так оделась.

— Ты куда собралась? — спросил он, когда я надела черные кеды.

— Гулять.

— С Заком?

— Нет, со «Скайлайн».

— Включая Зака.

Я подняла глаза и увидела на лице Коннора широкую дразнящую улыбку.

— Он тебе нравится!

— Я думала, тебе нужна ванная, — сказала я, протискиваясь мимо него к маме.

— Кейтлин любит Зака! — запел Коннор, пританцовывая в узком коридоре.

— Кого любит Кейтлин? — отец вышел из дальней комнаты и направился в ванную.

— Никого, — огрызнулась я, послав Коннору свирепый взгляд.

Коннор расхохотался и рухнул на пол.

— Напишу заявление, уйду от вас в другую семью, — пробормотала я, а мама встала с дивана.

— Садись, — сказала она, указывая на диван. — Они придут с минуты на минуту.

Я послушно села, и мама заплела мне косы.

— Клянусь, ты испортишь себе волосы, — сказала она. — То в хвост их забираешь, то косы плетешь.

— Алекс Морган все еще с волосами, так что и у меня все будет прекрасно, — вспомнила я своего любимого футболиста.

В дверь постучали, когда мама закрепляла резинкой вторую косу.

— Как раз вовремя, — сказала мама, отступая на шаг. — Можешь идти. Развлекайся. И не выдумывай лишнего.

— Какой чудесный совет моей мамы.

Она поцеловала меня в лоб и распахнула дверь. Росс открыл для меня дверцу такси.

— Милости просим! — позвал Джесси с переднего сиденья.

— Спасибо. — Я уселась.

Росс и Аарон уткнулись в свои телефоны. Зак спал. Он свернул свою толстовку и использовал ее как подушку у окна. Я откинулась на спинку сиденья, когда такси выехало на большую дорогу.

— Чем ты занималась этим прекрасным утром? — Росс поднял глаза от телефона.

— Так, ничем особенным, — сказала я, отвечая на послание Дженики о моем полете.

Сначала мы рассчитывали прибыть в Лос-Анджелес почти одновременно, но рейс Дженики отложили. А это значило, что мы не сможем поехать на такси вместе и поделиться друг с другом нашими тревогами и волнением.

— А как твоя утренняя пробежка? — спросил Аарон.

— Что? — я удивленно повернулась к нему. Я точно знала, что никогда не упоминала при мальчиках мои утренние пробежки. — Как ты узнал?

— Ты с нами на гастролях уже в шестом городе, — рассмеялся Росс. — И мы знаем гораздо больше, чем ты думаешь.

— Что, например? — с вызовом спросила я.

— Например, что ты ешь только желтые конфеты Sour Patch Kids, — сказал Аарон, не отрываясь от телефона.

— Или что ты почти каждый вечер заказываешь салат с гарниром в той фирме, что доставляет нам пиццу, — сказал Росс. — Но пиццу ты тоже ешь.