Шрифт:
Закладка:
Я не пытался угрожать, даже Свет зари убрал – бедняга и так был почему-то перепуган до смерти. Я успел приблизиться к нему еще всего на пару шагов прежде, чем он сжал камень на груди так, что тот треснул. Этот звук расслышал даже я – он был отчетливым, резким, похожим на звук хрустнувшего под каблуком тонкого льда. Незнакомец на мгновение замер на вдохе…
А потом вдруг вспыхнул.
Я отшатнулся, заслоняя лицо от волны нестерпимого жара. Завалился на спину, отполз чуть дальше, отталкиваясь ногами. Одежда на мне тлела, наручи раскалились так, что обжигали кожу. Впрочем, вспышка была хоть и мощной, но короткой – тело лазутчика, объятое алым пламенем, сгорело буквально за несколько мгновений – я успел лишь разглядеть напоследок его черный обуглившийся скелет, но и тот рассыпался в пепел.
Когда я спустился к пещере, обнаружил на месте незнакомца лишь чёрные пятна сажи на стенах и кучку остывающего пепла. От камней до сих пор шёл ощутимый жар, так что я старался не прикасаться к ним.
– Ян? – донёсся до меня окрик снаружи.
Я снова поднялся на вершину скалы и подал знак Харулу, что всё в порядке. Тот быстро вскарабкался ко мне, осмотрелся.
– Я заметил странную вспышку. Будто взрыв, но беззвучный.
– Да, примерно так всё и выглядело, – проворчал я, ощупывая обожжённое лицо. Ама тут же коротко рапортовала о том, что повреждены лишь верхние слои кожи, и полное их восстановление займет всего несколько минут.
Я рассказал ведьмаку обо всём, что видел. Тот тоже спустился в пещеру, осмотрел сам то, что осталось от шпиона. Только он был более дотошен чем я и даже начал ворошить пепел и остаток обгоревших костей. Обнаружил несколько покорёженных и обгоревших металлических деталей, по которым невозможно было понять, что это изначально было. Только одна более-менее сохранила свою форму – четырехконечная звезда с острозаточенными лучами. Сюрикен.
– Сталкивался уже с таким? – спросил я. – Или, может, слышал о чем-то подобном?
– Я чувствовал присутствие зараженной игнисом твари. Но был уверен, что это гуль или даже демон. Многие из них могут маскироваться под человека. Да ты сам ведь видел подобное в Пасти…
Я вспомнил, как в торговом центре едва не попался в ловушку с пойманной грибницей девчонкой, но вовремя заметил, что жертва – не больше, чем приманка.
– Не похоже. Это точно был человек. Худющий, изуродованный, с красными глазищами. Но человек. Непонятно только, чего он так перепугался. Да ещё настолько, что предпочёл спалить себя заживо.
– Да уж. Вот это преданность… – проворчал Харул, продолжая ковыряться в пепле.
Я вспомнил этот остановившийся взгляд распахнутых красных глаз. Да нет, дело тут явно не в преданности. А в страхе. И боялся этот тип не меня, а именно того, что был обнаружен. Вообще, странно. Если дело только в том, чтобы не выдать каких-то секретов – то сжигать себя дотла было несколько преждевременно.
А может, само существование таких, как он – тоже тайна, которую он должен был сохранить? Он ведь не просто не стал разговаривать со мной – не позволил даже приблизиться…
– Он, похоже, успел в меня швырнуть такой штукой, – сказал я, взвешивая на ладони почерневший сюрикен. – Можно попробовать отыскать. Хотя, боюсь, это дохлый номер. Срикошетила, отлетела куда-то…
Харул пожал плечами.
– На вид – обычная метательная звезда. Такие может использовать кто угодно. Но утром можно показать её Хестии. Она в таких вещах разбирается лучше, чем кто-либо.
– Пожалуй…
– Ладно, похоже, здесь мы больше ничего не найдём, – вздохнул Харул, разворошив пепел уже до самого низа. Но вдруг под пальцами его блеснуло что-то металлическое.
Он поднял это повыше к глазам, сдул с вещицы остатки пепла. Странно, но металл на ней блестел, как новенький, будто адское пламя и не коснулось его.
– Это… Никогда не видел ничего подобного. От этой штуки исходит очень мощная аура.
– Какой-то артефакт древних арранов? – я присел на корточки рядом с ним.
– Вроде бы нет. На вид – просто монета. Золотая. Но от такого жара она должна была растечься по камням…
– Дай-ка взглянуть… – попросил я, стараясь, чтобы голос прозвучал спокойно. Хотя уже понимал, что увижу.
В ладонь мне лег золотистый диск с красным камешком на одной стороне и узором, похожим на паутину, с другой. Монета Лабиринта.
Я зажал её в руке – крепко, будто пытаясь раздавить. И так же крепко стиснул челюсти.
– Ян? – осторожно спросил Харул. – Что-то не так?
– Я оставлю это у себя, если не возражаешь.
Он пожал плечами.
– Как знаешь. Но будь осторожен.
– Почему?
– Этот рисунок на обратной стороне монеты… Нехороший знак.
– Видел его раньше?
– В старых святилищах. В годы Крысиных войн по всему Аксису возрождались древние культы. Некоторые довольно опасные. В те времена люди цеплялись за всё, что давало надежду хоть как-то отсрочить гибель этого мира. Готовы были заключать сделки хоть с самым Слепым пожирателем. Впрочем, о чём это я. Ведь к этому в итоге всё и пришло…
– Так что это за символ?
– Что-то связанное с учениями о Великой ткачихе. Тут в двух словах не объяснишь. Кто-то считает её богиней судьбы, кто-то – чуть ли не создательницей всего сущего. Если захочешь, как-нибудь поболтаем на эту тему. Но желательно в тепле и под бутылку хорошего вина.
– Обязательно, – не стал дальше расспрашивать я. Время и правда было неподходящее. Пора уже было возвращаться в лагерь.
Напоследок я еще раз огляделся с вершины скалы. В низине неподалёку амальгамные линзы подсветили несколько крупных объектов. Судя по сигналам – органика, но при этом по большей части не выделяющая теплового излучения. А та, что выделяет, определяется линзами как мелкие животные размером с кошку.
– Тоже заметил? – понимающе кивнул Харул. – Я как раз туда направлялся, когда увидел вспышку и вернулся за тобой. Проверим?
– Да, тут вроде недалеко…
По дороге, уже не боясь быть обнаруженным, Харул достал из чехла радиумный факел. Напитавшийся за день светом кристалл горел ровно и сильно, выхватывая из темноты пятно диаметром метра в три. В его голубоватом свете, отбрасывающем густые тени, открывшаяся нам в низине картина выглядела как-то по-особенному жутковатой.
Испуганные светом факела, в разные стороны прыснули твари, похожие на здоровенных горбатых крыс. Далеко не отбежали – держались рядом, на самой границе освещенной области, противно попискивая. В темноте, будто раскаленные угольки, горели десятки пар маленьких злобных глаз.
– Шестеро, – спокойно произнёс Харул, оглядывая останки, которыми пировали падальщики. – Судя по всему, убиты ещё прошлой ночью. Зверьё успело их здорово обглодать. И вряд ли они погибли прямо здесь. Больше похоже на то, что их притащили со стороны тракта и побросали в эту яму.