– Но у вас есть хоть какие-то предположения на этот счёт? Вы ведь говорили, что в Лабиринте уже давным-давно не появлялось новых Ныряльщиков, и я первый после долгого перерыва…

– Это точно не Ныряльщики, – покачала она головой. – По крайней мере, не обычные.

– Но они хозяйничают на Осколках. Я думал, в Лабиринт можно попасть только с вашего дозволения…

– Я тоже так думала, – губы Эреш изогнулись в горькой усмешке.

Демоница встала из-за стола и прошлась вдоль края поляны, невольно цепляя взгляд грациозностью своих движений и манящими очертаниями женского тела под полупрозрачной тканью. Ветви колючего кустарника жадно тянулись за ней вслед, и она рассеянно провела ладонью по листве – будто погладила шерсть огромного животного, свернувшегося клубком вокруг поляны.

– То, что мы называем Паутиной или Лабиринтом – лишь малая часть мироздания. Пуповина, соединяющая между собой миры смертных. И вся эта конструкция плавает в бесконечном океане хаоса – Зааруме. Что скрывают его недрах – не дано знать даже таким, как я.

– Насколько я успел заметить, скрывается там что-то жуткое и кровожадное. Ну, если судить по тем тварям, что прорываются в нашу реальность.

– Да, чаще всего оттуда на наши слои ткани мироздания прорывается нечто агрессивное. Но это не значит, что там больше ничего нет. В конце концов, когда-то и все высшие сущности Лабиринта, включая триединого Араноса и Великую ткачиху, выплыли из глубин хаоса. И кто знает, что он ещё породит…

– Тот тип, что следил за мной, был явно заражен игнисом. Но при этом вполне разумен. И он, как и я, умел ускользать на изнанку. Только его дар был слабее.

Эреш кивнула и направилась обратно к столу.

– Я ведь не зря завела речь о Зааруме. Эти неизвестные, проникающие в Лабиринт обходными путями, явно связаны с хаосом. Но все знания о них, которыми я располагаю – косвенные. Да и те отрывочны и противоречивы. Я могу видеть лишь следы их пребывания в Лабиринте, но не их самих. Поэтому мне неизвестен ни источник их силы, ни цели, ни методы. Могу сказать лишь одно – они опасны.

– Это я уже успел заметить, – вздохнул я, вспоминая про обвал в ущелье. – И это всё, что вы можете мне сказать?

– Чего ты от меня хочешь? – прошипела Эреш. – Думаешь, я скрываю от тебя что-то? Я так рассказываю тебе всё, что ты должен знать. И даже больше.

Чёрный пёс у стола, уловив настроение хозяйки, приподнял голову. Его угрожающее рычание отозвалось дрожью в солнечном сплетении.

– Я хочу, чтобы вы помогли мне. Мы ведь вроде как на одной стороне. Если я погибну – здесь или на Аксисе…

– Это было бы… очень досадно, – невольно подалась вперед демоница, нервно сжимая в ладони висящий на её шее кулон, изображающий свернувшуюся змею.

– Не то слово. Я тоже, знаете ли, помирать пока не планирую. Поэтому мне нужно понять, с кем я имею дело. И как они умудряются меня выследить, чёрт побери? Они что, ясновидящие? Такой дар вообще существует, кстати?

Лицо Эреш ещё больше помрачнело, и она отвела взгляд в сторону, о чём-то глубоко задумавшись.

– Ясновидение… Ассандра? Нет, не может быть…

– Что?

– Ассандра. Дева-прорицательница. Она тоже одна из дочерей Великой ткачихи, обитающая в Лабиринте. Впрочем, как и Энки, она порой посещает и миры смертных. Её дар – предсказание будущего. Из всех, кто мне известен, пожалуй, только она сумела бы так точно предугадать, где ты появишься.

– Так может, она заодно с этими слугами хаоса? С ней как-то можно связаться?

– Я уже очень давно ничего не слышала о ней… – задумчиво пробормотала Эреш, покачав головой. Тонкие белые пальцы с черными ногтями бессознательно теребили кулон на груди, и серебристая змейка, ожив, обвилась вокруг мизинца.

– А в Лабиринте её можно найти?

– Да. Но для этого тебе нужно будет забраться гораздо глубже. Шанс встретить её есть только на голубых камнях. Это следующая ступень после белых.

– Понятно. Что ж, тогда у меня много работы.

– Воистину так. Но если я найду иной способ связаться с Ассандрой – я дам тебе знать.

– Буду признателен. А теперь… Я готов сделать следующий ход.

Я окинул взглядом разложенный на столе узор. Впереди у меня была развилка из двух смежных шестиугольных камней. Налево или направо? А, не всё ли равно…

– Сюда.

Эреш, войдя в привычную роль, царственно кивнула, и камень, повинуясь мановению её руки, перевернулся руной вверх.

– Трясинный мост… Что ж, задача здесь снова предельно проста – перебраться на другую сторону. Ну, а как поступить с теми, кто попадётся по пути – решать тебе.

Свет, источаемый камнем, быстро сгущался, формируя над столом объемную картинку. Но момент перехода в другую локацию я заметил не столько визуально, сколько за счет других органов чувств.

Подошвы ботинок проваливались во влажную податливую почву, в ноздри ударил тяжелый густой запах болота – ядрёная смесь ароматов мокрого дерева, тины, плесени, торфа. Такое впечатление, что где-то неподалёку что-то прокисло, что-то подгнило, а что-то вовсю разлагается. Я даже пожалел, что с помощью амальгамы улучшил обоняние – здесь оно играло со мной злую шутку. Хотел было отдать приказ Аме немного приглушить соответствующие рецепторы, но потом передумал. Вдруг пропущу что-нибудь важное. Например, запах приближающегося хищника. Или дыма от костра.

Лес, окружавший меня, будто сошёл с мрачных фэнтезийных картинок. Свет с трудом пробивался сквозь сомкнувшиеся кроны деревьев, рассеивался, попутно становясь зеленоватым. По земле стелились клочья тумана. Пространство между деревьями сплошь заполняли кусты и заросли густой высокой травы, похожей на камыш. Единственный заметный просвет явно обозначал дорогу. В вязкой торфянистой почве пролегала глубокая колея, чуть дальше виднелись торчащие из-под земли осклизлые черные брёвна. Похоже, когда-то здесь была добротная бревенчатая гать, но не обновляли её уже много лет – насыпи сгладились, столбы сгнили или ушли под слой грязи.

Попробовал нырнуть на изнанку, но попытка ожидаемо провалилась. Правда, как и в ущелье, небольшой эффект всё же был – я заметил, что картинка перед глазами немного плывет, будто каждый предмет немного двоится. Подобное я наблюдал и в реале – когда старался высунуться на изнанку совсем чуть-чуть, чтобы разглядеть призрака, витающего рядом с Хестией. Это что-то вроде особого режима зрения – я лишь заглядываю на другой слой, но не перемещаюсь туда сам. Надо будет попрактиковаться – это может быть полезно.

Я решил, что всё же лучше держаться дороги – хоть какая-то, а твердая опора. В случае чего можно будет спрятаться в зарослях – они такие густые, что порой полностью перегораживают путь.

Под ногами неприятно чавкало, и ботинки то и дело глубоко вязли в липкой жиже, хотя я вроде и старался ступать по траве. Даже амальгама не очень-то помогала – линзы несколько раз переключали режимы, пытаясь настроить подходящий режим, но в итоге всё сводилось к мельтешению красноватых светящихся линий, то и дело выхватывающих из общей мешанины силуэты отдельных деревьев или пучков травы. Одно радовало – было относительно светло, и мошка в воздухе хоть и вилась, но пока не жалила.